Повседневная жизнь Русской армии во времена суворовских войн
Шрифт:
Стоит сторожевому с вышки увидать неприятеля, как он кричит: «Черкесы! Бог с нами!», а в эти минуты снизу ему отвечают: «Маячь же, небоже!» И вот тогда шары поднимались вверх. Они «маячили» тревогу.
Кроме того, на некотором расстоянии от казачьих укреплений в землю врывали высоченную жердь, обмотанную пенькой и сеном. Это колоритное сооружение именовали «фигурой». И если в темную южную ночь неприятель прорывал где-либо «линию», прежде всего извещали о нем эти факелы.
Загорались «фигуры», проливая багряный свет по берегу. А затем уже следом за световым сигналом до слуха защитников пикета долетали
Так что вплоть до начала XX столетия на зеленых холмах Кубани возле случайно сохранившихся «фигур» нередко можно было увидеть сравнительно высокие, иногда покосившиеся кресты — могилы павших в одиночном бою постовых казаков.
Пластуны
Почти на всем своем протяжении длинная кордонная линия служила и естественной, природной преградой от горцев. Плавни и болота, покрытые непроглядным лесом камыша, скрывали порой диких кабанов. Мириады мошек и комаров, буквально грозовыми тучами проносились над этими дикими местами.
И вот в таких поначалу неприглядных местах черноморцы, и в первую очередь пластуны, проводят на приграничной линии долгие месяцы и годы. В вечной опасности, часто в холодной, застойной воде, а нередко и выжидая долгие часы под водой, пластуны в вечных поисках черкеса по плавням.
Откуда же взялось это название «пластуны»? Так назывались казаки Кубанского казачьего войска, которые несли службу исключительно пешими. А само слово «пластуны» происходит от другого слова — «пласт», то есть человек, лежащий пластом.
Первоначально это название было присвоено в Черноморском казачьем войске казакам-охотникам (имеются в виду добровольцы, или, по-старинному, «охочемонные» люди), занимавшим в камышах и плавнях Кубани, впереди сторожевых постов, линию засад на случай неожиданного появления горцев. Издавна в пластуны выбирали лучших стрелков и исключительно выносливых, смышленых людей, способных целые дни проводить в воде, в камышах. И летом, среди полчищ насекомых, и осенью, под яростным дождем, и зимой, в снегу.
Мастерство пластунов формировалось постепенно, в упорной борьбе с пограничными племенами и самой природой. Под постоянной угрозой горской пули и кинжала вырабатывался неповторимый тип разведчика-охотника, способного на удивительные подвиги. Однако среди пластунов эти подвиги — обыденность, каждодневный труд.
Приносимая ими польза оказалась настолько существенной, что уже в Николаевскую эпоху (1842 год) в 12 конных полках и 9 пеших батальонах Черноморского войска вводят по штату команды пластунов. А вообще история пластунских батальонов Кубанского казачьего войска такова. 1-й Кубанский пластунский генерал-фельдмаршала великого князя Михаила Николаевича батальон ведет начало от Черноморского войска, образованного из запорожцев 14 января 1788 года.
А 13 января 1802 года Черноморскому войску было повелено содержать 10 пеших полков, в числе которых был сформирован 8-й пеший полк Черноморского казачьего войска. После этого полк в течение многих лет охранял наши границы от горцев и участвовал во многих экспедициях против них.
«Залоги», конные разъезды
По
Однако горцы бывали послушны только тогда, когда паша принимал их сторону или же явно поощрял вражду к русским. Во всех остальных случаях это была неуправляемая вольница.
Вплоть до переселения сюда Черноморского войска закубанские горцы привыкли пользоваться лугами и пашнями и по эту сторону реки. И даже временно проживали здесь.
С появлением русских черкесы поначалу собирают хлеб, забирают хозяйство и уходят на свой берег безо всякой вражды. Соседи первое время живут мирно. И более того, черкесские князья частенько наезжают в молодой, строящийся Екатеринодар, где их радостно встречают. А многие князья просят даже разрешения перейти в русское подданство.
Но, увы… Подстрекательства турок, природные черты, старая привычка испробовать соседа на прочность — все это вызывает учащающиеся набеги закубанцев. И жизнь кубанских казаков перестраивается на военный лад.
Особые вооруженные отряды охраняют теперь станицы всю ночь. А находящиеся в дороге путники еще до заката солнца собираются под защиту ближайшего кордона. Потому-то и пограничные поселенцы теперь вынуждены ходить не иначе как вооруженными. И даже несмотря на кордонную линию, в темные, ненастные ночи черкесы пробираются между нашими секретами. Они не только воруют скот, но и уводят пленных, нередко нанося людям увечья и мучая жертвы. Бывают случаи, когда, подрезав пленным жилы, они бросают их в плавнях на съедение комарам, вместо того чтобы увести в горы, в рабство.
Служба на кордонах с каждым годом становится все более трудной. Наиболее опасные кордоны усиливают казаками, доводя их число до 200 человек.
Во многих местах устраивают новые батареи, множат число пикетов. А с первыми лучами солнца сторожевой казак поднимается на вышку. Оттуда зорко следит за Кубанью. Стоит наступить сумеркам, как спешенные казаки расходятся с постов и скрытно залегают по берегу в наиболее опасных местах. Как правило, по 2–3 человека. Это так называемая «залога».
Казаки, оставшиеся на постах, держат лошадей в седле. По первому же выстрелу скачут туда, куда призывает опасность. Кроме того, вдоль линии, по прибрежным тропинкам, или стежкам, снуют конные разъезды. Причем стежки прокладываются по местам скрытным, между кустарником, камышом.
Разъезды часто сменяются, поскольку горцы имеют обыкновение подстерегать в засадах. Они перекидывают через стежку аркан либо лозу и, пропустив мимо себя разъезд, потом с гиканьем гонят его обратно на аркан. Итог плачевен — всадник с лошадью падают на землю.
Казаки меняют тактику — теперь они ездят гуськом, на значительном расстоянии друг от друга. И последний разъезд снимает «залогу». Однако в сильные туманы «залога» не снималась, а разъезды патрулировали до полудня.
Зимой же характер охраны менялся. Когда Кубань покрывалась льдом, можно было ожидать и более массовых нападений горцев. Тогда пешие «залоги» заменялись усиленными конными разъездами.