Повесть о карте
Шрифт:
В руках у штурмана секстант.
Вот он подносит его к глазу, наводит на солнце. Держа инструмент одной рукой, он достает из кармана большие часы. Его задача — измерить секстантом, на сколько градусов над горизонтом поднялось уже солнце, и в тот же момент заметить время на часах.
Готово!
Штурман записывает показания приборов и спешит к себе в штурманскую рубку. Там по специальным таблицам и формулам он быстро делает вычисления. Проходит несколько минут — географические координаты места получены.
Теперь скорее к столу, на котором лежит карта. По широте и долготе штурман легко найдет на ней ту точку, в которой сейчас пароход. И тогда всё сразу станет ясным: далеко ли до берега, нет ли мелей на пути, правильным ли курсом идет судно.
Но не следует думать, что с картой штурман впервые встретился уже в пути. Нет, как и летчик полет, он начал по ней свой рейс задолго до плавания там, на берегу. И, конечно, знакомство началось с такой карты мелкого масштаба, на которой есть начало и конец пути, то есть изображено всё море, весь океан. Моряки называют эти карты генеральными.
По ней штурман сделал все предварительные расчеты: узнал, сколько километров предстоит проплыть, сколько дней займет рейс, в какие порты можно зайти по дороге, какую часть пути придется плыть ночью…
На очень многие вопросы ответила ему генеральная карта. На многие, но не на все.
Далее настал черед карт более крупных масштабов (обычно от масштаба «один на триста тысяч» до «один на сто тысяч»). Моряки называют их путевыми.
Листов этих карт было уже несколько. Чем длинней путь, тем больше листов наберется. На них штурман карандашом по линейке проложил курс; отметил углы поворотов; написал, каких показаний компаса должен держаться в пути рулевой; цветными карандашами, пожирнее, чтобы сразу бросалось в глаза, очертил маяки, рифы, мели…
Кроме того, он, конечно, запасся астрономическими таблицами для вычисления долгот и широт по солнцу и звездам и получил самые новые, последние карты погоды. Лишь после этого корабль может отправляться в плаванье.
Итак, в путь!
Вот уже грузы находятся в трюмах, пассажиры взошли на борт, убраны трапы, отдаются швартовы. До свиданья, Родина! До скорого возвращения!
В это время в штурманской рубке опять начинается работа с картой.
Пока корабль идет вдоль берега, нет нужды узнавать по солнцу и звездам, где он находится. Штурман просто следит за вехами, буями, за огнями маяков и сравнивает то, что видит, с картой.
Вот сейчас судно плывет мимо маяка, огонь которого красный, а прямо по курсу навстречу мигает зеленым огнем другой маяк. Представим себе, что маяки и корабль как бы находятся в вершинах огромного треугольника. Две стороны его равны расстояниям между судном и маяками, а третья — от маяка до маяка. Нужно скорее измерить угол между маяками. По нему потом можно легко построить на карте точно такой же треугольник, во столько раз меньших размеров, конечно, во сколько карта меньше местности. Вот и будет известно, где сейчас находится пароход. Он же в вершине треугольника. Штурман и отметит эту точку.
Пройдет некоторое время, станут видны другие маяки, а прежние уплывут назад.
Пройдет некоторое время — станут видны другие маяки.
Штурман снова построит на карте треугольник и снова поставит точку. Потом третью, четвертую… Стоит только соединить эти точки — и путь корабля будет прочерчен.
Это самый точный, легкий и быстрый способ, но есть и другие. Можно откладывать путь судна по скорости, времени движения и направлению пути. Тут не надо и маяков. Однако на больших расстояниях его не применить, — слишком мала получается точность. Без карты, конечно, не обойтись и здесь.
Итак, были бы звезды и солнце на небе, маяки на берегу да хорошая карта в штурманской рубке, — корабль никогда не собьется с дороги.
Не следует думать, впрочем, что у штурмана нет и других помощников. Они есть.
Прежде всего это радио. Оно позволит узнать направление на маяки сквозь туман, в снег, дождь. Оно скажет, сколько километров до берега и в какой стороне он находится. Нужна только карта, конечно, чтобы по этим сведениям представить себе, куда плыть дальше.
Есть и еще помощник — прибор эхолот. Он в любую минуту сообщит штурману, на какой глубине находится дно, не угрожает ли кораблю мель. Нужна только карта, конечно, чтобы узнать, какие места — глубокие, мелкие — встретятся дальше на пути судна.
А на больших кораблях у штурмана имеется и еще два чудесных друга, два сложных прибора — гироскоп и одограф.
Гироскоп — это особенный, очень верный компас. По его указаниям одограф сам, автоматически, будет ездить по карте и карандашом чертить путь, которым идет корабль.
Одограф за работой.
Чем более станет совпадать линия, проведенная штурманом на берегу предварительно, и линия, которую начертит на карте одограф, тем лучше, более прямой дорогой идет корабль.
Ну, а карты крупных масштабов? Пригодятся ли они штурману?
Еще бы! Это они введут судно в незнакомую бухту и поставят у причала чужого порта. Моряки называют такие карты частными, а самые крупные — просто планами.
Что же еще знает штурман о морских картах?
Всё то, что находится далеко от моря, на них совсем не показано. Зато береговая полоса изображена очень подробно. Нашлось место каждой рыбацкой деревне, каждому ручью, впадающему в море, каждому подводному камню. Кроме того, вся карта усеяна цифрами, говорящими, где какие глубины. Небольшие рисуночки дают представление о том, как выглядят со стороны моря маяки.
Часть морской карты южного берега Крыма. Небольшие рисуночки на ней дают представление о том, как выглядят маяки со стороны моря.
И еще есть одна особенность: почти все они вычерчиваются в равноугольной цилиндрической проекции Почти четыреста лет назад нидерландский ученый Меркатор изобрел ее. Потому и называется она меркаторской.
Морские карты уже издавна составляются в меркаторской проекции.