Повестка
Шрифт:
— Завтра.
— Позвони мне.— Зевнув еще раз, толстяк начал спускаться с крыльца.
Когда горевшие красным подфарники «кадиллака» скрылись за поворотом дороги, на Рэя накатила волна одиночества. Из кустов у ворот послышался неясный шорох — то ли кошка, то ли случайно забредший пес. Безобидный звук вызвал острое чувство тревоги.
Рэй зашел в дом.
ГЛАВА 34
Атака началась в начале третьего ночи,— когда сон самый крепкий, а реакции заторможены. Рэй спал как убитый — в прихожей, на старом матрасе, с револьвером под изголовьем, которым
Звук разбитого оконного стекла прозвучал в тишине выстрелом. Траектория полета камня была хорошо рассчитана, чувствовалось, что основы баллистики нападавший не раз проверял на практике. Рэй вскочил, судорожно сжимая в руке оружие и лишь чудом умудрившись не нажать спусковой крючок. Метнулся к стене, включил свет: пол был усыпан осколками, возле массивного шкафа для одежды — кусок кирпича.
Пледом сметя осколки в угол, Рэй подобрал метательный снаряд, ярко-красный, с острыми гранями. К нему двумя резинками была прикреплена записка. Трясущимися руками он извлек клочок бумаги, нервно сглотнул и попытался разобрать строчки. Смысл оказался прост: «Положи деньги туда, откуда взял, и уходи. Немедленно».
Указательный палец правой руки кровоточил, из-под ногтя торчал длинный и тонкий осколок. Мозг пронзила мысль: «Дьявол, я же не смогу нажать на курок!» Рэй зубами извлек осколок, на цыпочках прошел в гостиную. «Думай! Думай! Думай!»
Резко зазвонил телефон. Рэй бросился в кухню, нащупал висевший у двери аппарат.
— Алло?
— Положи деньги на место и уходи,— произнес в трубке незнакомый холодный голос, в котором едва слышался акцент жителя южных штатов.— Немедленно, пока цел.
Ему захотелось крикнуть: «Нет! Прекратите! Да кто вы такие?!» Но ухо уже ловило короткие гудки. Он сел на пол, привалившись спиной к холодильнику, перебирая в уме возможные варианты.
Можно вызвать полицию — спрятать куда-нибудь деньги, убрать с пола матрас, уничтожить записку — но не кирпич!— и рассказать о бесчинствующих подростках, которым посреди ночи вздумалось бить стекла в старом особняке. Патрульный пройдет с фонарем по участку, посидит час-другой на крыльце и отправится дальше.
Значит, с братьями Прист все еще не «разобрались». На некоторое время они ушли в тень, а теперь вновь взялись за свое. Они куда проворнее неуклюжего полисмена, у них отличный стимул.
Можно позвонить Гарри Рексу — разбудить его, сказать, что дело не терпит отлагательств, вызвать сюда и открыть все карты. Сколько раз Рэй собирался выложить другу правду! Вдвоем они могли бы поделить деньги, или включить их в опись, или отправиться в Тунику — чтобы год не отходить от зеленого сукна.
Но честно ли подвергать Гарри опасности? Ради трех миллионов долларов бандиты могут пойти не на одно убийство.
Револьвер. Рэй в состоянии защитить себя. Если эти ублюдки ворвутся через окна или дверь, он откроет огонь. Стрельба поднимет на ноги соседей, и через пять минут сюда ринутся толпы горожан.
Но, с другой стороны, темнота может плюнуть в него пулей, которую не увидишь, даже не успеешь почувствовать. Противник наверняка более искушен в ночных поединках, нежели профессор Этли. А ведь он уже решил, что скромная жизнь в Шарлотсвилле тоже полна прелестей.
Пущенный той же опытной рукой камень со звоном разбил небольшое оконце над раковиной. От испуга Рэй выронил оружие, нагнулся, чтобы подобрать, и на четвереньках прополз в коридор. Оттуда, толкая перед собой пластиковые мешки, двинулся к отцовскому кабинету. Когда колени коснулись истертого ковра, он выпрямился, отодвинул кушетку и начал исступленно швырять пачки банкнот в шкаф, который служил основанием стеллажа. Шея и лицо мгновенно стали мокрыми от пота. В ушах все еще стоял звон осколков. Через пять минут сокровище лежало там, где было обнаружено.
Подхватив оружие, Рэй рывком распахнул входную дверь и бросился к машине. В следующее мгновение «ауди» с ревом устремилась вниз по улице.
Выжил. Выжил!
Ничто другое в ту минуту его не интересовало.
К северу от Клэнтона равнина понижалась, образуя широкую впадину вокруг живописного озера Чатоула, и на протяжении двух миль лента автострады представляла собой прямой, как стрела, идеально ровный спуск. Местные жители прозвали впадину Днищем и устраивали в ней всевозможные гонки — на машинах, мотоциклах и даже сохранившихся кое-где деревенских бричках. Именно здесь Рэй впервые заглянул в лицо смерти — когда студентом мчался на переднем сиденье «понтиака», которым правил вдребезги пьяный Бобби Ли Уэст. Состязание на скорость с еще менее трезвым Дугой Террингом закончилось победой Уэста, и после финиша Рэю едва хватило мужества выбраться из машины: джинсы стали мокрыми вовсе не от пота. Год спустя Бобби Ли разогнал «понтиак» до ста сорока миль в час, вылетел с дорожного полотна и погиб, врезавшись в дерево.
В самом начале длинного спуска Рэй нажал на газ. Стрелки часов показывали почти три ночи, жителям округа Форд снились сладкие сны.
Элмер Конвей так и продолжал бы безмятежно спать, если бы комар не осмелился дерзко вонзить свой хоботок в нежную кожу под мочкой его уха. Пришлепнув ладонью докучливое насекомое, Элмер открыл глаза, увидел быстро приближающийся свет фар и включил радар. Догнать верткую спортивную модель удалось только к концу третьей мили. Для его профессиональной чести это было оскорблением.
Рэй совершил грубую ошибку: ему не следовало выходить из «ауди». К такой предупредительности дорожная полиция не готова.
— Замри, приятель!— вскинув табельный «магнум», рявкнул Элмер.
— Спокойно, спокойно,— проговорил Рэй и поднял руки.
— Отойди от машины!— Стволом пистолета полисмен указал на двойную разделительную линию.
— Без проблем, сэр.
— Имя?
— Рэй Этли, сын судьи Этли. Может, все-таки опустите оружие?
Поколебавшись, Элмер сменил гнев на милость: теперь дуло «магнума» смотрело Рэю не в лоб, а в живот.
— Номерной знак штата Виргиния, а?
— Видите ли, я там живу.
— И туда же направляетесь?
— Да, сэр.
— Почему так спешите?
— Сам не знаю, я…
— Прибор засек девяносто восемь миль в час.
— Мне искренне жаль, сэр.
— Ему искренне жаль, надо же.— Элмер сделал шаг вперед.
Рэй напрочь забыл об измазанном кровью пальце, а про небольшую резаную рану на колене вообще не знал. Полисмен направил на Рэя луч фонарика.
— Почему вы в крови?
Сколь-нибудь удовлетворительного ответа на этот вопрос у Рэя не было. Чтобы изложить правду, потребовалось бы не меньше часа. Короткое объяснение лишь осложнило бы ситуацию.