Пожнешь бурю
Шрифт:
Иен рассмеялся тихим ласковым смехом, взял в ладони нежное личико, поцеловал, сначала нежно, потом с заново вспыхнувшей страстью. Мереуин придвинулась поближе, с удовлетворенным вздохом покорилась настойчивой просьбе и снова позволила ему себя любить.
– Ну, ваше всемогущее величество, что мы теперь будем делать?
– Перестаньте иронизировать, слышите? У меня от вас голова трещит.
Элизабет Камерфорд принялась растирать кончиками пальцев ноющие виски, бросая на Уильяма уничтожающие взгляды.
– Дайте подумать минутку. Я что-нибудь придумаю.
– Что
Было десять утра, начинался сырой пасмурный день, когда Уильям без приглашения ворвался в гостиную Элизабет, застав ее раскинувшейся в кресле в одной батистовой ночной рубашке и пеньюаре. Захлопнув дверь прямо перед носом ошарашенной и возмущенной горничной, он пресек все протесты леди Камерфорд, обвиняющим жестом швырнув ей письмо.
– Когда вы это получили? – спросила Элизабет, дважды прочитав записку.
– Минут пятнадцать назад. Принес какой-то рыжеволосый хам, сказав, что получил его от Мереуин с наказом вручить мне.
– Из записки, однако, следует, что уехали они вчера, – указала Элизабет.
Уильям раздраженно нахмурился:
– Знаю! Парень сказал, что раньше никак не мог выбраться. Черт, надеюсь, задержка не будет нам слишком дорого стоить!
Светло-зеленые глаза задумчиво смотрели на него.
– Вот в этом я очень сомневаюсь.
Уильям бросил взгляд на сидящую перед ним темноволосую женщину, и лицо его просветлело.
– Можно подумать, что вам известно, как поступить?
– Разумеется. Во-первых, записка подтверждает правильность наших предположений.
– Каким образом?
Элизабет мученически вздохнула.
– Честно сказать, Уильям, ваша неспособность понимать очевидное утомляет. Письмо попросту означает, – быстро продолжала она, заметив злобу в его наполовину прикрытых тяжелыми веками глазах, – что Иен принуждает ее выйти за него замуж. Если бы Мереуин приехала в Англию по собственной воле, то вышвырнула бы ваше послание как полную белиберду и никогда о нем не вспоминала. А она пишет, что уезжает в Суррей и хочет встретиться с вами как можно скорее. Разве не ясно – ей требуется ваша помощь!
Уильям закивал головой, сперва медленно, потом более энергично:
– Да… Да, в самом деле! Так что мы теперь будем делать?
Элизабет сосредоточенно молчала, не позволяя себе реагировать на немигающий взгляд Уильяма, похожего на пса, выпрашивающего у хозяина подачку.
– Вы немедленно отправитесь в Суррей и вдохновите юную леди на побег.
Уильям презрительно фыркнул:
– Вы думаете я попрошу у лорда Монтегю разрешения, а может, даже воспользуюсь, одним из его экипажей.
– Иена не будет, – холодно объявила. Элизабет, – Он будет здесь, в Лондоне.
Несмотря на свой скептический настрои, Ульям не мог не восхититься, гениальностью своей сообщницы. Трудно поверить, что это прекрасное создание с зелеными глазами и блестящими темными волосами способно организовать дьявольски опасный заговор. Опасный? Вовсе нет! Риск только создаст Уильяму репутацию отчаянного мужчины, готового, на все ради, любимой, женщины. Опасный? Его даже можно назвать благородным!
– Как вы собираетесь заманить маркиза в Лондон? – поинтересовался он, внезапно почувствовав себя отважным и непобедимым.
– С помощью вот этого, – ответила Элизабет, размахивая запиской Мереуин и довольно улыбаясь. – Письмо послужит приманкой. Я немедленно перешлю его в Равенслей. Если я хорошо знаю Иена – в чем абсолютно уверена, – он примчится сию же минуту, чтобы разыскать вас. Вы же тем временем предупредите свою домохозяйку, что решили вернуться в Шотландию, о чем она уведомит разгневанного маркиза, тогда как на самим деле вы отправитесь в Равенслей.
– А потом? – сказал Уильям, – которому, по правде сказать, не очень нравился такой оборот дела. Он предпочел бы, чтобы маркиз как можно дольше не подозревал о его существовании.
Элизабет пожала плечами:
– Не могу же я предугадать их реакцию. Многое будет зависеть от вас, но, по-моему, мисс Макэйлис встретит своего спасителя с такой радостью, что согласится бежать пока Иен не вернулся.
– Не уверен, – с сомнением, протянул Уильям. Зеленые глаза презрительно сузились.
– Я никогда и не обещала, что все получится легко, особенно когда имеешь дело с таким человеком, как маркиз. Если вам её сильно хочется, рискните.
– А вы? – помолчав, спросил Уильям.
Элизабет удовлетворенно улыбнулась. Ее уже начинала беспокоить трусость Уильяма. Теперь она знала, что прочно подцепила его на крючок. Скоро Иен снова будет принадлежать ей.
– Я, разумеется, буду ждать Иена в Лондоне, ибо после побега невесты ему потребуется утешение.
– Ну, по части утешения вам нет равных, – согласился Уильям, позволив себе любовно погладить ее по щеке. – Не волнуйтесь, – рассмеялся он, когда Элизабет непроизвольно отпрянула, – меня занимает лишь одна синеглазая девчонка. – Тогда все улажено. Я сей же час отошлю письмо, поскольку нельзя терять ни минуты, а вам советую к ночи быть в Суррее. Недалеко от усадьбы есть маленькая деревушка под названием Фартингдейл с приличным постоялым двором, но не забудьте скрыть свое настоящее имя.
– Поверьте, – проговорил Уильям, целуя ее руку, – никогда бы не совершил такой дурацкой ошибки.
Глядя ему вслед, Элизабет подумала, что не совсем в этом уверена.
– Дай-ка я тебе помогу. – Большая загорелая рука осторожно вынула из ее, пальцев цветочные ножницы. Иен стоял так близко, что Мереуин вспыхнула, невольно вспомнив ночь любви, когда она вновь и вновь отвечала на его нежные ласки и поцелуи, прежде чем погрузиться в глубокий сон.
Когда на следующее утро Мереуин проснулась, Иена рядом не оказалось, а дверь между их комнатами была плотно закрыта. Но она была рада побыть немного в одиночестве и до прихода Марти с завтраком на подносе сладко дремала на огромной кровати. Хотя утро выдалось пасмурным и свинцовые тучи полностью затянули небо, Мереуин спустилась в сад, решив нарезать цветов к столу. Она как раз укладывала сладко пахнущую охапку в висевшую на руке корзину, когда появился Иен.