Появишься - позвони (Книга 1)
Шрифт:
Мальчишка оказался легким, почти невесомым, с длинными, ниже лопаток, светлыми, почти белыми волосами. Артур взял его на руки, прихватил свой драгоценный пакет, и вернулся на тропинку. Теперь он торопливо шел к темнеющим предметам почти на линии горизонта.
– Эй, пацан, - Артур пытался тормошить его на ходу, - ты давай не козли, ты давай очухивайся!
Что делать в случае переохлаждения, Артур не знал, на ум приходил только один безотказный способ - растереть мальчишку водкой, но, опять же, было неизвестно, можно ли это делать на улице.
Хотя "Пятница"
Примерно через полчаса такого марш-броска, перед глазами Артура поплыли синие круги, а от бесконечной белизны до слез резало глаза. Чтобы отвлечься от разрушительных мыслей, Артур стал размышлять на тему: "Как же пацан мог тут оказаться?" Он не был ранен, следы только его, само собою напрашивалось - он сам сюда пришел, и сам залез в сугроб... Артур так задумался, что едва не проскочил удивительное явление: на обочине тропки стояла самая, что ни на есть, обыкновенная скамейка из плохо струганного дерева. Пнув её пару раз ногой, удостоверяясь, что скамейка настоящая и не является обманом расстроенных снегом глаз, Артур смахнул с сидения прохладные хлопья, и уложил мальчишку на спину. И рассмотрел его как следует. В принципе, рассматривать было особо нечего, пацан как пацан, ничего сверхъестественного, старенькие шортики неприятного бурого цвета, белые, с едва уловимой желтизной волосы - обычно такой цвет получается после экспериментов школьниц с перекисью водорода.
– Э-ге-гей, Снегурочка, - Артур похлопал его по щекам. Никакой реакции, лишь едва заметно поднимающаяся и опускающаяся грудь.
– Ладно, приступим.
Открутив пробку, Артур плеснул немного в ладонь и поочередно принялся растирать стопы, грудь, виски. Затем умудрился влить пару капель ему в рот. Пацан закашлялся так, будто хватил целый стакан и соизволил, наконец-то, открыть глаза. Артур замер с открытой бутылкой в одной руке и пробкой в другой. Молочного цвета белки, бледно-желтые глазные яблоки, узкие оранжевые зрачки.
– Во, как...
– Артур глотнул из горла, - ничего себе... ты меня видишь? Алле, прием, как слышно? Ты не слепой? Не глухой? Не дебил?
Мальчишка молча поднялся и сел, не сводя взгляда с Артура, и он сделал вывод, что эти глаза зрячие.
– Паца-а-а-ан! Скажи хоть слово-о-о!
– Слово, - тихо произнес он, и Артур несказанно обрадовался.
– О, значит, ты все понимаешь, разговаривать умеешь! Скажи ещё что-нибудь!
– Зачем ты меня спас?
– он нагнул голову, исподлобья глядя на спасителя отнюдь недружелюбным взглядом, вкупе с цветом его глаз, смотрелось жутковато.
– Драсте!
– Артур присел рядом и полез в пакет за сигаретами.
– Я тебя тащил, чуть не надорвался, водку на тебя тратил, ты мне тут теперь козу рисуешь.
– Ты не должен был так поступать!
– назидательно отрезал щенок, и Артур от изумления едва не подавился дымом.
– Давай зашвырну обратно. Ради бога, мне не трудно. Конечно, назад я тебя не поволоку,
– Теперь уже поздно, все с начала надо начинать, придется заново готовиться.
– К чему?
– К смерти.
– Ага.
– Артур с сожалением посмотрел на выкуренную до фильтра сигарету.
– Значит, ты здесь умирал, а я тебе помешал? Вы уж простите, дяденька, я ж по незнанию.
Мальчишка молчал, хмуро разглядывая свои босые ноги. Артур зашвырнул фильтр в снег, и глотнул водки, с досадой отметив увеличивающуюся пустоту в стеклотаре.
– А чего помирать надумали, если не секрет?
– Разве ты не видишь, кто я такой?
– Ну... вижу.
– А что тогда спрашиваешь?
– Может я, конечно, не все правильно понимаю... ты с родителями, что ли поругался?
– У меня нет родителей, - слова он произносил с каким-то неуловимым акцентом, похожим на немецкий.
– А, сирота, значит, но тоже не повод для грусти, я, к примеру, тоже сирота, и ничего, жив.
– Ты издеваешься надо мной?
– он поднял голову и посмотрел на Артура зло и обиженно.
– Спаси боже, и не думал.
Наконец, пацан удосужился повнимательнее присмотреться к внешнему виду Артура. Осторожно потрогав его рубашку, он неуверенно произнес:
– А что ты тут вообще делаешь?
– Сам бы хотел знать, - Артур убрал водку в пакет, начиная борьбу с искушениями.
– Ты же гроган, вы здесь не живете.
– Я... кто?
Пацан не ответил, теперь он пристально изучал брюки и светлые летние ботинки Артура, волею снега, превращенные черт-те во что.
– Так как ты меня назвал?
– Гроган...
– мальчишка принялся медленно, незаметно отодвигаться от Артура подальше.
– Спокойнее, - Артур продемонстрировал пустые ладони и желание продолжать диалог, - выслушай меня, мне нужна помощь, и я готов её на что-нибудь обменять.
Мальчишка замер, на его лице промелькнул настороженный интерес.
– Для начала, как тебя зовут?
Он смотрел на Артура с нескрываемым недоверием, будто был уверен, что тот его разыгрывает.
– Просто ответь, как? Тебя? Зовут?
– Беглов, - помедлив, ответил он.
– Так, хорошо, с мертвой точки съехали, фамилию узнали, теперь имя можно?
Мальчик поморщился, видимо пытаясь понять все, что говорит Артур, и повторил:
– Беглов.
– Ладно, хрен с тобой, Беглов так Беглов. А меня зовут Артур, будем знакомы.
Тот промолчал, не мигая, глядя на него. Артура совершенно не радовала эта композиция, но он не стал предъявлять претензии - в любой момент несостоявшийся самоубийца мог задать стрекоча, а гоняться за ним по заснеженным равнинам хотелось меньше всего.
– Беглов, - начал Артур, - дело в том, что я не из вашего мира, я совершенно издалека, и честно сказать, понятия не имею, как здесь оказался, понимаешь?
Молчание.
– И я очень хочу обратно. Если ты мне поподробнее расскажешь что тут у вас к чему, возможно, я найду какой-то выход. Андестенд?