Повесть о старых женщинах
Шрифт:
Литературные заработки писателя возрастали, материальная независимость, а затем и благополучие были достигнуты. Но работать для этого приходилось очень много, хотя литературный труд всегда был и потребностью, и радостью для Беннета. В своем дневнике, где он имел обыкновение в конце каждого года подводить итоги сделанному, Беннет на исходе 1899 года отметил: «За этот год я написал 228 статей и рассказов, уже опубликованных». Но кроме этого в том же году были написаны несколько пьес, около десяти рассказов, первый вариант романа «Анна из Пяти Городов», которым еще предстояло увидеть свет. Беннет писал много и увлеченно. С не меньшим увлечением он читал, расширяя диапазон своих интересов, обращаясь к трудам философов, историков, к изучению латинского языка. Весной 1900 года после длительной беседы с отцом было принято решение оставить работу в журнале, чтобы всецело посвятить себя
Несколько лет Беннет провел в Париже, полюбив этот город и приняв ритм его жизни. Годы жизни во Франции были в высшей степени плодотворными для писателя. Здесь он в еще большей мере приобщился к французской литературе, воспринял традиции ее великих романистов — Бальзака, Золя, Мопассана, Флобера. Здесь он продолжил работу над серией произведений о Пяти Городах, наконец, здесь возник, получил развитие и был осуществлен замысел «Повести о старых женщинах» или «Истории о двух старых женщинах», как первоначально называл Беннет этот роман. С его появлением репутация Беннета-романиста сразу же возросла. Успех романа был столь значителен, тиражи его расходились с такой быстротой, что издатели мечтали и впредь печатать все новые и новые произведения о Пяти Городах и не скупились на заказы и предложения сотрудничества. А поскольку эта тема была дорога и Беннету, он продолжил ее и в годы первой мировой войны, завершив трилогию о Клейхенгерах романом «Эти двое» (1916).
Однако с каждым новым годом что-то уходило из творчества Беннета. Мир, в котором он жил, изменялся много быстрее, чем его художественные установки и принципы. Перед литературой вставали новые задачи, а взгляд Беннета отнюдь не был устремлен в будущее, не стремился он и к постижению закономерности происходящих в мире перемен. Он продолжал заниматься журналистикой, продолжал писать романы и рассказы, существенно уступавшие его довоенным произведениям. И даже сатирический по своей направленности роман «Лорд Рейнго» (1926) не может быть поставлен в один ряд с произведениями о Пяти Городах, хотя речь в нем идет о людях, нажившихся во время первой мировой войны, о тех самых торгашах и стяжателях, которые так хорошо были известны Беннету. Впрочем, произведения писателя и в прежние годы были не равноценными: романы с ярко выписанными характерами чередовались с увлекательными историями об убийствах и похищениях («Отель «Вавилон»), Беннет по-прежнему много работал, не обращая внимания на попытки некоторых критиков изобразить его ловким дельцом, извлекавшим выгоду из писания романов и статей. 31 декабря 1928 года Беннет записал в своем дневнике: «В этом году мною написано 304.000 слов; 1 пьеса, 2 сценария, 1 небольшая книга о религии и 80 или 81 статья. Я убил целый месяц на репетиции да еще целый месяц, нет, шесть недель — на праздники». В это время писателю шел шестьдесят второй год.
Весной 1931 года, приехав в Париж, Беннет заразился тифом и вернулся в Англию больным. Тяжело страдая, он лежал в своей лондонской квартире на Бейкер-стрит. Мостовая этой и соседней улицы были устланы соломой, чтобы шум проезжающих автомобилей не беспокоил больного писателя. 27 марта 1931 года Арнольд Беннет умер.
Отношение к Беннету его собратьев по перу никогда не было однозначным. Одни видели в нем талантливого романиста, хорошо чувствующего современность, другие считали его безнадежно устаревшим и лишенным чувства нового. Интересно в этой связи обратиться к суждениям о Беннете Герберта Уэллса и Вирджинии Вулф — писателей различной эстетической ориентации, принадлежащих к различным литературным направлениям — реализму и модернизму.
На рубеже веков литературная и жизненная судьба Уэллса и Беннета была во многом сходной. Они были ровесниками, вышли из одной и той же среды, ценой большого напряжения достигли успеха. Они были писателями, защищавшими реалистические принципы. О их близости писал Генри Джеймс, «материалистами» называла и того и другого Вирджиния Вулф. Они и сами ощущали себя соратниками в развитии романа, отвечающего требованиям времени, с большим вниманием относились к творческим достижениям друг друга. Писатели были знакомы, на протяжении многих лет переписывались. Их переписка — интересный и содержательный комментарий литературной жизни начала века. Беннет не раз выступал в печати с рецензиями на романы Уэллса; Уэллс в свою очередь неоднократно писал о произведениях Беннета.
Уэллсу нравились многие романы Беннета. Он высоко ценил «Анну из Пяти Городов», «Повесть о старых женщинах» и «Клейхенгер». Он считал, что в этих романах Беннет в совершенстве овладел достижениями новых течений в области романа — «последовательным и многосторонним описанием», характерным для традиции английского романа, и «стремлением к исчерпывающему анализу», свойственным французским писателям, «Мистер Арнольд Беннет использует обе эти формы широкого изображения действительности, — писал в 1911 г. Уэллс в своей статье «Современный роман». — Его великолепная «Повесть о старых женщинах», где он свободно переходит от образа к образу, от сцены к сцене; во многих отношениях самый лучший роман из всех, что написаны на английском языке и в современных английских традициях, а теперь в «Клейхенгере» и в других обещанных нам романах этого цикла он всесторонне, подробно и многообразно показывает развитие и изменение одного или двух характеров — такой метод является главной особенностью современного европейского романа большого объема».
Вместе с тем Уэллс считал, что в других романах Беннета образы центральных героев проигрывают рядом с второстепенными персонажами, поскольку им не хватает необходимой четкости, их контуры расплывчаты. Уэллс сравнивал их с недостаточно проявленными фотографиями. Он не видел у Беннета той четкости рисунка, той определенности оценки и завершенности образов, которая восхищает нас у Диккенса и Теккерся, обладающих остротой видения мира и силой сатирического обличения. Однако Беннет и не стремился идти вслед за Диккенсом и Теккереем, он ориентировался на Флобера и Тургенева, о чем не раз повторял в своих письмах Уэллсу. «Вы верны образцам Диккенса и Теккерея, — писал Беннет Уэллсу, — и судите, исходя из них… Четко обрисованный герой чудак, остро очерченный тип — это самая простая вещь на свете…» Отвечая на письмо, в котором Уэллс сравнивал героев «Леоноры» с нечетко проявленными фотографиями, Беннет подчеркнул, что степень их четкости он довел до того уровня, который считал нужным, — до уровня Тургенева и Флобера, а не Бальзака, хотя Бальзак всегда был для него одним из крупнейших авторитетов.
Уэллс и Беннет вели диалог о принципах художественной изобразительности и о задачах романиста. Они прекрасно понимали существовавшие различия в подходе каждого из них к действительности и приемах ее изображения. «По мере того, как развивалось наше творчество, — писал Уэллс в «Опыте автобиографии», — мы все больше и больше отличались друг от друга в своем отношении к внешнему миру… Беннет все больше внимания уделял детализации, его обобщения ослабевали… мои обобщения становились шире». Герберт Уэллс был весь обращен в будущее, рамки бытового романа делались узки для него; Арнольд Беннет оставался великолепным мастером в передаче реалий быта, через которые раскрывалась эпоха.
Арнольд Беннет был прав, когда объяснял причины этих различий особенностями мировосприятия, ссылаясь при этом на лекцию Герберта Уэллса «Открытие будущего» (1901). Здесь Уэллс сопоставляет два типа человеческого ума. Первый объясняет явления настоящего и дает им оценку, исходя из прошлого; второй в своем отношении к настоящему ориентируется на будущее. Беннет такой устремленностью в будущее не обладал, он писал о заурядных людях, живущих в условиях обыденной действительности, но, как и Уэллс, Беннет стремился к созданию романа, отвечающего задачам современности. За десять лет до программной статьи Уэллса «Современный роман» Беннет выступил со своим художественным манифестом — статьей «Возделанное поле художественной литературы» (1901), в которой ратовал за расширение рамок романа и обогащение его актуальными проблемами современности. Он возражал против ограничений, которые налагались критиками на роман и сковывали удивительно богатые возможности этого жанра. Он выступал против деления романов на семейные, приключенческие, исторические и другие, высказывался против шаблонных схем построения романов, группировки событий вокруг стандартного «треугольника» — двое мужчин и одна женщина, призывал к расширению круга тем, к включению в сферу изображения различных видов и форм человеческой деятельности. Он был сторонником обновления и обогащения романа, и его волновал вопрос о принципах создания характера в литературном произведении.
Искания и достижения Беннета и других реалистов его поколения — Уэллса и Голсуорси, были решительно отвергнуты как устаревшие новым послевоенным поколением английских писателей-модернистов, представленным творчеством Д. Джойса, В. Вулф, Д.-Г. Лоуренса, поэзией Т.-С. Элиота. Специальное внимание творчеству Беннета было уделено в статьях В. Вулф «Современная художественная литература» (1919) и «Мистер Беннет и миссис Браун» (1924). С критической рецензией на вышедший в 1923 году роман В. Вулф «Комната Джекоба» выступил и Арнольд Беннет. Происходила дискуссия, центром которой стал вопрос о принципах изображения человека и жизни в романе.