Позволь мне верить в чудеса
Шрифт:
— Соберись, Ань. Ну чего ты? — Аня шепнула под нос, взяла в руки один из проспектов, открыла на рандомной странице, уставилась, смотря, но не видя… Хотела бы прислониться к диванной спинке, но ощущение «палки» все никак не проходило, а еще было страшно, что Высоцкий откроет дверь в любую минуту и застанет ее вразвалочку. Нет. Этого допускать было никак нельзя. Пусть Высоцкий пообещал, что постарается вернуться быстрее, но полчаса прошли для Ани в гордом одиночестве за исключения пары минут, в которые в кабинет пришла та же девочка, которая встретила ее раньше на этаже.
Снова улыбающаяся, свежая, молодая, красивая… Наверное, чуть старше самой Ани. Вполне возможно, тоже студентка, но уже работает в таком солидном месте.
Пока офис-менеджер расставляла на журнальном столике рядом с диваном чайничек, чашки на блюдцах, сахарницу, конфетницу с рахат-лукумом, Аня сомневалась, стоит ли спросить, как она попала в это место и что нужно для того, чтобы…
Сюда же устроиться Аня не мечтала, да и странно было бы работать у человека, которому рушишь все планы. Но узнать историю успеха, а потом попытаться применить ее на себе, но для другого места — почему нет?
В конце концов, гитара и подземный переход — это не о стабильности и перспективах, а ей… Ей обе вещи были просто необходимы.
— Если вам еще что-то понадобится — не стесняйтесь, Анна.
Но в последний момент Аня все же струсила. Улыбнулась, кивнула, проследила за тем, как из кабинета вышла уже офис-менеджер, а потом уставилась на чайник так же, как пятью минутами ранее в проспект.
Ждать возвращения хозяина кабинета было очень сложно. Аня успела трижды известись, разлить чай из-за дрожи в пальцах, отругать себя и в срочном порядке вытереть стеклянную столешницу, снова постараться сосредоточиться на разглядывании брошюрок с графическими изображениями домов внутри и снаружи, планировок, описаний и обозначений параметров, которые ее лично никогда не интересовали.
Пока один застройщик сам не оказался на их пороге, Ланцовы даже гипотетически не обсуждали возможность сменить дом на квартиру. Там им было удобно — и душе, и телу, привычно и радостно. Конечно, дом требовал хозяина и страдал из-за его отсутствия, но все вопросы Аня собиралась решить. Потихоньку, помаленьку, упрямо.
Теперь же… Перед носом выросла проблема, без решения которой все Анины планы и мечты не имеют никакого смысла.
Все полчаса ожидания Аню манила одна из стен кабинета — та, на которой висела череда закованных в рамы сертификатов. Девушка долго боролась с желанием изучить их вблизи, но в какой-то момент все же не выдержала.
Подошла, остановилась в метре, начала сканировать взглядом каждый… И руки снова покрылись мурашками, потому что… Она и раньше не сомневалась в том, что Высоцкий — непростой человек. Но теперь он казался слишком… Пугающе далеким. Жителем совсем другого мира. Непобедимым конкурентом…
— Извини, что задержался.
Высоцкий открыл дверь в собственный кабинет довольно порывисто, параллельно то ли извиняясь, то ли просто констатируя, Аня же опять вздрогнула, резко обернулась, чувствуя укол стыда. Ведь закон подлости сработал прекрасно, и застал ее Высоцкий именно тогда, когда она не сидела на отведенном месте, а бродила по кабинету. Подумает еще, что в вещах его рылась…
Корней снова остановился посреди комнаты, окинул ее взглядом, задержавшись на журнальном столике, потом на стене за Аниной спиной, на самой Ане.
— Это не позерство, так принято. Профессионал должен себя продавать.
Аня пожала плечами, опуская взгляд. О чем она точно не думала, так это о том, что Высоцкий сколотил стенку достижений исключительно, чтобы почесывать достоинство. Он очень не нравился Ане, вызывал страх и гнев, но впечатление пустого хвастуна однозначно не производил.
— Квартиру не выбрала часом? — Высоцкий, к счастью, не ждал ответа. Задал вопрос, с прищуром глядя в девичье лицо, которое чуть порозовело под пристальным взглядом. А когда он скользнул по силуэту — краснеть начала и шея.
Аня тщательно готовилась к встрече — оделась так, как те пару раз ходила на собеседование — строгая юбка-карандаш, шелковая блузка с ненавязчивым узором, на ногах — аккуратные лодочки. Ей казалось, что выгляди она серьезно, отношение к ней у Высоцкого будет соответствующим. Хотя не казалось — она на это надеялась. Он же просто взглядом окинул, и что там у него на уме — поди разберись.
Снова указал на диван, предлагая вернуться, сам подошел к креслу.
— Я слушаю тебя. Спасибо, что подождала.
Аня вернулась на исходные, реагируя простым кивком. Сейчас только поняла, что Высоцкий с самого начала обращался к ней довольно фамильярно — на ты и без особых сантиментов. И вроде бы это было поводом возмутиться, а она… Приняла, как данность.
Когда они оказались сидящими друг напротив друга, Аня дала себе еще пару секунд на то, чтобы собраться, а потом посмотрела на собеседника, сжала чуть сильнее, чем стоило бы, руки в замке, снова выпрямила спину до спазмов в области лопаток.
— Что мы можем сделать, чтобы вы оставили нас в покое? — Аня выпалила на одном дыхании, глядя Высоцкому в глаза. Тот же несколько секунд смотрел так же, а потом… Хмыкнул.
Глава 13
Когда Корней увидел входящий от младшей Ланцовой — удивился. Чего точно не ожидал — так это принимать звонки от норовистой девчонки, последний разговор с которой ничем хорошим не закончился.
Он отправил ей сообщение… Почему-то в сердцах… И почти сразу пожалел. Ведь ее отношения с «принцем на карете» совершенно его не касались, о чем Аня ему и написала в ответ. Но девочка вызывала в нем странный набор эмоций, объяснить происхождение которых Корней пока не мог.
Это и раздражение из-за того, как глупо, наивно, нарочито дерзко себя ведет.
И возникающие из воздуха благородные порывы, совершенно ему не свойственные.
И интерес — то ли исследовательский, то ли чисто мужской. Красивая ведь. Очень красивая…
И бесячая. Особенно сейчас. Когда смотрит в глаза с надеждой и говорит очередную глупость. А он-то уже губу раскатал. Понадеялся, что девочка наконец-то созрела.
— Что вы можете сделать? — Корней переспросил, замолк на пару секунд. — Ничего, к сожалению. Или к счастью. Мы не отстанем, пока не купим. А если нам вдруг надоест уговаривать — вас купит кто-то другой. Или рэкетнёт. Тут уж, как повезет…