Поймать ветер
Шрифт:
Мэри пробежала абсолютно незаинтересованным взглядом по мускулистой худощавой фигуре, откусила тост, сосредоточенно пожевала и только тогда ответила:
— Да. Пожалуй, да.
Рэннальф отлепился от косяка. Медленно пройдя к столу, он взял освободившуюся ложку, зачерпнул из банки джем и отправил в рот.
— Одеться не хочешь? — невозмутимо спросила девушка, отпивая кофе из стоящей тут же чашки.
— О, не стесняйся, — преувеличенно мило улыбнулся Ральф. — Ты все равно уже все видела, — он картинно облизнул ложку и забросил ее в банку. — Не боишься, что я буду мстить?
— Нет. Я дождусь, пока ты уедешь и только тогда пойду в душ.
— Очень самонадеянно. Я никуда не уеду в такую погоду, — с этими словами он забрал банку со стола. — Так что ходи да оглядывайся, Мэрион. А пока можешь скрасить свой завтрак воспоминаниями о ночи со мной.
— Худшая ночь в моей жизни, — фыркнула Мэри в кофе.
Сощурившись, Рэннальф лениво ухмыльнулся.
— Врешь. Тебе понравилось.
И, подхватив упаковку с тостами, он вышел из кухни.
— Один-ноль в мою пользу, Уиндэм! — крикнула Мэри в опустевший проем.
— Можешь делать зарубки на обоях, Тейлор! — раздался ответ со стороны гостиной.
Она осталась сидеть одна и отрешенно пялиться в кружку. Перекрыть вентиль пришло в голову спонтанно. Когда Мэри проходила мимо ванной комнаты, в которой лилась вода, что-то щелкнуло в голове девушки, активируя сознание десятилетнего ребенка. Она не долго рефлексировала, прежде чем сделать то, что сделала. Мысль о том, что Рэннальфу Уиндэму будет очень холодно, как-то странно воодушевляла. Но, судя по всему, решение было не слишком здравым. Он даже не разозлился как следует. Он просто прищурился, как обычно, и ухмыльнулся. Мэри ненавидела этот прищур примерно так же, как другие девушки его обожали. Этот проникающий под кожу взгляд действовал на нее, как красная тряпка на быка. Каждый раз она обещала себе, что будет игнорировать Рэннальфа, но стоило им очутиться в одной комнате, как Мэри переставала отдавать отчет своим действиям. Ее единственным желанием было стереть самодовольную ленивую улыбку с красивого аскетичного лица.
Но даже сейчас своей детской выходкой ей не удалось хорошенько пошатнуть самообладание Уиндэма. Каким-то непостижимым образом он вышел из ситуации почти победителем. Как всегда. Так же, как он выходил из других ситуаций. Этому человеку все давалось легко. Казалось, не существует в этом мире ничего такого, что могло прибить к земле легкость и воздушность Альфи Уиндэма.
Нужно было срочно выбираться отсюда. Раз Уиндэм собирается задержаться, Мэри здесь делать нечего. Где там тот клочок бумаги с номером Джонатана? Возможно, он согласится за определенную сумму денег высунуться из дома и приехать за нею. Мэри на это очень надеялась.
Подхватив тарелку с тостами и чашку, девушка неслышно вышла из кухни. Стараясь не наступать на скрипучие половицы, она направилась в сторону лестницы, но пройдя мимо приоткрытой двери гостиной, задержалась и немного просунула голову внутрь. Ее новообретенный родственник лежал на диване, согнув ногу в колене и забросив руку за голову, и что-то читал в экране мобильного. Он успел отбросить полотенце и надеть джинсы, но верхняя часть рельефного тела была все такой же обнаженной. В его небрежной позе, в его теле чувствовалась некая грация и сила. Рэннальф не был огромным качком, не вылезающим из зала, но в нем была гибкость, подвижность, и на него хотелось смотреть. Очень хотелось.
Осознание последнего факта заставило Мэри отшатнуться от двери и броситься вверх по лестнице настолько быстро, насколько позволяла чашка с горячим кофе в руках. Закрыв дверь спальни на задвижку, она поставила завтрак на тумбу, легла на кровать и бездумно уставилась в потолок с серыми потеками. Спасти ее мог только Джонатан.
Джонатан отказался надеть резиновые сапоги и броситься спасать даму. Никакие доводы не заставили его это сделать. В ответ на все мольбы он отвечал, что не рискнет гнать свою старушку по скользкой грязи в такой дождь. В принципе, он был прав, Мэри понимала это. Поэтому ей оставалось только метаться по комнате и поглядывать на дверь. Ужасная, ужасная ситуация. Мэри хорошо представляла, как сейчас смеются все Тейлоры и Уиндэмы. А все-таки интересно, кто из всей компании был организатором этого предприятия. Мэри так и не позвонила никому из семьи, не отчиталась о своем прибытие. Наверное, пришло время это сделать.
Брат Шейн снял трубку сразу. Удивительно, учитывая, что он профессионал в игнорировании телефонных звонков и сообщений.
— Не начинай орать, я здесь не при чем, — на одном дыхании выпалил Шейн, не дав Мэри даже поздороваться.
— Значит, это все твоя жена, — ответила девушка, сидя в кровати и потягивая кофе.
— Мистраль тоже, в общем-то, второстепенный персонаж, — ответил Шейн. Мэри представила, как брат в этот момент почесывает затылок.
— Тогда кто?
— Угадай.
— Теряюсь в догадках.
— Бабушке всегда нравился Ральф…
Рука дрогнула, несколько капель кофе выплеснулось на одеяло.
— Шутишь! — почти прокричала Мэри.
— Не-а. — в трубке послышалось клацанье клавиатуры. — Она обожает его глаза. Говорит, в них есть искра. Не знаю, что это значит, но все претензии выставляй бабуле. Мистраль выступила обычным посредником. А сейчас я пишу главу, и ты меня отвлекаешь. Не убей его там ненароком.
На этих словах вызов прервался, Мэри отшвырнута телефон на подушку. Итак, бабушка. Во всем виновата бабушка. Если бы это был кто-то другой, Мэри смогла бы отомстить, но бабушке мстить нельзя. Сама бабуля знала о своей неприкосновенности, иначе никогда не устроила бы такой аттракцион.
Мэри ковыряла пальцем пятно от кофе на одеяле и думала, как пережить сегодняшний день. Она так рассчитывала на то, что Рэннальф уедет! А теперь придется передвигаться мелкими перебежками, чтобы не стать жертвой его мести. В том, что он будет мстить за душ, Мэри не сомневалась. Девушка опустила взгляд в чашку с остывшим кофе, обнаружила одну впитавшуюся каплю на манжете фланелевой пижамы точно в том месте, где у кошачьей морды был глаз. Что ж, пижама станет ее лучшим другом на сегодня. Если ей нужно провести день в одном доме с Ральфом Уиндэмом, она не станет вылезать из комнаты без острой нужды. А завтра будет новый день и хорошо бы этот чертов дождь прекратился.
После обеда стена дождя стала истончаться, а к вечеру он и в самом деле прекратился. Небо посветлело и через облака смогло пробиться закатное солнце. А ведь у Альфи уже начало складываться впечатление, что в Нортумберленде не знают, что такое солнце.
Часы тянулись как-то особенно долго, вокруг было непривычно тихо. После шумного Лондона это место подавляло своим спокойствием. Ральф привык быть в движении. Много лет он работал барменом, ему нравилась его работа, однако он имел за плечами полноценное психологическое образование. Перейдя рубеж в тридцать четыре года, он решил, что с него достаточно ночной жизни. И вот уже несколько месяцев занимался тем, что восстанавливал свои университетские знания и искал помещение, лицензированное для медицинской деятельности. Никто не знал, что «красавчик Альфи» собирается начать работать по профессии. Слишком долго в быту ходила шутка о ненужности его диплома, поэтому он не собирался раскрывать карты до того, как сам убедится в реальности происходящего.