Пойдём со мной, Василина
Шрифт:
В ответ моя собеседница умолкает, надеюсь, размышляя над моей просьбой. А мне остаётся только ждать и прислушиваться к малейшим шорохам вокруг. Вот странное дело, я абсолютно не ощущаю её эмоций и энергии, словно и нет рядом никого. Может они маскироваться умеют? Может, даже настолько хорошо, что именно по этой причине Арид не заметил их приближения? Он же предполагал, что такое возможно.
Девчонка молчит так долго, что я уже начинаю думать, что она мне померещилась и нет тут никого на самом деле. Но вот слева раздаётся едва слышный шорох, потом осторожные шаги и вскоре в поле моего зрения попадает пара смуглых босых ног покрытых царапинами, ссадинами и красной пылью.
Хочется поднять голову и рассмотреть больше, но по тому, как осторожно она ступает, почти крадучись, словно вот-вот отскочит и даст дёру, я понимаю, что моя собеседница-то меня до ужаса боится. Даже такую беспомощную. И вряд ли потому, что я такая вся страшная. Скорее всего как раз из-за того, что я не куарда, а значит, неизвестная угроза.
Так что лучше не пугать и не провоцировать. У девчонки вполне может быть оружие. В конце концов она может мне просто голову камнем при желании размозжить, я ей сейчас не соперница. А может и просто убежать, что тоже нежелательно. Кто мне ещё объяснит, что случилось и куда делся Арид? А то, что его рядом нет, я ощущаю совершенно ясно. Слишком пусто мне. Я уже привыкла постоянно чувствовать его энергию вокруг себя.
Так что лежим, не отсвечиваем и налаживаем контакт с единственным доступным мне источником информации.
Этот самый источник информации останавливается и приседает напротив меня почти у самой стенки пещеры поближе ко входу.
Хм. Ну что ж. Это совершенно определённо девчонка. На вид лет тринадцати-четырнадцати. Запыленная и местами дранная одежда совершенно не скрывает вполне уже оформившиеся девчачьи формы. А даже если бы скрывала, то сложно принять за мальчишечье это лицо с огромными совершенно потрясающими янтарными глазами, обрамлённое многочисленными косами огненно-рыжих волос.
– Привет, – улыбаюсь я осторожно уже более-менее послушными губами, рассматривая её одежду, напоминающую греческий хитон длиной чуть ниже колен. И да, тоже красный.
– «Привет»? – она удивлённо склоняет голову набок. – Это что?
– Это я с тобой здороваюсь. У вас не принято? – интересуюсь, с радостью отмечая, что уже начинаю ощущать свои ноги. И спину. И гораздо лучше руки. И всё это начинает очень больно колоть тысячей иголочек. Интересно, сколько я так пролежала, что всё настолько затекло? Или это последствия яда, которым меня усыпили?
– Принято. Мы говорим «ласкового неба тебе», – сообщает мне девчушка, рассматривающая меня не менее пристально, чем я её.
– Ласкового неба тебе. Меня зовут Василина, можно просто Вася. А тебя как? – с самым благожелательным видом спрашиваю я у неё.
– Ааму.
– Как красиво. Ааму, ты не испугаешься, если я перевернусь? У меня всё тело затекло и очень болит теперь. Хочется лечь удобней.
– Я тебя не боюсь, чужачка Вася, – гордо задирает она подбородок, глядя на меня с явным возмущением. На что и был расчёт.
Вот и хорошо. Вот и ладненько. Теперь, даже если испугается, виду не подаст. Под настороженным внимательным взглядом девчонки я, приложив немало усилий, кряхтя и тихо постанывая, действительно переворачиваюсь, с облегчением выдохнув, когда получаю возможность распрямить затёкшее тело.
Поворачиваю голову снова к девчонке. Сидит. Смотрит.
– Что ты такое? – спрашивает, подозрительно, но вместе с тем и любопытно щурясь. – Твоя энергия другая. Я такой никогда не ощущала.
– Я с другого мира, Ааму. Но расскажу тебе о нём только, если ты мне тоже ответишь на вопрос, – прищуриваюсь в ответ.
– Какой?
– Где мужчина, который был со мной?
– А. Охотницы забрали его в поселение, – как само собой разумеющееся фыркает рыжая.
– Зачем? – с нескрываемой тревогой интересуюсь я у неё. С учётом того, что меня-то оставили тут, в голову лезут самые жуткие предположения. Может его забрали, потому что мяса на нём больше, чем на костлявой и похудевшей мне?
– Ну так мужчина же, – как глупому ребёнку поясняет Ааму. – Большой. Сильный. Вкусная энергия. Плодовитый. Если а-киара его себе не заберёт, охотницы уже сегодня бои устроят за такого.
Сказать, что я ошарашена, это ничего не сказать. Это что… Это как… Это Арида на размножение решили пустить?! Это Арид вкусный и плодовитый? Прямо, как… фуэнта. И даже драться за него будут? Ну хоть не съедят, и на том спасибо. Ой, не могу!
Сначала у меня начинают трястись плечи, потом я уже вся конвульсивно подёргиваюсь, пытаясь сдержать истерический смех. Это, наверное, совершенно не смешно. Это, если разобраться, довольно страшно, потому что я понятия не имею, как мне теперь быть, и как вызволять своего куарда из загребущих лап жаждущих его тела местных амазонок. Но, божечки, как же это смешно!
– Что с тобой? – настороженно спрашивает Ааму, таращась на меня во все глаза и бочком продвигаясь к выходу.
– Со мной всё хорошо, Ааму. Не пугайся, пожалуйста, – сипло прошу я, заставляя себя успокоиться.
– Я не боюсь. Но ты странная, – выдаёт девчонка, хотя своё отступление всё-таки прекращает.
– Ты тоже. Для меня, – признаюсь честно. – И охотницы эти ваши, что утащили моего спутника. А как вы нас вообще нашли?
– Буря была странная. Не такая, как всегда. Наша а-киара Вэнона сказала, что кто-то вмешивается в потоки. Сказала, что чувствует сильную мужскую энергию. И отправила лучших охотниц найти этого мужчину и доставить в поселение.
Ого, потоки, значит, не такие. Эта Вэнона, как минимум чувствительная, настолько, чтобы на огромном расстоянии определить, кто и где вмешивается в потоки бури. Интересно, она одна такая? И на что ещё способна?
– А а-киара это ваша главная куарда, да? – спрашиваю у Ааму, пытаясь незаметно поочерёдно напрягать разные мышцы, чтобы разогнать кровь по организму и ускорить восстановление чувствительности. Покалывание уже почти прошло. И мне становится всё лучше. Можно даже попробовать встать. Но сначала информация.