Повелительница с клеймом рабыни
Шрифт:
Моего места, как Высшей демонессы, за этим столом, вообще не было, но из любого правила бывают исключения. Как и в случае с повелителем драконов, которого вообще не должно было быть в этом зале.
Те, кто имели право сидеть за центральным столом, занимали места. Ферокс ускорил шаг, на ходу коснувшись моего плеча, и направился к Люциферу. Демон сидел, откинувшись на высокую спинку кресла, и смотрел перед собой, в одну ему видимую точку. Дракон занял кресло, слева от него – вопиющая наглость, по меркам собрания, но повелитель союзного мира был в своём праве. Прикосновением дракон хотел успокоить меня, но у него не получилось – на моём лице была привычная всем ледяная маска, но внутри меня ревела
– Знаешь, сладкая, – когда Ферокс отошёл, со мной тут же поравнялся Асмодей. – Вся эта история начинает меня откровенно злить.
– В смысле? – я глянула на него.
– В прямом, – Асмодей выглядел хмурым, даже его голос утратил привычные мне интонации. – Богини, Врата, вся эта суета… И никакой определенности – мы тычемся в возможности, как слепые котята, но сдаётся мне, все наши трепыхания ни к чему не приведут – и это раздражает.
– Ничего удивительного. Это чувство беспомощности… Ты – Верховный демон, беспомощность – это не про тебя… А тут такая ситуация – Дайона ведёт свою игру, и пока нет никаких предпосылок к тому, что ей можно как-то помешать.
– Ты так спокойно говоришь об этом, – заметил демон. – А ведь из-за её игры твоя жизнь, скорее всего, оборвётся первой. Тебя это совсем не волнует, сладкая?
Я позволила себе едва заметную усмешку:
– Волнует, конечно. И если мой покровитель желает, я могу устроить по этому поводу небольшую истерику. Но вряд ли это доставит тебе удовольствие…
Асмодей смерил меня задумчивым взглядом, и тоже усмехнулся:
– Да, истерик я не приветствую…
Я оглядела ряды кресел на возвышениях – заняты были, хорошо, если десятка два.
– Я думала, Совет будет полным.
– А смысл? – демон пожал плечами. – Если надумаем сегодня что-то дельное, до остальных эту информацию донесут. Люцифер предпочёл собрать небольшую, так сказать, оперативную группу, и тут я его поддерживаю – не люблю я наши сборища.
Я была полностью согласна с Асмодеем. Верховые демоны притягательны для Высших и обычных, что называется, в небольших количествах. Оказаться же в одном помещении практически со всеми Верховными – это испытание. Их совокупная сила, могущество, и опыт прожитых тысячелетий давили на более слабого демона, как пресс. На прошлом Совете мне удалось абстрагироваться от этого, но сейчас было бы сложнее – я переживала из-за возможности появления здесь Келл – и для контроля собственных эмоций и реакций приходилось прилагать больше усилий.
Как и на обычных советах Преисподней, я заняла место рядом с Асмодеем, а кресло справа от меня оставалось пустым. Это было место Аббадона – похоже, демон Бездны решил проигнорировать этот Совет. И я не могла сказать, что меня это огорчает. Мне лишь стало любопытно, было ли на это позволение Люцифера, или Аббадон снова решил проявить свой норов. Сдаётся мне, что – второе.
Я оглядела сидящих за столом. Люцифер о чём-то тихо разговаривал с Фероксом. Точнее – говорил всё больше дракон, и я даже догадывалась о чём… Справа от владыки Преисподней сидел Вельзевул. Соправитель Ада держал в руках свиток пергамента, и время от времени делал в нём какие-то пометки грифельным стержнем. Через одно пустое кресло от Вельзевула расположился Зарах Тараг. Он сидел в своей манере – откинувшись на спинку кресла, заложив руки за голову, водрузив ноги в тяжёлых окованных сапогах на стол, и обозревал пространство скучающим взглядом светло-синих мерцающих глаз. Кресло справа от него тоже пустовало – похоже, просто никому не хотелось соседствовать с Принцем Ненависти.
Дальше в соседних креслах расположились Леонард и Велиар. Демоны тихо разговаривали между собой, а пернатый любимец моего предка важно прохаживался по столу, словно следил, чтобы никто не мешал его хозяину беседовать.
Абигора видно не было, но помня слова Ферокса о мобилизации армий, я догадывалась, что демон Войны предпочёл остаться в стане легионов, а не сидеть на Совете.
По другую сторону стола – слева от Ферокса – сидела Лилит, рядом с ней мрачный Астарот.
На моё плечо опустилась ладонь. Повернувшись, я увидела Самаэля.
– Как ты, Милена?
– спросил демон.
Я накрыла его руку своей, и слегка кивнула:
– Нормально.
Конечно, моё состояние было далеко от нормы, но сейчас было не место и не время признаваться в этом. Но взглянув в алые глаза Ангела Смерти, я осознала, что он всё понимает и без слов. Понимает, и молча обещает мне свою поддержку. Мне оставалось только так же молча поблагодарить его. Мужчина на мгновение сжал моё плечо, и отошёл, заняв кресло рядом с братом. Астарот что-то сказал, и бросил на меня недовольный взгляд. Самаэль ответил ему, похоже, довольно резко.
За столом присутствовало несколько Верховных, которых я знала, но с которыми мне не доводилось общаться лично. Так радом с Махаллат расположился Пеймон. Он повелевал духами-фамильярами, ведал религиозным безумием и умел подчинять себе толпу. По сравнению с сумрачной красотой Люцифера или яркой внешностью Зараха, Пеймона можно было бы назвать неприметным – высокий, как и все демоны, изящный, с правильными, но незапоминающимися чертами лица – если бы не его корона. Пять узких костяных зубцов, с вплавленными в них рубинами и золотыми самородками украшали его голову. Вроде бы ничего особенного, пока не становится понятно, что это не украшение – зубцы росли прямо из черепа демона: три – изо лба, и два – из висков. С этой «короной» была связанна какая-то мутная история, никто не знал ничего достоверно, но самым популярным слухом было то, что Пеймон в самом начале правления Верховных демонов лелеял планы оспорить первенство правления у Люцифера, за что повелитель Ада и «короновал» его, в назидание остальным. Мне эта теория представлялась маловероятной. Но простонародье Преисподней само выбирало, во что ему верить.
Так же на Совете присутствовал Лерайе. Он сидел на самом краю С-образного стола. Лерайе был очень странным Верховным демоном. Начать хотя бы с того, что, будучи мужчиной, он выглядел как женщина. Ни как мужчина, притворяющийся женщиной, а именно как женщина – высокий, с тонкой талией, пышной грудью и округлыми бёдрами, изящными руками и длинными ногами. Чёрные до плеч прямые волосы, большие цвета тёмного янтаря глаза, бархатный грудной голос. Одеяния и украшения восточной царицы… и всё же это был мужчина… По край мере все воспринимали эту прекрасную женщину как мужчину. Я не могла этого понять, да и не стремилась, если честно. Мне хватало моих знакомцев среди Верховных, и расширять этот круг мне совершенно не хотелось. О Лерайе я знала лишь одно – в отличие от всех остальных демонов он (или всё-таки – она?) умеет исцелять. Не просто залечивать пустяковые раны, а исцелять по-настоящему, буквально вырывая добычу из зубов смерти.
– Ясновидящие Преисподней, – произнёс вдруг Люцифер, и все разговоры немедленно стихли. – Предрекли, что открытие Врат Бездны не предотвратить.
Повелитель начал Совет в своей манере, без вступительного слова, и призыва к вниманию – этого ему и не требовалось.
– Что бы мы ни делали – это неизбежно.
– Ясновидящие мира драконов говорят тоже самое, – сказал Ферокс.
– И что, – после недолгого молчания спросила Махаллат. – Значит всё бесполезно? Древние выйдут из спячки и уничтожат нас?