Повелительница грозы
Шрифт:
Стиснутая в кулаке коса изогнулась, будто живая. Двузубая заколка вонзилась Андрею в запястье.
Острая невыносимая боль прокатилась от кончиков пальцев по всему телу и ударила в затылок. Андрей пошатнулся и рухнул на колени. Перед глазами поплыло. Коса китаянки вдруг стала скользкой и выползла из кулака. Последним усилием Андрей наклонился, вцепился в ржавый край мусорного бака и… швырнул его в китаянку. Железная махина вспорола воздух и канула куда-то. Желтое лицо исчезло из поля зрения. А потом стало исчезать все – медленно наливаясь чернотой, погасло утреннее голубое небо, один за другим – будто отключали проектор – исчезали силуэты деревьев, на глазах таяла обледеневшая тропа, словно ее стирали мокрой тряпкой. На краткий миг зрение вдруг прояснилось – Андрей увидел нависшие над ним лица, совсем незнакомые, тревожные… Мужчина… Две женщины… Мужчина поднес к уху трубку… как она называется? Ах да, мобильный… мобильный… Губы шевелились, но звука не было… А потом вообще ничего не стало, только боль, боль, боль…
7. Есть такая работа – змея искать
– И еще Дина эта странная… – Ирка тоскливо поглядела сперва на привалившегося к подоконнику Богдана, потом на сидящую у стола Таньку.
– Дину твою разъясним, – авторитетно кивнул Богдан и похлопал кончиком пальцев между бровями. Девчонкам намек был понятен – с недавних пор у Богдана там находился третий глаз. Причем не такой, как у всяких любителей медитаций и йоги, а самый настоящий и довольно жуткий: красный, сверкающий и злобный. К счастью, окружающие замечали третий глаз, лишь когда мальчишка принимал свой второй облик – здухача, воина сновидений – а в такие минуты его обычно лицезрела только нечисть, которую Богдан нацелился прибить. Нечисть удивлялась – сильно, но недолго. Раньше глаз принадлежал как раз очередной нечисти – демону засухи ховало, которого Богдан отправил в стратосферу. А вживила глаз Богдану Танька, когда кинувшийся в почти безнадежную схватку с духом войны здухач потерял свое тело. Теперь Богдан стал единственным воином сновидений, способным отыскать свое погруженное в сон тело где угодно. Но даже в обычном, дневном облике мальчишка мог видеть никому другому не заметные «тени» у существ, наделенных особыми способностями.
– Не может же эта Дина и правда у твоей бабки в пристройке жить? – продолжал Богдан. И добавил: – Потому что жить там нельзя.
– Ну почему… – задумчиво протянула Танька. – Если ты правильно догадалась и она действительно сбежавшая от змея водяница, неудивительно, что она сюда явилась. Таких, как она, дом хортицкой ведьмы прямо как магнит тянуть должен. Дом местной ведьмы-хозяйки служит центром притяжения для всех невраждебных ей магических существ, – проговорила Танька, словно цитируя какую-то из книг по колдовству.
– Если бы только одна Дина! – уныло откликнулась Ирка. Она уже привыкать стала, что по ее дому вечно шляются… всякие… Но привыкнуть – не значит радоваться!
– Дина сейчас – дело второе! – отрезала Танька. – Думаешь, это он вернулся? – страшным шепотом спросила она.
Ох уж этот он! Сделать вид, что не понимает, о ком речь? Это перед Танькой-то?
– Не знаю я, – чуть не плача ответила Ирка и сердито отвернулась. И что ее теперь вечно на слезу тянет? Раньше она держалась – и когда надеть было нечего и все девчонки смеялись, и когда собирали деньги в фонд класса и, опуская глаза, ей приходилось бормотать, что бабушка забыла дать, а их классная Екатерина Семеновна цедила, что у бабушки, видно, тяжелый склероз, она уже четвертый месяц забывает. И даже когда мама из Германии не вернулась. Но теперь-то все вроде наладилось, а она киснет, как позабытое на жаре молоко – самой уже надоело! Айт уходил – ревела. И потом еще месяц по углам пряталась, чтоб Таньку с Богданом своим хныканьем не пугать. Только начала успокаиваться, и, вот, пожалуйста, явился, змей залетный! За одно это проклятого гада стоит сдать богатырям с потрохами. А также с когтями и крыльями!
Может, и хорошо, что она не знает, где его искать – пришла к неожиданному выводу Ирка, привычно пытаясь нащупать на груди кулончик. Вспомнила, что он пропал, и ей снова захотелось плакать.
– А кто еще? – злясь на себя за глупые сопли, процедила Ирка.
– Ну например, тот змей, который за тобой на Хортице гонялся. Острове, – уточнила Танька, словно боясь, что Ирка перепутает свой остров с собой.
Ирка поглядела на нее несколько ошарашенно:
– Так он же погиб!
– Ну тела-то мы не видели…
– Айт видел! – выпалила Ирка и осеклась. Танька вовсе не обязана считать слова Айта истиной! В конце концов, он все-таки змей!
Но Танька только напряженно подалась вперед.
– Айт сказал, что тот змей умер? – требовательно спросила она.
– Ну-у… – протянула Ирка, припоминая. – Он сказал, что тот был как сквозь мясорубку пропущенный. И с тех пор меня там, у них, называют Хортицей-убийцей! – обиженно выпалила она. Больше месяца прошло, как она узнала о своем прозвище в мире змеев, а до сих пор обидно! Живешь себе тихо-мирно, и вдруг является посторонняя змеюка из иного мира с намерением тебя убить – а стоит тебе оказать сопротивление, как ты немедленно становишься Хортицей-убийцей! А дала б себя убить, была бы милая, порядочная девочка. Только мертвая.
– Так, может, за него явились мстить? – подхватила Танька.
– Долго раскачивались – целых полгода! – скептически хмыкнула Ирка. Вряд ли она настолько нужна потусторонним змеям, чтоб те из-за нее все заставы переполошили! Кроме, разве что, одного-единственного змея, да и тот… Еруслан сказал, что он был то ли серо-стальной, то ли серебристый.
– Похож, – кивнул Богдан, видевший Айта в его драконьем обличье, когда тот летел на помощь Таньке, умиравшей от яда, наколдованного киевской ведьмой серебряного скорпиона.
Танька только пожала плечами – для нее явление змея было смутным видением, пробившимся сквозь тьму и забытье.
– Только с чего бы ему возвращаться? – пробормотала Ирка, и в голосе ее звучала робкая надежда, что сейчас подруга объяснит зачем и для чего – и это объяснение ей, Ирке, понравится.
Танька не подкачала.
– У меня еще тогда, после твоей дуэли с киевской ведьмой, создалось впечатление, что вы с ним не договорили…
– И ради этого он нелегально рванул через границу?
– Ну ты же его первая не пригласишь, – с абсолютной убежденностью старой подруги фыркнула Танька, – у тебя же го-ордость… – издевательски протянула она.
– А у него? – окрысилась Ирка. – Уж кто-кто, а он первый даже крылом не пошевелит!
– Много ты о нем знаешь – вы всего три дня встречались, – огрызнулась Танька, но заметно было, что ее уверенность поколебалась. – Вот парочка подобралась! – Она изо всех сил стукнула ладонью по столу и тут же воровато глянула в коридор – не разбудила ли кого. – Нет, всухую с вами не разберешься. – И она полезла в холодильник.
– Зря ты, Ирка, ей зелье для похудения на Новый год подарила, – заключил Богдан. – Как она теперь жрет – это что-то страшное!
– Я отрываюсь, – из недр холодильника пробурчала Танька, – за годы воздержания, – ее разочарованная физиономия выглянула из-за распахнутой дверцы. – Опять у тебя нет из еды ничего!
– Богатыри все подъели, – вздохнула Ирка, – яблоки остались…
– Только не яблоки! – перепугалась Танька. Пошуршала в холодильнике еще и наконец вынырнула, довольно прижимая к груди початую банку маринованных кабачков. – Сойдет! – запуская внутрь вилку, удовлетворенно вздохнула она.