Поймай меня
Шрифт:
Тур пожал плечами, от чего крылья дернулись:
— Должен быть, но… — летун замер, словно принюхиваясь.
— Но? — Виктор ждал продолжения.
— Но это не гарантирует, что все всегда будет хорошо, — ответил Тур и ударил своего единорога в бока.
Виктор негромко выругался и тронул единорога на боковую тропу.
Анна хотела было возразить, что это не цель их пути, но вовремя поняла, что никто ее не послушает. Она натянула поводья, задавая коню новое направление, и с удивлением обнаружила, что Ветер не очень-то хочет повиноваться.
Девушка
— Если я скажу, что у меня очень нехорошее предчувствие, — проговорил пес. — Мы туда не пойдем?
— Сомневаюсь, — коротко ответила девушка.
В ее голосе пес явно услышал тревогу. Не смотря на то, что мужчины ехали вполне, не обнажив мечи, Анна достала из-за спины арбалет, вставила болт и поставила на предохранитель. Она опустила руку с арбалетом вдоль правого бока коня, управляя теперь лишь левой. Цезарь от ее приготовлений напрягся еще больше. Нос раздражал какой-то жутко дикий запах, будто дворняга искупалась в болоте, а потом еще и в дерьме вывалилась. Несмотря на то, что в этом мире он жил уже полгода, его столичный нос явно не привык к подобным ароматам.
— Запишите там где-нибудь, что пес был против, — проворчал Цезарь.
При подходе к деревне стало ясно, что никто их встречать не собирается. Крылья Тура била мелкая дрожь.
— Я не чувствую присутствия магии, — задумчиво проговорил Виктор.
— Зато я чувствую зверя, — в голосе Тура звенел металл.
Он поднял руку, призывая всех остановиться.
— Оборотни? — спросил Виктор, не спуская глаз с ближайших домов.
В любой момент оттуда могли напасть.
Летун кивнул.
— Да, и их много.
— А люди? — уточнил Виктор.
— Людей нет, но есть кто-то еще. Кто-то ослабший, — задумчиво проговорил Тур. — Очень плохо его чувствую.
— Вооружитесь! — он повернулся к остальным и заметил, как блеснул на солнце арбалет.
Рука Анны уже затекла, и она перекинула арбалет поперек седла.
— Останешься с псом здесь, — приказал Тур. — Увидишь оборотней — беги!
Анна была полностью согласна с первой частью: опыта особого у нее нет, и сейчас она была не больше, чем обуза для мужчин. Но вот со второй… Бежать она не собиралась.
— Я могу отстреливаться, — возразила девушка.
— Можешь, — согласился Тур. — Но мы не знаем, сколько их там. Ты попросту не успеешь перезарядить.
Анна кивнула и достала из-под куртки кулон из непроницаемого темного стекла.
— У меня есть амулет невидимости, могу отстреливаться из-за укрытия.
— Хорошо, — Тур кивнул. — Спрячься, но на рожон все равно не лезь.
Было проще сказать, чем сделать. Не май-месяц! Вокруг снег. Анна отвела коня на обочину. Только после этого Виктор и Тур двинулись к деревне. Девушка заметила в руках Виктора небольшой узкий меч.
В деревне было ужасно тихо, ни одна курица не кричала, не плакал ребенок. Единороги ступали тяжело, резко поворачивая головы, словно ожидая нападения. Тур спешился и вооружился двумя трезубцами. И тут он почувствовал призыв раненого животного. Это было очень могучее животное, а вой был полон стыда и отчаяния.
Летун резко обернулся в сторону одного из дворов: забор здесь был разрушен, а снег везде примят, словно по нему прошлись бульдозером. Виктор проследил за его взглядом и тоже спешился. Они хотели зайти во двор, но им на встречу уже шел огромный, ростом с их единорогов, пес. Грязная черная шерсть свалялась, пасть открыта. Зверь с шумом втягивал морозный воздух, а выдыхал нечто смердящее.
Тур размял запястья и ринулся вперед, оборотень побежал навстречу. Когда расстояние между ними было не более трех метров, Тур взлетел, развернулся в полете и опустился прямо на оборотня, вонзив оба трезубца в шею. Зверь взвыл, поднялся на дыбы, но летун успел вспорхнуть вверх. Оборотень сделал колесо, упал и захрипел. Из пасти сочилась кровь. Из глубина двора уже бежали еще два зверя и один из двора напротив.
Он перемахнул через забор, но Виктор молниеносным движением встретил его на излете и вспорол брюхо. Пока тот опускался на землю, чтобы сдохнуть в луже собственной крови, Виктор резко обернулся, принимая следующего зверя, но увидел, как его черный единорог разрезает того вдоль всего тела своим рогом. Оборотень не принял во внимание ездовых животных, обычно ведущих себя мирно, даже трусливо.
Виктор вытер меч о шерсть оборотня и направился к Туру. Тот ждал его, чтобы пойти дальше, во двор.
— Там кто-то есть, — объяснил летун. — Оно ранено.
Виктор кивнул.
— А оборотни? Еще есть?
— Не знаю. Эти слишком сильно воняют. Не могу понять, сколько их тут.
Виктор бросил короткий взгляд на единорогов. Они встали бок к боку, но смотрели в разные стороны. Приняли оборонительную позицию. Мужчина прочитал заклятие невидимости: запах сильно не отобьет, но визуально их будет не заметить.
Тем временем Тур убрал с пути несколько бревен, упавших от полуразрушенного дома. Остальные они смогли перешагнуть. Сразу за обломками начинался неглубокий овраг, некогда прикрытый террасой. В овраге лежал голубой дракон. Его шея была вытянута, голова запрокинута, крылья распластаны и порваны. Из многочисленных ран текла кровь, образовав уже небольшое озеро.
— Да что б я утенком родился! — воскликнул Тур.
Он перевел растерянный взгляд на Виктора:
— Что делать будем?
— Ему нужно помочь! — Виктор стал судорожно вспоминать подходящие заклинания.
— Точно? — недоверчиво переспросил летун.
— Конечно! Мы никого не убиваем! — резко ответил Виктор.
— Ага, — летун скрестил руки на груди, приближаться к дракону ему совершенно не хотелось. — Скажи это тем оборотням на главной улице.
— Драконы — не оборотни! — возразил Виктор, внезапно вспомнив, как Анна помогла Играсу. — Позови Анну, у нее есть какое-то зелье.
Летун погрозил ему пальцем:
— Мы еще с тобой обсудим, чем драконы отличаются от оборотней. Заранее скажу, что, практически, ничем…