Праксис

Уильямс Уолтер Йон

— Вы исходите из предположения, что к моменту вашего появления Фанагия успеет переоборудовать захваченные суда под наксидские команды.

— Милорд, — коротко ответил Ярлат, — я не имею права надеяться на обратное.

— К тому же вы предполагаете, что она сможет укомплектовать все имеющиеся у нее суда экипажами.

Ярлат почувствовал, как головная боль мягко наваливается на затылок. Он уже с десяток раз говорил обо всем этом со своей командой.

— Ее людям придется напрячься, но они могут с этим справиться, — ответил он. — Если она привлечет к делу работающих на кольцевой станции, она сможет укомплектовать суда боеспособными командами, хотя ремонтные службы при этом, естественно, останутся без работников.

— Но если она привлечет к делу служащих кольцевой станции, у нее не хватит рабочих для переоборудования захваченных судов.

— Она сможет привлечь рабочих с планеты. Большинство обитателей Магарии — наксиды, и надо полагать, они симпатизируют вражескому комитету.

— Не забывайте, что в вашем распоряжении эскадра линкоров.

Ярлат устало прикрыл глаза веками.

— Не забываю.

— У вас по шесть первоклассных линкоров на один вражеский. — Голос Торка триумфально зазвенел. — Каждое ваше боевое судно стоит целой эскадры.

Тогда давайте пошлем в бой одни линкоры, и пусть они одержат блистательную победу, яростно подумал Ярлат, но сдержал гнев и приподнял утомленные веки.

— Прямое попадание аннигиляционной ракеты равно уничтожает и фрегат, и линкор.

— Вы слишком боязливы, милорд командующий.

Ярлат раздвинул губы, и под действием удвоенной силы тяжести они сами сползли вниз, обнажив его клыки. Хорошенького понемногу.

— Если господа члены правления отдадут приказ немедленно атаковать врага, письменный приказ, то я, безусловно, подчинюсь ему.

Повисла неловкая пауза. Первым ее прервал лорд Чен:

— Я прошу вас понять, что парламент очень встревожен. Потеря Магарии сразу отрежет от нас треть империи. На территории, контролируемой повстанцами, у многих из нас остались друзья, клиенты и начатые дела.

Лорд Чен и сам выглядел изрядно обеспокоенным. Ярлат припомнил, что Чены владеют судоходством и, наверное, часть принадлежащих им кораблей и грузов оказалась на территории противника.

— У меня тоже остались друзья по ту сторону Магарии, — ответил Ярлат. — Что за радость для них, если мы сейчас без толку угробим флот метрополии?

По окончании совещания Ярлат долго спрашивал себя, не ошибается ли он. Может быть, его оппоненты правы и с повстанцами можно покончить одним ударом по Магарии. Может быть, наксиды еще не готовы к обороне. Ярлату и самому хотелось пойти в атаку. Но он не был уверен в победе.

Через восемь дней, ни на минуту не выключая двигателей и непрестанно наращивая скорость, Ярлат добрался до Вандриса и, обернувшись вокруг него, направил свои корабли обратно к Заншаа. Он двигался уже с одной четырнадцатой скорости света и собирался разгоняться, крутясь по системе, пока не наберет хотя бы половину скорости света, при которой у него появится возможность уклониться от прямого нападения кораблей Фанагии, которые могут появиться со стороны Магарии, набрав по дороге скорость, приближающуюся к восьми десятым световой.

В это время пришло сообщение с «Короны», управляемой лейтенантом Мартинесом. Улетев с Магарии в систему Пасваля, он смог хотя бы послать отчет через ретрансляционную станцию, не контролируемую Фанагией.

Парламент с восторгом отреагировал на его сообщение. Мартинес, «Корона» и вся команда судна были удостоены официальной благодарности парламента. Каждому члену команды была тут же обещана награда, а самому Мартинесу присвоен золотой шар — высочайшая военная награда империи, присуждать которую имел право только парламент и которая вот уже восемьсот лет как не находила для себя достойной груди. Мартинесу и его потомкам было даровано право упокоивать свой прах в вечном пристанище, неподалеку от великих господ. В верхнем городе решено было воздвигнуть монумент «Короне», где — предстояло решить позже.

К тому же, повторно рассмотрев дело по спасению капитана Блитшартса, парламент счел, что Мартинес заслужил своим участием в нем медаль «За заслуги» первого класса. Поскольку присвоение этой награды лежало вне сферы его компетенции, парламент порекомендовал правлению флота произвести награждение героя.

— Ну что ж, — решил лорд Чен, — мы можем утвердить его в должности капитана «Короны». В конце концов, надо же туда кого-то назначить.

— А вы хоть слышали, как он разговаривает? — запротестовал лорд командующий Пеццини, единственный, кроме Чена, терранец в составе совета правления. — Разве можно быть командиром с таким прононсом? У него акцент как у какого-нибудь докера.

— Он пэр, — заметил лорд командующий Торк, — а все пэры равны перед праксисом.

Пеццини надулся, но спорить не стал. Он уже понял, что спорить с Торком о том, что имеет отношение к праксису, не имеет смысла. Представления Торка о праксисе были, как и сам праксис, тверды, непреклонны и неизменны, как, впрочем, и вообще все идеи Торка.

— Кроме того, — добавил лорд Чен, — как я понял из его дела, его последний начальник, лорд командующий Эндерби, в предсмертном письме советует при первой же возможности повысить его в должности. Насколько я понимаю, во флоте принято по возможности следовать таким рекомендациям.

— Да и вообще будет странно, — добавил кто-то, — если мы не повысим его в должности. Куда он тогда вообще денется? Какой капитан захочет взять лейтенанта с золотым шаром?

— Давайте проголосуем, хотим ли мы выполнить рекомендации парламента и лорда командующего Эндерби, — предложил Торк. — Кто за то, чтобы произвести лейтенанта лорда Гарета Мартинеса в чин капитан-лейтенанта, датируя производство в чин днем восстания?

Никто не выступил против, хотя Пеццини и повел выразительно бровями.

— Никому из его родни не удавалось до сих пор так далеко продвинуться во флоте, — отметил он. — Мы создаем этим прецедент.

Торк поднял руку, распространяя по залу легкий запах непрестанно разлагающейся плоти, сопровождающий каждого даймонга. Чен незаметно поднес руку к лицу и прыснул на себя из спрятанного в рукаве флакончика с одеколоном.

— Голосуем за то, чтобы доверить капитан-лейтенанту Мартинесу «Корону»! — спросил Торк. — Или будут другие предложения?