Повелительница волн
Шрифт:
А еще через несколько секунд в зеркало шагнул терраход, и по поверхности зеркала пошла рябь. Терраход был одет в черный костюм. Очень светлые, почти белые волосы его были коротко острижены. Он стоял чуть в стороне и смотрел на удирающих угрей. Последний оказался медленнее остальных. Человек выбросил вперед руку, схватил угря и впился в него зубами. Угорь забился в агонии. По подбородку террахода текла кровь. Он проглотил угря и обратил лицо к поверхности зеркала.
Серафина зажала рот руками. У человека были абсолютно черные глаза. Ни радужек, ни белков – одна чернота.
Терраход шагнул
Из зеркала уже высунулась голова террахода, как вдруг за дверью комнаты раздался голос Тавии:
– Серафина! Что случилось? Я вхожу!
Человек бросил полный ненависти взгляд на двери, а в следующую секунду исчез.
– Что стряслось, дитя? Как ты? – вопрошала Тавия.
Серафина, дрожа с головы до хвоста, поднялась с пола.
– Я… я увидела что-то в зеркале. Испугалась и упала.
У Тавии было туловище и ноги голубого краба; она шустро засеменила к зеркалу. Серафина видела, что теперь там никого не было. Исчезла речная ведьма. Пропал терраход в черном. Осталось только отражение ее няни.
– Ох уж эти надоедливые витрины, – покачала головой Тавия. – Видимо, ты уделяла им недостаточно внимания. Они становятся назойливыми, если забываешь с ними играть.
– Нет, дело в другом… Там были…
Тавия обернулась к принцессе:
– Что там было, дитя?
«Жуткая ведьма из кошмара и терраход со странными черными глазами», – чуть было не ляпнула Серафина и тут же поняла, как глупо это прозвучит.
– М-м-м… Какие-то новые витрины. Я никогда их не видела.
– Такое иногда случается. Большинство витрин так и лезут на глаза, но иногда попадаются застенчивые, – успокоила ее Тавия и постучала по зеркалу. – А ну-ка тихо, вы там, не то я снесу это зеркало в гардероб! – Она сняла со спинки стула платок из морского шелка и закрыла им зеркало. – Это их припугнет. Витрины ненавидят гардеробы, ведь там нет никого, кто нахваливал бы их красоту.
Тавия подняла опрокинутый Серафиной стул и попеняла принцессе за то, что та не выходит из комнаты и заставляет двор ждать.
– Твой завтрак уже здесь, да и парикмахер тебя ждет. Ты должна идти, сейчас же!
Серафина в последний раз взглянула на зеркало. С каждой минутой она все больше сомневалась в реальности увиденного. Вража не настоящая. Она одна из йеле, а йеле – это просто сказки. А как же прошедшая сквозь зеркало рука? Это просто игра света, галлюцинация, вызванная усталостью и переживаниями из-за докими. Разве мать не говорила, что нервы – ее враги?
– Серафина, ну сколько мне еще тебя звать? – проворчала Тавия.
Принцесса вскинула голову, проплыла в вестибюль и присоединилась к своему двору.
3
– Нет, нет, нет! Разве я просила гребни для волос с рубинами, ты, трубчатый червь?! Нужны гребни с изумрудами! Принеси их немедленно! – бушевала парикмахерша. Ее помощница поспешно выплыла из комнаты.
– Простите, но вы глубоко ошибаетесь. Этикет требует, чтобы герцогиня ди Царно вплыла в Колизей перед графиней ди Лазурия, – говорила леди Джованна, кастелянша придворных покоев,
– Эти морские розы только что доставили для принцессы, их отправил принц Бастиан. Куда мне их поставить? – спросила служанка.
В помещении одновременно гудело около десятка голосов. Все говорили на русалочьем, общепринятом языке морского народа.
Серафина пыталась не обращать внимания на шум и повторяла про себя заклинание.
– Столько октавных скачков, – шептала она себе под нос. – Пять высоких «до», трели и арпеджио… Зачем Мерроу понадобилось так все усложнять?
Заклинание для докими сочинили специально, чтобы проверить, насколько хорошо будущая правительница владеет магией. Это высшее заклинание представляло собой особое песнопение. Чтобы суметь сотворить его, русалка должна обладать очень сильным голосом и недюжинными способностями.
Требуются долгие часы практики, чтобы овладеть заклинанием на профессиональном уровне, и Серафина усердно работала, желая достичь совершенства. Владеющие высшими заклинаниями русалки способны управлять светом, ветром, водой и звуком. Самые лучшие маги могут совершенствовать уже существующие заклинания и даже создавать новые.
Большинство сверстниц Серафины умели творить только простые заклинания, помогающие русалкам выжить. Маскировочные заклинания необходимы, чтобы обмануть хищников; эхолокационные заклинания помогают плавать в темноте. Есть заклинания, увеличивающие скорость или создающие темное чернильное облако. Детей русалок в первую очередь обучают практической магии, потому что такие заклинания может творить даже тот, у кого способности к магии минимальные.
Итак, Серафина сделала глубокий вдох и запела. Она пела тихо, так что ее никто не слышал, и разглядывала свое отражение в слюдяной панели. Репетировать в полную силу она не могла (иначе просто разрушит комнату), но использовала те возможности, какие у нее были.
– Алитея? Вы никогда ее не видели? Я видела ее дважды, моя дорогая, и позвольте вам заметить, она просто чудовищна!
Это сказала самая старшая придворная, баронесса Агнета, обращаясь к юной леди Козиме. Они сидели в углу. Седовласая баронесса щеголяла в платье кричащего пурпурного оттенка; Козима же облачилась в голубую тунику, а густые светлые волосы заплела в толстую косу. Серафина запнулась и сбилась, ее нервировала болтовня этой парочки.
«У тебя нет причин для страха, поэтому не бойся ее», – из раза в раз советовала дочери Изабелла. Вот только об Алитее рассказывали такое… Легче сказать, чем сделать.
– Ее создали сами боги. Кузнец Беллогрим выковал ее, а Нерия вдохнула в нее жизнь, – продолжала Агнета. Она говорила громко, так как была глуховата.
– А во время докими нужно целоваться? – полюбопытствовала Козима, наморщив носик.
– Совсем чуть-чуть, в конце. Просто закрываешь глаза, я всегда так делаю, – ответила баронесса и сделала маленький глоток саргассового чая. Горячая жидкость, густая и сладкая, как и большинство русалочьих напитков, надежно держалась в изысканной чайной чашке. Чашку спасли во время какого-то кораблекрушения терраходов, как и весь дворцовый фарфор. – Докими состоит из трех частей, дитя. Два испытания и клятва.