Поворот судьбы
Шрифт:
— Ха-ха! Назим, ну ты нажрался! Как ты ведёшь себя в присутствии этого вот… как его? Ну его, Величества?!
Назим с трудом встал. Отвесил низкий поклон и захохотал во всю глотку:
— Ваше Величество!
— Вспомнил! Князь Дурвин!
— Как? Ну у этих северян и имена. Кстати, я тут нёс дар, но где-то потерял. Ах вот он, кажется! — Назим поднял с пола почти обглоданную кость и стал предлагать князю.
Далвина воротило от собственной беспомощности. Никогда он не чувствовал себя настолько слабым.
— Не хочешь? Кстати, как вам ваши новые
— Назим, дружище, кажется, князь зажрался в этих своих хоромах. Пойдём отсюда. Скучный он.
Гости покинули «палаты» так же весело, как и входили. Далвин выдохнул.
Окружающая тьма была почти осязаемой. Тишина давила на уши. Князь вспоминал беззаботное детство, родителей, друзей. Было время. Теперь он нёс бремя ответственности, которое его раздавило. Нет спокойствия. Жажда тяготила больше, чем голод.
Вдруг он услышал скрежет двери. Давно несмазанная, она отворилась с жутким скрипом. Опять стража? Нить танцующего света протянулась из коридора. Подул сквозняк. Осенний ночной холод с силой коснулся его костей. Вошла тень. Дверь в тот же миг захлопнулась. Вновь воцарился мрак. Сердце Далвина сжалось и замерло.
— Кто это? — спросил он некняжеским голосом.
Ответа не последовало. Он хотел списать это на видения от жажды. Ему крайне не хватало Макта. Правитель почувствовал лёгкое веяние. Смятение и ужас. Кто-то бесшумно прошёл мимо него. Князь громко вздохнул.
— Ты Далвин? Сын Тала? Князь Пипта? — ледяной голос принадлежал женщине.
— А кто спрашивает?
— Не твоё дело, мы пришли к повелителю средних земель.
— Кто вы?
— Не искушай судьбу, человек! — зашипело создание не по-человечьи. — Отвечай прямо, ты ли Далвин, сын Тала?
— Да, — тихо пискнул он в ответ.
— Мы пришли подготовить тебя в последний путь.
— Я чувствовал это. Ты смерть?
— И да, и нет!
— Что я должен знать о будущем?
— Скоро тебя поведут в Вавилон. В царице городов ты найдёшь свой покой и отправишься к предкам.
— Но как я умру?
— Неважно, как ты умрёшь, но как ты это примешь. Ты всегда был слаб духом. Мы тебе даём последний шанс достойно кончить свой путь.
— Что будет с моей родиной? — вдруг проснулось чувство долга.
— Она низко падёт, её обесчестят, как женщину. Не печалься, князь. Она выживет, вытерпит унижения и восстанет.
— Хорошо, — улыбнулся Далвин, — Как зовут тебя?
— Слишком много вопросов.
Заскрипели засовы и замок. В комнату ворвался мерцающий луч. Далвин искал глазами женщину. Несколько фигур вошли в сырые покои бывшего правителя. Скинули большое тело. Пока тюремщики покидали затхлую камеру, князь успел рассмотреть нового жильца. Им был воевода. Израненный и почти голый, он лежал ничком на холодном камне. Макт был без сознания. Государя больше не заботила тень и её пророчества.
— Великие Ремесленники! Макт, дружище!
Далвин подтянул тяжёлое тело друга и как мог укрыл своим плащом. Обнял Макта. И самому стало гораздо теплее. Теперь он смог уснуть.
Князь
— Княжеский ужин, — съехидничал Назим и покинул покои.
Вскоре Макт очнулся. Стон и хрип раздались из его уст, сопровождаемые жутким кашлем. Он сел и осмотрелся.
— Ну наконец-то, мой друг! — затараторил князь. — Я уже опасался, что ты не очнёшься.
— Этого бы не было, если бы вы не сдали город.
Воевода дотронулся до своей губы указательным пальцем и скривился от боли.
— Ты сам видел, что меня и мою жену взяли в плен.
— Вы намеревались сдаться с первых дней. Вы проявили малодушие.
— Я с самого детства не хотел править. Это было против моей воли! — впервые излил вслух душу Далвин.
— Мы не выбираем судьбу, мы её творим!
Какое-то время друзья молчали. Голод взял своё. Они уважительно разделили скромную трапезу.
— У нас теперь немного шансов на побег, но они есть, — не унывал витязь.
— О Великие Ремесленники! Когда же ты поймёшь, что не следует противиться предначертанному нам мастером Ткачом? Ты не знаешь, что он сплетает наши судьбы, словно нити? — Далвин сделал паузу, а потом продолжил. — Я видел смерть. Здесь, в этой самой камере. Друг мой. Она предвидела мою кончину в Вавилоне.
— То, что вы наплевали на себя, я понял. Но на родину?! Как вы можете бросить своих подданных?
— Смерть предрекла для них тяжёлые дни. После этого Пипт восстанет.
— Я не понимаю. Зачем ждать? Мы сбежим отсюда и соберём войска вновь. Надо действовать!
Князь покачал головой. Он считал, что Макт поймёт его в будущем. Не сейчас. Воевода боролся даже сейчас:
— Если мы будем терпеть, то нас постигнет участь Орды. Вы этого хотите? Мы будем, как та девка Нелли, что была здесь перед войной.
— Оик посещала ордынка?
— Мои люди следили за ней. Злых намерений не заметили, поэтому не стали задерживать. К слову о женщинах. Где ваша княгиня?
— Я её не видел со взятия города, — вдруг вспомнил о жене правитель. — А где твоя женщина? — полюбопытствовал князь у друга.
— Это мне тоже неизвестно. Я торопился. Приказал ей отправляться потайными ходами и бежать в горы, — с грустным взглядом промолвил Макт.
— А что с твоим сыном Рато?
— Погиб в бою, Ваше Величество.
Стены тюрьмы стали ещё уже. Холодный камень и пустота — нет сил вытерпеть это. Они замолчали.
Будто бы вчера это было. Князь гостевал во дворце Дун Мор, столице секванов и карнаутов — Дурокортуруме. Этот город покоился высоко в горах. Он располагался между двумя некогда враждующими племенами. Всю их совместную историю они воевали. Наконец появилось решение, которое смирило гордый дух горных народов. Свадьба. Секван Грайогейр женился на дочери Туилелейт карнаутского вождя — Конна. Мир удерживаля с трудом.