Повести и рассказы. Избранное
Шрифт:
– Видимо, не получилось.
– Не получилось! Всегда вот так не получается.
– Клавдия Ивановна, скажите, кто такой Борис Прохоров? – спросил Максим, желая сменить тему. – Вы его знаете?
– Борька-то? Как не знать. Конечно, знаю. Одно время ходил, меня нервировал. Всё говорил, что в моём доме нечистой дух. Приставал, чтобы я образа (иконы – прим. автора) дома повесила. А на кой они мне, я с роду в Бога ихнего не верила.
– Что значит нечистой дух?
– Не знаю. Чего с дурака-то возьмёшь! – махнула
Со стола на пол неожиданно сама по себе упала тарелка с недоеденными пельменями и раскололась на две части.
– Это я её задела? – удивилась Клавдия Ивановна. – Вроде не на краю была. Как так?
– Борис, наверно, прав. Стоит иконку повесить, – сказал Максим. – Ведь сегодня кошке пельмени тоже не я бросил. А ещё скажите: куда могла подеваться моя рыба, которая лежала в кастрюле с крышкой? Крысы здесь абсолютно не причём.
Хозяйка, открыв рот, слушала студента. Потом, ещё немного подумав, пошла к себе, на прощанье сказав:
– Эти пельмени кошке отдай. Про посуду не забудь.
Максим, конечно, всё убрал и перемыл посуду. Потом закрылся у себя, чтобы подготовиться к предстоящему экзамену.
22
Время сессии летело быстро. Готовиться к экзаменам Максим предпочитал в вузовской библиотеке. Домой приходил для того, чтобы переночевать. В выходные дни уделял время для уборки снега. Подолгу стоял за оградой, высматривая в прохожих Бориса Прохорова, чтобы подробнее расспросить его о домовом, но тот больше так и не появился.
Фрол периодически напоминал о себе, в основном, гремел выдвижным ящиком на кухне. А один раз выкинул конспект с лекциями в помойное ведро. Благо, что ведро в тот момент оказалось пустое, да и конспект был уже не нужен. Максим делал вид, что не обращает никакого внимания на все эти проделки и старания домового.
– Ты чего это стал так поздно приходить? – спросила как-то Клавдия Ивановна.
– У нас сейчас экзамены, – ответил студент. – Готовлюсь в библиотеке, чтобы учебники с собой не таскать.
– А когда с экзаменами закончишь, что делать будешь?
– Вы имеете в виду, что буду делать в каникулы?
– Да, да.
– Подруга меня зовёт на недельку съездить в деревню к её бабушке.
– Поедешь?
– Наверно, поеду.
– Ты только деньги за месяц вперёд внеси, а там и езжай. А не то я вместо тебя кого-нибудь впушшу (запущу – прим. автора).
– Так ведь январь ещё не закончился, – возмутился студент. – Стипендию не знаю, когда дадут.
– Говорю тебе: уедешь – я ждать не буду. Пеняй на себя, впушшу кого-нибудь.
– А если я не поеду на каникулы?
– Ничего не знаю, думай сам.
****
Стипендию выдали сразу после экзаменов, поэтому Максим с Мариной не стали менять своих планов. Сразу купили билеты на поезд. В день отъезда собрались у Максима. Расплатившись с хозяйкой за февраль, ребята сложили лишь необходимые вещи и, дождавшись вечера, выехали на вокзал.
Поезд в направлении юга Пермской области
В течение часа с небольшим проехали около тридцати километров. Конечная остановка – село Старый Шагирт. А оттуда уже пешком по узким тропинкам, протоптанным среди огромных сугробов, километра три, через редкий березнячок, прошли до соседнего села под названием Тапташурка. По меркам нынешнего времени это село – глухомань российской провинции. Около двадцати дворов, в основном старики, доживающие свой век, молодёжи почти нет. Там, собственно, и проживали родственники Марины – бабушка Ульяна и дед Семён. Встретили радушно.
– Проходите, проходите в избу, – встречая гостей, суетилась сухонькая старушка лет семидесяти пяти. – Ну, Мариночка, иди скорей ко мне, обнимемся хоть.
Девушка повиновалась, и минуты две они стояли, обнявшись, отдавая дань чувствам, после длительной разлуки.
– Марина предупредила нас, что-де не одна приедет. Давай, внучка, представь нам гостя.
– Знакомьтесь – это Максим, – представила Марина своего спутника.
– Вот хорошо, Максим, значит, – улыбнулась бабушка. – Ладно, а меня Ульяной звать. Для Вас – баба Уля. Там у нас в комнате дедушко Семён стол накрывает. Проходите.
Вошли в комнату, где хлопотал Семён Фирсович.
– Здорово, внучка! – бодро приветствовал Марину пожилой мужчина в очках, с зачёсанными назад седыми волосами.
Так же, как и с бабушкой, они расцеловались и обнялись.
– Значит, Марина, ты нам смотрины решила устроить? – спросил Фирсыч. – Как зовут жениха?
– Какие там смотрины, мы просто дружим. А зовут его Максим.
– О! Максим, хорошее имя. Как пулемёт. Максим! О, как!
Марина усмехнувшись, посмотрела на Макса, тот также улыбнулся, но скорее для приличия.
В говоре Ульяны и Семёна Фирсыча Максим почувствовал, что слова из их уст звучали протяжно. Кроме того, где надо и где не надо вставляли «де», вероятно сокращение от слова «дескать».
– Айда-те, руки помойте – и сразу за стол, – заглянув в комнату, сказала баба Уля. – Полотенца я там свежие повесила.
Студенты прошли в прихожую, где висел рукомойник. Приятно было с дороги освежить лицо прохладной водичкой.
Тем временем старики для встречи молодых людей уже собрали на стол. На большом блюде в центре стола пускала пар отварная картошка, политая топлёным маслом, нарезанная атлантическая сельдь, купленная по такому случаю в местном магазине, солёные грузди, маринованные огурцы и помидоры собственного производства, копчёное сало, отварные яйца, почищенные зубчики чесночка, свежеиспечённый хлеб, морс из красной смородины. Довершала сей натюрморт пол-литровая бутылка самогона, только что выставленная из холодильника.