Позолоченная луна
Шрифт:
Вольфе протолкался в середину толпы.
– Прежде чем вы все разойдетесь по своим домам к очагам, давайте-ка выясним, был ли кто из вас знаком с жертвой.
Тишина. Керри видела, что Джон Кэбот приоткрыл рот. И даже сделал шаг вперед. На какую-то секунду они с Керри встретились взглядами. И он отвернулся.
Продолжая смотреть на Кэбота, Керри проговорила:
– Я говорила с ним в поезде, если это считается. О том, зачем он едет в Эшвилл.
– Может пригодиться. – Но вид Вольфе выражал сомнение. – Зайди ко мне потом. Но я хочу
Женщина в лиловом издала расстроенное чириканье.
– Сэр, вы имеете в виду и прибывших пассажиров тоже? Потому что там, в поезде, один подозрительный человек сидел в моем вагоне. В такой странной твидовой кепке. – Внезапно заметив что-то, она указала на головной убор. – Вот в этой кепке!
Джарси, который только что поднял кепку с земли, где она лежала, наверное, упав с головы Талли, съежился под направленными на него взглядами.
– Да это же, – начала Рема, – был подарок того милого… – Она осеклась.
Керри торопливо подошла и встала рядом с братом.
– Это не его кепка.
Джарси поднял руку, защищая кепку.
– Тот симпатичный дядя из поезда ни на кого не нападал.
Но женщина в лиловом на этом не остановилась.
– Он был подозрительный, да. И тот человек рядом со мной тоже это заметил, еще там, в поезде. «Все они такие», – сказал он. И он имел в виду, что они все преступники, да.
Все обернулись к женщине, ее голос окреп, поднялся на октаву выше, и она заговорила еще быстрее:
– И он очень спешно высадился.
Вольфе сосредоточился.
– А куда направился этот парень? Как он выглядел?
– Такой иностранец. Верткий. И быстро смылся, как только смог. – Она повернулась к толпе, словно за подтверждением своих слов.
Керри, оставшись без пальто, чувствовала, как горный ветер продувает ее насквозь. Но она распрямила плечи и обхватила Талли рукой.
Глаза Вольфе, стоявшего в нескольких десятках сантиметров от нее, были практически на одном уровне с ее, но, казалось, он раздулся и стал занимать гораздо больше места. Керри только усилием воли заставила себя не отступить на несколько шагов. Она различала в его дыхании запах рыбы, очевидно, это был его ужин. И жареный дикий лук.
– Ну, мне и самому неприятно обвинять человека, едва ступившего на нашу землю, но все это звучит так, словно у нас есть возможный подозреваемый.
Рема рванулась вперед.
– Да он даже ни минуты не посягал на мой мешок. А уж у него была такая возможность.
Все взгляды переместились на лежащий тут же на земле дорожный мешок Ремы, коричнево-голубой, очевидно переделанный из мешка для муки.
Керри поймала взгляд Кэбота, который переводил его с мешка на ее тетушку и обратно. Она знала, о чем он думает, он и все такие же. Господи, да что ворам может понадобиться в мешке этой старой нищебродки?
Наступила тишина, и Керри чувствовала ее тяжесть.
– Я просто говорю, что у него
Снова раздался визгливый голос женщины в лиловом:
– Да все в нашем вагоне видели, как он вскочил и заорал как сумасшедший. Кондуктору пришлось пригрозить ему. И у этого иностранца в руках было что-то такое, что он ужасно берег – так и подпрыгивал. Наверняка оружие.
– Вот и нет, – хрипло сказал Джарси.
Все глаза снова повернулись к нему.
– Никакое это было не оружие. Могу поклясться. Это был такой рисунок от руки. Билтмор.
Мэдисон Грант выступил вперед.
– Рисунок? Ты хочешь сказать, вроде плана дома?
С расширенными от смущения глазами Джарси затряс головой.
– Мне кажется, типа плана. Не знаю… Это был просто дом.
Вольфе наморщил лоб.
– Ну и зачем какому-то иностранцу разгуливать вокруг с рисунком чьего-то дома?
– Если только, – предположил Грант, – этот человек не замыслил недоброе против кого-то из его обитателей. Я не хочу бросать подозрений, но подобные вещи случаются в наши дни: известные люди вроде семьи Вандербильтов в Нью-Йорке и Ньюпорте уже становились объектом подобных попыток.
Талли ударила брата по руке.
– Иуда, – прошипела она. – Чертов проклятый Иуда Искариот.
– Талс, я же не сказал, что это он. Я просто сказал, что это не оружие.
Вольфе щелкнул подтяжками.
– Все ясно. Все равно с чего-то надо начинать розыск. Как он выглядел, этот парень? Тут кто-то вроде сказал, итальянец? В какую сторону он ушел?
Кто-то указал в сторону зарослей бальзамина.
– Да всем известно, – продолжала женщина в лиловом, – этим итальянцам доверять нельзя. У нас тут не Флоренция какая-нибудь.
Подойдя к бальзамину, Вольфе потряс его ветви, как будто человек мог затеряться в середине куста, как шишка в сосновой хвое.
– Так-так. Похоже, мы сможем обнаружить его следы и понять, куда он направился.
Джарси медленно стянул с головы кепку и швырнул ее на землю.
Керри подошла к нему и положила руку на плечо.
– Джарс. Ничего же еще не доказано. Даже близко.
Джарси поднял на нее бледное мрачное лицо.
– Ты же не думаешь, что этот наш приятель убил его?
Керри снова представила себе итальянца с его поддельным именем, натягивающего кепку пониже на лицо и старающегося сгорбиться на сиденье всякий раз, как открывалась дверь вагона.
– Очень не похоже на то, Джарс. Иногда людей обвиняют совсем незаслуженно. Но иногда люди, обвинять которых мы не хотим… Иногда они разочаровывают нас.
Откинув ногу, Джарси пнул кепку, отшвырнув ее вместе с комьями грязи в кусты бальзамина, и кинулся к Керри, словно хотел зарыться в нее лицом, но, вспомнив о том, что он почти взрослый мужчина, сумел сдержаться. Сморщившись, как будто собирался заплакать, он пробурчал: