Повесть о Ферме-На-Холме

Алберт Сюзан Уиттиг

— Насколько мне известно, нет, — ответила Грейс. — Как я и сказала мистеру Робертсу, единственный ключ от дома находится у меня. — Она внимательно посмотрела на мисс Поттер. — Мистер Робертс очень хотел заполучить его, не правда ли? Но не мог же он в самом деле…

— Да послушайте вы! — С этим криком Пышка выскочила из-за дивана. — Я же своими глазами видела, как этот самый Робертс пытался залезть в этот самый дом! Я и в темноте его узнала. Он вряд ли тогда пролез, когда мы с рыжей

его заметили, но ведь он мог и снова прийти.

— Пышка! — воскликнула Грейс. — Ты что тут делаешь? — Она подошла к дивану и заглянула за спинку. — И Плут здесь! Боже правый! Ну, кто тут еще прячется? Сию же минуту выходите! Будто не знаете, что нельзя являться в дом без приглашения.

— Почему же без приглашения? — возмутилась Пышка. — Нас пригласила Табиса.

— Марш отсюда, — сказала Грейс. Прижав к каждому боку по извивающейся кошке и в сопровождении виновато семенящего Плута, она проследовала к двери и выставила всю троицу на улицу.

Вернувшись в гостиную, Грейс продолжила размышлять вслух.

— Не мог же мистер Робертс в самом деле средь бела дня проникнуть в дом, да еще после всего этого шума по поводу ключа.

— Но ведь вполне возможно, что он еще раньше забрался сюда и взял картину, — заметила мисс Поттер. — А весь шум из-за ключа поднял намеренно, чтобы сбить нас с толку. Ведь в этом случае, когда обнаружат пропажу, никто его не заподозрит.

Грейс не удержалась от улыбки.

— Милая мисс Поттер, вы меня удивляете! Ведь в душе вы скептик!

— Боюсь, вы правы, — сокрушенно согласилась Беатрикс. — Длинная череда моих предков-диссентеров [9] дает о себе знать. Эти упрямые, расчетливые, лишенные фантазии ланкаширцы были скептиками до мозга костей. Хорошо это или плохо, но я унаследовала их характер.

— Мой муж, прежний викарий, говорил, что всегда с особой заботой относился к скептикам в своем приходе, потому что только от них он мог услышать правду, в особенности — горькую. — Грейс помолчала. — Кстати о викарии. Я вспомнила, что в нашей деревне пропало еще кое-что. Приходская книга.

9

Диссентеры — члены протестантских сект, отделившихся от англиканской церкви в XVI–XIX вв.

— Приходская книга? — удивилась мисс Поттер. — Как странно, что кто-то позарился на приходскую книгу. Вещь, разумеется, ценная, но только благодаря тем сведениям, которые там содержатся.

— Именно так, — согласилась Грейс. Она сложила письмо и опустила его в карман коричневой юбки. — Теперь мы можем уйти? — с живостью спросила она, вспомнив об ужине, который ожидал ее на кухонной плите.

Мисс Поттер колебалась.

— Вы не думаете, что нам следует кому-нибудь сообщить о пропаже картины?

— Разумеется, вы правы, — согласилась Грейс. —

Может быть, нашему констеблю… — Джон Брейтуэйт успешно охранял покой в деревне и весьма расторопно управлялся с назойливыми любителями пеших прогулок, проходящими через Сорей, однако его способность разыскать что-либо, а в особенности украденную картину, вызывала у нее определенные сомнения.

Мисс Поттер неуверенно кашлянула.

— Я подумала скорее о стряпчем мисс Толливер, а не о полиции, — сказала она нерешительно. — Если мне не изменяет память, вы утром говорили, что мисс Толливер оставила завещание.

— Ну конечно! — воскликнула Грейс. — Как же мне это не пришло в голову! Стряпчий мисс Толливер, мистер Хилис, живет в Хоксхеде. Я ему немедленно напишу, самое лучшее — передать дело в его руки. — Удовлетворенная столь удачным решением, она взяла со стола пустую коробку из-под кексов. — Теперь, полагаю, мы можем идти?

— О да, — сказала мисс Поттер, в последний раз оглядев пятно на том месте, где ранее висел Констебл. — Думаю, здесь мы больше ничего не узнаем.

8

Чарли Хочкис приносит новость

Октябрьская погода в Озерном крае неустойчива, ранний снегопад там бывает не реже припозднившегося летнего солнышка, а потому очень важно еще до прихода настоящей зимы, что случается в первых числах ноября, собрать последние овощи. Впрочем, в эту осень настоящего мороза еще не было, и хотя воздух бодрил, чистое небо и яркое утреннее солнце обещали жителям Сорея теплый день.

Беатрикс поднялась с постели на рассвете и повела крольчих и ежиху в сад. Безоблачное небо изливало покой и безмятежность, седой туман над холмами за Эстуэйт-Уотер таял и уступал место сиреневой окраске, трава на склоне за Зеленой Красавицей блестела от росы. В ветвях платана дружным хором встречала восход стайка малиновок, настырно кричали грачи, а петухи окрестных ферм уже успели охрипнуть. «Какое чудесное утро, — думала Беатрикс, обратив взгляд в сторону леса, где буки и лиственницы наперебой щеголяли золотым осенним убранством. — Самое подходящее утро, чтобы спуститься к озеру и порисовать».

Беатрикс поместила Джози, Мопси, Мальчика и миссис Тигги в новый загончик, который Эдвард Хорсли соорудил для них за курятником, поставила перед каждым мисочку с любимым кормом и вернулась в дом к завтраку. Настроение у мисс Поттер было таким светлым и радостным, что, сев за стол, где перед ней стояла тарелка овсянки с молоком и сахаром, она оставила без внимания довольно бесцеремонное приветствие Джорджа Крука. Чарли Хочкис тоже казался оживленнее обычного, ибо, как выяснилось, накануне в пабе услышал интригующую новость.