Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
Девушка неопределённо пожала плечами. Даже если она и понимала, что демон прав, признавать этого драконесса не собиралась. По крайней мере, вот так сразу. Своим упрямством Лер нисколько не уступала своим братьям или отцу.
– Вы можете считать меня, какой хотите, – наконец заговорила она. – Это ваше право. Считаете меня ребёнком? Что ж… считайте.
Мужчина покачал головой:
– Я не считаю тебя ребёнком. Я сказал, что ты ведёшь себя, как ребёнок. Ты обижаешься на меня за то, что я не рассказал тебе о твоей матери. Но, при этом, ты понимаешь, что я и не мог рассказать. Так в чём причина
– Вы понимали всю серьёзность положения моей матери, господин Вельзевул, – девушка оставалась непреклонна. – Вы знали, что есть возможность (да она остаётся и сейчас), что я навсегда потеряю свою мать, а вместо неё её тело займёт древняя богиня. Знали и промолчали.
– Значит, тебе удалось всё выяснить?
– Разумеется, – гордо вскинула голову драконесса. – Я знаю всё, что происходит. И выяснила это без вашей помощи. И я не вижу смысла в нашем дальнейшем общении.
Честно говоря, о своих последних словах, Лер, тут же, пожалела. Это явно было лишним. Но идти на попятный было поздно – слова были произнесены. И отказываться от них девушка не стала бы всё равно. Хотя она и испугалась, что такое может разозлить, всегда спокойного, Вельзевула. А злым этого демона Лер никогда не видела и такого желания у неё не было. Но, если заместителя Люцифера и задели её слова, вида он не подал.
– Хочешь сказать, что наше … общение, – мужчина интонацией выделил последнее слово, – случилось лишь потому, что я мог стать источником информации?
«Нет… Конечно, нет! – хотелось ответить ей. – Все наши встречи… партии… разговоры… секс… Какая уж тут информация!». Лер тянуло к Верховному демону невероятно. Его сила, опыт, ум… никак не могли оставить её равнодушной. Можно даже сказать, что этот мужчина, действительно, был источником: источником интереса, страсти, желания… и ещё так много всего. И теперь Лер сама же от него отказывалась. Из-за обиды, упрямства, гордости… да и глупости, наверное, тоже.
– Вы меня правильно поняли, господин Вельзевул.
«Что я делаю? – подумала Лерден. – Зачем пытаюсь разозлить его?».
Драконесса понимала, что ведет себя, мягко говоря, неразумно. Их с Вельзевулом отношения начались значительно раньше, чем ей понадобилась эта проклятая информация. И все её слова, направленные на то, чтобы задеть его, не имели под собой никакой правдоподобной основы.
Демон смотрел на неё чуть склонив голову на бок, и на миг девушке показалось, что ей всё же удалось разозлить его. Но когда Вельзевул заговорил, голос его был, как всегда, спокоен:
– Значит ли это, что я больше вам не нужен, прекрасная госпожа Лерден?
Драконесса едва заметно напряглась. Почему-то ей стало неприятно от этих слов, но она не могла понять, в чём причина – в том, что демон, вторя ей, перешел на официальное «вы», или в том, что даже при этом в его глазах таилась едва уловимая насмешка. Лерден, вдруг, действительно почувствовала себя ребёнком, который пытается говорить наравне со взрослым, но со стороны выглядит просто смешно. Взрослый же снисходительно подыгрывает ей, тихо забавляясь ситуацией. И если сначала злость Лерден действительно была несколько наигранной, то теперь драконесса рассердилась по-настоящему.
– Совершенно верно, господин Вельзевул, – девушка надменно вскинула голову, и поднялась с кресла. – Вы вынуждаете меня повторяться – я прошу вас покинуть мои комнаты.
Долго смотреть на себя сверху вниз Вельзевул не позволил, и тоже встал.
– Я слышал ваше требование, прекрасная госпожа Лерден, – он произносил «прекрасная госпожа» с надлежащим почтением, как и предписано обращаться к дочери повелителя, но Лерден не оставляло ощущение, что он насмехается над ней. – Но что вы будете делать, если я откажусь его выполнить?
Лерден застыла, с недоумением посмотрев на демона. Когда Вельзевул встал с кресла, девушка уверилась, что он сейчас уйдет. Ей казалось, она сказала достаточно, чтобы отбить у демона охоту, на продолжение разговора. Но молодая драконесса явно недооценила выдержку Верховного демона. А его последний вопрос откровенно поставил её в тупик. Действительно – что она будет делать, если Вельзевул не пожелает уходить? Позовёт стражу? Чтобы выставили из её комнат соправителя союзного мира, и, по совместительству, её любовника, ставшего вдруг неугодным? Да, большого позора вообразить сложно. Проклятый демон загнал её в ловушку!
Лерден в гневе посмотрела на мужчину. Тот, в ответ, смотрел спокойно, в его тёмных глазах вспыхивали золотые искры, а уголки губ были едва заметно приподняты. Эту партию выиграл он. И они оба это понимали.
– Чего ты хочешь, Вельзевул? – наконец сдалась Лерден. Может она и была упряма, своевольна и максималистична, в силу молодости, но при этом дочь повелителя драконов было достаточно умна, что бы понимать, когда нужно отступить. – Зачем ты пришёл?
– О, – демон чуть удивлённо приподнял брови. – Мы снова на «ты», прекрасная госпожа Лерден?
Девушка сердито поджала губы, а демон учтиво продолжил:
– Вы позволите мне узнать, чем я заслужил такую честь?
– Оставь эти игры! – звенящим от едва сдерживаемой ярости голосом сказала драконесса.
Золото в глазах Верховного демона вспыхнуло особенно ярко. Он изобразил лёгкий поклон:
– Как пожелаете, моя прекрасная госпожа, никаких больше игр…
Лерден почувствовала, что еще немного, и её магия вырвется из-под контроля, и атакует наглеца. Девушка не привыкла быть объектом насмешек – никто из драконов не позволял себе подобного. Мужчина, стоящий перед ней не был драконом – Лер понимала это, и всё же раздражение рисковало оказаться сильнее здравого смысла.
Но Вельзевул вдруг пронзительно глянул на неё, и взгляд его был абсолютно серьёзен:
– Только ведь не я начал играть первым, не так ли, Лер?
Девушка вздохнула – всё верно, первой начала она – и вернулась в своё кресло.
– Хорошо, признаю, я вела себя глупо. Доволен? – тон её по-прежнему был сух, но к официозу она возвращаться не стала. – Может, ты, наконец, скажешь, зачем ты здесь?
Вельзевул тоже сел обратно в кресло.
– Мне не понравилось, как закончился наш последний разговор. Ты на меня злишься, но мы только что выяснили, что причин для этого у тебя нет.