Познакомьтесь с Ниро Вульфом (сборник)
Шрифт:
– Я здешний управляющий, изложите мне ваш вопрос.
– Понимаете, дело у меня сугубо интимное и страшно спешное. Я уверен, что мистер Кимболл будет мне рад.
– Я, право, не знаю, – ответил юноша. – У мистера Кимболла назначена масса деловых свиданий, причем первое в десять тридцать. Давайте вы все же со мной поделитесь.
– Увы, не могу.
– Ну хорошо. Постараюсь помочь вам. Подождите здесь.
Он сгреб в кучу письма и бумаги, лежавшие на столе, и вместе с ними вышел из комнаты.
Завтракал я сегодня так торопливо, что даже не успел просмотреть утреннюю газету, поэтому взялся за нее сейчас. Дело Барстоу теперь перекочевало с первой страницы на седьмую, да и там ему было посвящено всего несколько строк. Андерсон сообщал, что расследование продвигается успешно.
Ох уж это старое, доброе «успешное продвижение»! Оно неизменно господствует в прессе с тех пор, как появились первые печатные издания, хотя от старости покрылось морщинами и растеряло все зубы до единого.
Далее сообщалось, что химики еще не выяснили, каким именно ядом был отравлен мистер Барстоу. Словом, я не прочитал решительно ничего интересного, за исключением острого замечания в адрес доктора Брэдфорда о его ошибочном диагнозе.
Я уже собирался перевернуть страничку, когда отворилась внутренняя дверь и на пороге возник управляющий конторой.
– Мистер Гудвин, сюда, пожалуйста!
Я вошел в просторную светлую комнату с двумя большими окнами и дорогой обстановкой. За столом сидел гладко выбритый мужчина с седыми волосами. Хотя размеры он имел внушительные, но тучным не выглядел. У него было оригинальное выражение лица. Одновременно и веселое, и испуганное. Будто ему рассказали нечто смешное и в то же время страшное.
– Вот этот человек, сэр.
Кимболл быстро обратился ко мне с вопросом:
– Что вам нужно от меня?
– Ниро Вульф в одиннадцать часов приглашает вас к себе.
– Господи помилуй! – Его лицо засияло улыбкой. – Кто он такой, этот Ниро Вульф? Английский герцог или что-нибудь подобное?
– Не торопитесь. Сейчас я все объясню, мистер Кимболл. В воскресенье, четвертого июня, на поле для гольфа скоропостижно скончался Питер Оливер Барстоу. Это вам известно. В четверг, восьмого июня, вы уехали в Чикаго, а одиннадцатого были опубликованы результаты вскрытия тела усопшего. Вы о них знаете?
– Ну вот! Так я и думал! Не успел вернуться, как сразу же начались неприятности. Да, знал. Мне писал мой управляющий Блейн.
– Так вот, в половине двенадцатого к вам придет представитель властей, дабы побеседовать по этому поводу.
– Ну и что? Какое отношение имеют ко мне басни про яд, стальную иглу, клюшку и прочую чепуху?
– Это вовсе не чепуха, сэр, – возразил я. – Барстоу действительно отравили ядом, попавшим в его тело через стальную иглу, вмонтированную в клюшку для гольфа.
Кимболл слушал меня нахмурив брови.
– Если вы помните, у первой лунки мистер Барстоу играл вашей клюшкой?
– Возможно… возможно… Что-то припоминаю…
– Мистер Кимболл, – вмешался управляющий, – не надо торопиться, сперва все обдумайте…
– Нет, Блейн. Мистер Барстоу действительно воспользовался моей клюшкой. Но ведь меня и его ничего не связывало. Мы едва были знакомы, разве только на площадке для гольфа встречались. Наверное, у меня будут теперь неприятности?
– Пожалуй, кое-что похуже неприятностей, мистер Кимболл, – сказал я. – Полиции пока не известно, что Барстоу играл вашей клюшкой. И главное, об этом не известно прокурору. Но зато он точно знает, что отравленная игла вылетела из ручки клюшки при ударе у первой лунки.
– А что они, по-вашему, сделают, когда пронюхают обо мне?
– Конечно, обвинить вас в убийстве только на основании этих данных они не смогут. Но, боюсь, сумеют устроить вам нечто, характеризующееся более точным словом, чем «неприятности». Советую повидаться с Ниро Вульфом. Возьмите своего адвоката, если желаете, но встретиться с ним вы должны срочно.
– Господи помилуй! Да, теперь я понял. Это и вправду хуже чем простая неприятность.
Он вопросительно поглядел на управляющего.
– Если хотите отправиться к этому Вульфу, – вздохнул управляющий, – я могу вас сопроводить. Но лучше все-таки взять адвоката.
– Как обстоят наши дела?
– Все в порядке, сэр.
– А на бирже?
– Утром, при открытии, было устойчиво.
Кимболл повернулся ко мне:
– Подождите немного, я сейчас вернусь.
Только сейчас я осознал, что мы попали в положение людей, сумевших при помощи какого-то колдовства оживить убитого и спросить его: «Кто тебя прикончил?» Ибо Е. Д. Кимболл должен был умереть еще четвертого июня, а между тем его, живехонького, я сейчас собирался отвезти на машине к Вульфу. Ну и дела!
Мне не терпелось побыстрее удрать отсюда: я боялся встретить здесь Корбетта или даже самого Андерсона.
Потом я подумал: «Но кто изготовил эту смертоносную клюшку?» Кто?.. Может, управляющий с квадратной челюстью? И пока я сижу здесь в ожидании его хозяина, он хладнокровно вонзит ему нож в спину, как Карло Маффеи?
Я встал и начал беспокойно расхаживать по комнате. А когда терпение мое лопнуло и я подошел к телефону, дабы позвонить Блейну, дверь отворилась, и на пороге появился мистер Кимболл в пальто и шляпе. Я бросился ему навстречу.
– Мистер Блейн с нами не едет?
– Нет, он нужен здесь, – ответил Кимболл и быстро зашагал к выходу. Я последовал за ним.
К дому Вульфа мы подкатили в пятнадцать минут двенадцатого. Я провел мистера Кимболла в приемную, попросил немного обождать, а сам направился в кабинет. Как же я обозлился, когда увидел, что Вульф, выдвинув единственный ящик своего стола, занимается его уборкой, вместо того чтобы приготовиться к встрече с мистером Кимболлом.
С тех пор как Вульф начал употреблять бутылочное пиво, он приобрел новую привычку. Пробки от бутылок он запихивал в ящик стола. А поскольку Фрицу не разрешалось к нему прикасаться, в ящике скапливались целые груды пробок, которые Вульф и раскладывал сейчас красивыми кучками.