Повести и рассказы
Шрифт:
Цехауер метнулся к остановившейся цепи.
— Что встали? — свирепо зашипел он.
— Лес кончился!.. Дальше открытое место! — раздались в ответ голоса.
И в самом деле, цепь остановилась в последнем ряду елочек. Дальше начиналась лысая макушка холма.
Свет фар не достигал до вершины, но, насколько позволяла видеть ночная темнота, на холме никого не было. Не отходивший от Попеля радист азартно зашептал:
— Здесь они… Здесь… Передатчик гудит…
Майор, задумавшись на мгновение, приказал:
— Передать по цепи. По команде «Вперед!»
Через минуту он властно скомандовал:
— Вперед!
Гестаповцы и эсэсовцы бегом кинулись к вершине. Майор схватил за руку рванувшегося вперед Брука:
— Не торопитесь! Ведь там русские… Пусть сначала скрутят их.
Здоровенный верзила-гестаповец, первым достигнув верхушки холма, закричал:
— Рус, сдавайс! Рука наверх!
Со всех сторон к ложбине бежали солдаты. Каждый спешил, рассчитывая получить награду. Увидев лежавшего человека, гестаповец заорал:
— Вот он! Я его держу! — и прыгнул на спину воображаемому радисту.
Взрыв разметал густую цепь солдат. Камни и щебенка брызнули во все стороны, разбивая головы фашистов. Майора Попеля и Брука, находившихся довольно далеко от взрыва, оглушило и свалило с ног. Цехауер после команды «Вперед!» предусмотрительно лег на землю, боясь получить шальную пулю, если русские задумают отстреливаться. Это спасло жизнь начальника Борнбургского отделения гестапо.
Только минут через десять майор Попель пришел в себя. Хромая и охая от ушибов, майор первым долгом разыскал Брука. Штандартенфюрер пострадал значительно сильнее Попеля. Отброшенный взрывом камень ударил штандартенфюрера в плечо, и Брук не мог пошевельнуть распухшей рукой.
— В какую историю вы меня втянули! — набросился он на Попеля. — Ведь это же настоящая засада! Вы не имели права рисковать моей жизнью!
Но всегда выдержанный майор ответил на этот раз не совсем в почтительном тоне:
— Это война, господин Брук! Мы воюем с русскими разведчиками. А русские приезжают к нам без визы рейхсминистра Гиммлера.
— Что вы этим хотите сказать? — забыв на минуту про боль, опешил Брук.
— Только то, что русские воюют, не считаясь с нашими желаниями. Сегодня победили они.
Увидев пробегавшего Цехауера, майор приказал:
— Осмотрите место взрыва. Все, что найдется, немедленно ко мне.
— Поехали, дорогой майор, — неожиданно миролюбиво заговорил Брук. — Здесь справятся и без вас. Да, русские — серьезный противник. Я всегда говорил это.
Грохот взрыва на холме за развалинами пивного завода разбудил весь Борнбург. Перепуганные жители осторожно выбирались во дворы и прислушивались: не гудят ли в небе моторы советских бомбардировщиков, не загромыхают ли новые взрывы.
Но убедившись, что бомбежки нет, что самолетов в воздухе не слышно, жители Борнбурга постепенно успокоились и разошлись по своим углам. Городок снова затих, и только гудки санитарных машин нарушали тишину.
Фрау Нидермайер в эту ночь уснула очень крепко. Возвратившись из поездки уже перед вечером, старая фрау была поражена обилием свалившихся на нее новостей. Подумать только: и проездила-то всего сутки, а за это время какие-то злоумышленники убили Фрица Гольда. И надо же было этому случиться как раз в ее отсутствие! И с Фрицем перед смертью не попрощалась, и фрейлин Лотту не повидала.
Фрау Нидермайер с пристрастием допросила денщика капитана Бунке. Но Франц мог рассказать ей лишь то, что видел сам. Кто и как убил Фрица Гольда, Франц не знал. Старушка хотела порасспросить соседей — ведь не может же быть, чтобы в городе не говорили об убийстве лейтенанта. Но Франц по-дружески предупредил ее, что перед смертью лейтенант Гольд о чем-то долго говорил с Цехауером, а затем капитан Бунке на руках отнес его и гестапо к приехавшему из Берлина майору Попелю. Любопытство фрау Нидермайер, ее желание разузнать, как и почему погиб лейтенант Гольд, может не понравиться гестапо или, что еще опаснее, может быть неверно истолковано приезжим майором. Поразмыслив, старушка согласилась, что, пожалуй, капитанский денщик прав. Она даже не решалась ничего спросить у своего жильца. Кто его знает, как капитан Бунке отнесется к расспросам фрау Нидермайер! Ведь Фриц Гольд ей совсем даже не родственник.
Задолго до обычного часа старая фрау крепко заперла все двери в своей половине дома, помолилась богу и легла спать, рассчитывая на другой день узнать подробности убийства у своего племянника. Обычно фрау Нидермайер с вечера долго ворочалась в постели, но на этот раз уснула сразу, едва улеглась. Взрыв на холме разбудил ее.
Старушка подпрыгнула от неожиданности и села в кровати, с трепетом ожидая новых взрывов. Страшные картины бомбежки Зегера с необычайной живостью встали перед глазами фрау Нидермайер. «Неужели и сюда, в Борнбург, прилетели русские?» — в страхе подумала она.
Прошло с полчаса. По улице, гудя сиренами, промчалось несколько машин.
«Санитарные, — тревожно прислушалась старая фрау. — Значит, бомбежка».
Замирая от страха, фрау Нидермайер добралась до двери, ведущей в комнату жильца, и постучала. Но капитан Бунке не отвечал.
«Крепко спит, — одобрительно подумала старушка. — И бомбежка его не разбудила».
Она направилась было к окну, чтобы из-за маскировочной занавески выглянуть на улицу, но в этот момент в комнате капитана Бунке послышался какой-то шум.
— Господин капитан, проснитесь, — с новой энергией забарабанила в дверь фрау Нидермайер. — Проснитесь! Нас бомбят!
Из-за двери послышался сонный голос капитана:
— Что с вами, фрау Нидермайер? Кто вас напугал?
— Бомбят! Борнбург бомбят русские!
— Чепуха! Какой дурак будет бомбить эту дыру, — непочтительно ответил капитан Бунке из-за двери. — Спите, фрау Нидермайер. Русские сюда не прилетят.
— Но я своими ушами слышала! — уверяла старушка.
— Пустяки, — сонно ответил капитан. — Я ничего не слышал… Франц!