Поверишь в любовь?
Шрифт:
— Не вопрос, — друг детства Влада ободряюще улыбнулся и обнял Надю. — Влад, не бойся, присмотрим мы за твоим сокровищем.
— Хорошо, — Влад кивнул. Он уже собирался, когда Ник подошёл к одному из врачей и о чём-то долго говорил, потом согласно кивнул и махнул рукой Владу.
В вертолёт в итоге забрался Ник, Надя сунула ему в руки бирюзовый рюкзак Насти с болтающимся Кузьмой, заскочивший Влад поцеловал сестру в щёку, прижал к себе и горячо извинился, пихая ей в руку пластиковую банковскую карту и наличку.
— Вернёмся в Москву, отвезу тебя на Сейшелы,
— Всё, папаша, идите, — крикнул тот же хмурый фельдшер. — Сначала тащат детей за сто вёрст клещей кормить, а потом нам покоя нет. Пристегни мальчонку, — обратился он к Нику, рядом с которым сидел перепуганный мальчик лет семи с ногой в лангете. Ник легко успокоил малыша и справился с ремнями безопасности.
— А где мать? — будничным тоном спросил Ник.
— С остальными детьми осталась, — махнул рукой фельдшер вниз, где оставалась Аккемская долина, долина Семи озёр, белоснежная Белуха, показавшаяся из тумана за все дни всего несколько раз, и что-то ещё: сердце ли Насти, её невинность, разочарование в людях, детство или просто запах перегара утром, хлюпающие звуки из соседних палаток, счастливый смех Надюши и флегматичность вечно спокойного Зелёного.
— Хорошо, что миллионер ваш согласился оплатить доставку пацана, — продолжил, как ни в чём не бывало, фельдшер.
— Он не миллионер, — ответил Ник.
— Не знаю, из-за ангины на Аккем мы впервые вылетели, видать, здорово он всех нагнул. Кто она ему? — ничуть не смущаясь, громко из-за шума лопастей и гула двигателей, продолжил фельдшер.
— Сестра. Младшая.
— За сестру младшую можно и нагнуть, если рычаги есть, — усмехнулся, как ни в чём не бывало, фельдшер. Похоже, ему было всё равно, оказывать ли помощь «сестре миллионера» или ребёнку непутёвой мамаши, за которого заплатил спонсор, он просто делал своё дело, получая за это не такую и большую зарплату.
Глава 14
Летели, как показалось Насте, не так и долго. Больница, вопреки ожиданиям, не была ужасной. Во всяком случае, штукатурка с потолка не падала, краска со стен не отлуплялась, палата оказалась просторной и, судя по одной-единственной кровати, новой, с постельным бельём в меленький цветочек — платной. Поначалу Настя только и делала, что спала. Просыпалась только по нужде, да на процедуры, которые проводили прямо здесь, в палате с большим окном и видом на парк.
Утром на третьи сутки ей стало лучше, она уже не только лежала и спала, но и бродила по палате, а иногда зависала в телефоне. Хватало её ненадолго, но всё-таки самочувствие не шло ни в какое сравнение с тем, что было прежде.
Настя поворочалась на кровати, укрылась с головой и подумала, что неплохо было бы заснуть. Утренний обход задерживался, время перевалило за десять утра, а врач ещё не заходил. И Ника не было — сказал, что отлучится по делам, и утром не пришёл.
Первую ночь он ночевал с ней в палате, притащив несколько стульев. Не отходил ни на шаг, раздавал указания медсёстрам таким тоном, что те их безропотно выполняли. Вторую же ночевал где-то
Всё происходящее бесконечно смущало Настю, не так она себе представляла роман с Ником, если и представляла. Она не хотела валяться на больничных простынях в ужасном самочувствии, потная, с грязной головой, красными глазами, отёкшим лицом. И это не считая того, что в первый день Ник принёс в обычном пакете-майке две миленькие хлопковые ночные сорочки с рюшами на груди и по подолу у коленок, две пижамы — в голубенькую клетку и с медведями, подозрительно похожими на Кузьму, — носки самых нелепых, ярких расцветок, комплект трусов. И, к окончательному ужасу Стаси, прокладки для критических дней и интимный гель, причём, марки, которой она пользовалась.
— Стася, — спокойно спросил Ник, когда выложил все эти сомнительные «сокровища» на тумбочку. — У тебя должна начаться менструация, или?..
Настя прикинула, что не должны, до начала следующего цикла выходило недели полторы, а то и две. Регулярностью и стабильностью Настя похвастаться не могла, но и таких больших сдвигов не случалось.
— Да, где-то сейчас, — она прикусила губу и отвернулась, покраснев.
— Не надо смущаться.
— Я помню, что ты врач, — фыркнула Настя. — Про биологические жидкости, с которыми ты имеешь дело, тоже помню.
— Нет, Стася, в первую очередь я мужчина и беспокоюсь о тебе. После того, что случилось, лучше показаться врачу. Пойми, пожалуйста, маловероятно, что это патология, каждый организм индивидуален, и всё происходящее входит в понятие «норма», но если есть малейшие сомнения — лучше сходить к врачу, гинекология рядом.
— Это просто месячные, — отрезала Настя, хотя и сомневалась, даже поискала ответ в гугле, как долго может кровить после дефлорации, но конкретного ответа так и не нашла. — Ты карточку Влада брал? На одежду и всё остальное? — перевела тему Настя.
Может быть, Ник — врач, может, мужчина, может, даже её мужчина, но обсуждать подобное она с ним не готова! Почему, почему она не переспала с Вадимом, теперь бы ей не было настолько мучительно неловко перед Ником.
— Карточку? А, да, Влада, конечно, Влада, — кивнул Ник.
Через пару дней всё закончилось, и Настя решила, что это действительно были критические дни. Во всяком случае, никаких ужасных последствий она не заметила, а потом и вовсе обрадовалась, значит, пронесло — не беременна.
К обеду, наконец-то, появился врач. Молодой, недавно после института, общительный и симпатичный Глеб Сергеевич — явно с предками из коренного населения Алтая, — понравился Насте. Было бы хуже, если бы её лечащим врачом стала заведующая отделением — женщина лет тридцати пяти, с цепким взглядом светлых небольших глаз, сухой, бледной кожей и бесцветными волосами, собранными в пучок на затылке. Она прятала руки в карманах белого халата, а из-под подола выглядывала клетчатая юбка.
— Когда меня выпишут? — спросила Настя Глеба Сергеевича.