Пожиратели Звезд
Шрифт:
И, выбравшись из-за кресла, он направился к двери. Сохраняя на лице беззаботную улыбку, Маршалл сунул руки в карманы комбеза, – только так он мог скрыть крупную дрожь, что сотрясала его тело. Сердце колотилось как бешеное, ноги не желали идти – стали словно ватные. По спине струился холодный пот, который не могла впитать даже специальная мембранная ткань подкладки. Маршаллу хотелось упасть на пол, прямо тут, в рубке, заорать, забиться в истерике, зарыдать в три ручья, чтобы выплеснуть все то, что творилось внутри. Но он не мог себе этого позволить.
Рэнди с улыбкой на губах подошел к двери, стараясь
Рэндал вытащил из кармана дрожащую руку, похлопал Джареда по плечу и начал спускаться вниз – к благословенному забытью сна.
Планетарная система Авалон
Третий сектор, планета Камелот
Артур, космопорт Камелот-Центральный
Районы города, прилегавшие к космопорту, пострадали сильнее центральных, и Лэй, что собирался проделать весь путь на каком-нибудь брошенном каре, не раз порадовался своей удаче. Байк подвернулся под руку как нельзя кстати и оказался на редкость полезным. Улицы и проспекты были завалены разрушающимися зданиями, дороги оказались перекрыты брошенными машинами и грудами вещей. Только сейчас Лэй понял, что соваться сюда на каре было бы большой глупостью. Он просто застрял бы на первом же перекрестке, и остаток пути ему пришлось проделать пешком. Но двухколесная машина, оживший черный демон, без труда справлялась с теми препятствиями, что попадались на пути.
Через мелкие завалы Лэй просто переезжал, осторожно взбираясь на самый верх каменных груд, в которые превратились осыпавшиеся стены высоток. Более серьезные препятствия вроде целых этажей зданий, упавших поперек улицы единым блоком, объезжал стороной. А на свободных участках шоссе давал полный газ.
Уменьшив высоту защитного стекла, Хэван с удовольствием подставлял лицо упругому потоку воздуха. Хоть он и пах гарью, но все же напоминал о тех временах, когда он гонял вот так же по кольцевым трассам Вулкана, спустив на скромный байк всю выручку от первой же удачной операции. Умение, как оказалось, никуда не делось, и Хэван не уставал поражаться чуткости и управляемости этого черного зверя, что ему довелось оседлать. Он отключил почти все автоматические режимы машины, переведя ее в режим ручного управления, и наслаждался последней безрассудной гонкой.
Теперь все стало просто и понятно. Сомнений нет – вперед, навстречу битве. Никаких занудных планов, многоходовых операций и трижды продуманных путей отступления. Больше это не нужно. Дорога и ветер, все в последний раз, и каждый миг драгоценнее любого банковского счета во сто крат. Вперед, и пусть все, кто станет на пути, сдохнут раз и навсегда.
Скорость опьяняла. От ветра кружилась голова. Угрюмое безразличие сменилось восторгом, и Лэйвану хотелось кричать во все горло. Даже боль отступила, побежденная остатками воинства
Космопорт открылся перед ним внезапно, когда Лэй на полной скорости взлетел по пустому шоссе на большой холм, отделявший город от окраин. Здесь еще стояли рядками здания, но уже только вдоль дороги. Камелот закончился, и здесь раскинулся пригород с редкими домами – мало кто согласился бы жить рядом с космопортом. Хоть гражданские суда и садились на антигравах, производя минимум шума, но все же не следовало забывать, что это челноки и мелкие космические суда, а не модели из кружка планеристов.
От вершины холма до космопорта было километров десять. Он выглядел как огромное поле, даже скорее целая равнина, окруженная служебными зданиями. Конца-края ему не видно, а между ним и городом – лишь пестрые ленты шоссе, словно кровеносные сосуды, соединяющие два поселения.
Притормозив, Хэван свернул с середины трассы и медленно двинулся вперед по тротуару, вдоль домов. Космопорт, лежащий вдалеке, был весь затянут клубами дыма и гари. Вид отсюда открывался неважный, и Хэван подумал, что ему надо бы подыскать место для наблюдений.
Остановившись, он оглядел ряд невысоких домов, тянущийся вдоль шоссе. Забегаловки быстрого питания, магазинчики, конторы юристов и туристических фирм – все они были не больше трех этажей и пострадали от ударов довольно сильно. Многие просто рассыпались на куски, превратившись в бесформенные груды камней. Лэй, высмотрев уцелевший дом, стоявший с краю, поддал газу и въехал в разбитую витрину.
Машина не подвела – тихо урча взлетела по рухнувшему потолку, превратившемуся в наклонный пандус, и выкатилась на второй этаж, оставшийся без крыши. Хэван проехал по длинному коридору, до стены, что когда-то поддерживала верхний этаж. Сейчас от нее остались лишь зубчатые куски, напоминавшие крепостную стену из романов про древних рыцарей, а над ней темнело открытое небо.
Остановившись на широкой площадке, от которой вела вниз лестница, Хэван выключил двигатель и вылез из седла байка. Поправив плазматрон, закинутый за спину, он подошел к остаткам стены, облокотился на горячие пенобетонные блоки, пахнущие гарью, и надвинул на глаза шлем, болтавшийся за спиной. Прозрачное забрало помутнело, но потом поймало соединение с личным коммуникатором Лэя и вновь стало прозрачным, подстраиваясь под настройки линз. Хэван вызвал управление коммом и перевел забрало в режим увеличения. Серое пятно космопорта рывком прыгнуло в лицо Лэю, и он затаил дыхание, разглядывая стан врага.
Прежде всего бросались в глаза разрушенные почти до основания здания – огромный шар диспетчерской, что стояла с краю, был разломлен пополам и дымил. Огромные рытвины, в которые мог поместиться небольшой звездолет, тянулись от края посадочного поля вглубь, до самой дымки горизонта. Само поле было усеяно останками кораблей – и мелких яхт, и транспортных шаттлов, и мелких грузовичков, которым дозволялась посадка в гражданском порту, поскольку они в основном возили скоропортящиеся продукты для города. Но сейчас Лэя больше интересовали другие корабли – враг.