Практическая антимагия
Шрифт:
– Верно, – подтвердил он и, немного помолчав, добавил: – Только она не начнется до тех пор, пока антимаги не будут к ней готовы. Пока ты, Анхельм Антимаг, не обучишь их своему редкому ремеслу.
Вот, значит, зачем нас привезли в этот замок, далекий от асготских деревень и городов. Чтобы я обучил, вырастил, словно коров на убой, антимагов, которых бросят в пекло войны между некромагами и королевской армией. Арцис Храбрый умеет удивить. До последнего момента я думал, что мое участие
– А если я откажусь?
– Вернешься в тюрьму. На сей раз навсегда. И я тебе обещаю: долго ты там не протянешь.
– Подумать можно?
– Конечно. А это… – он сунул руку за пазуху, вытащил свиток и, развернув его, показал мне, – чтобы тебе лучше думалось.
Я пробежал глазами небольшой текст и не поверил прочитанному. Согласно грамоте, Анхельму Антимагу прощались все убийства и давалась полная свобода. С условием, конечно. Чтобы заслужить ее, я должен был обучить антимагов.
В то, что меня могут запросто сгноить в тюрьме, я верил безоговорочно, насчет желанного освобождения были большие сомнения. Нет, Арцис Храбрый – человек слова; за это его многие и уважают. Но неужели перед войной с колдунами и некромагами король по собственной воле лишит себя такого преимущества, каким являюсь я? Тут наверняка был какой-то подвох. Хитрости Арцису не занимать.
– И кто будет определять, готовы ли антимаги?
Маркус улыбнулся и с важным видом ткнул себя в грудь большим пальцем.
– Не знал, что ты разбираешься в антимагии.
– Конечно, не разбираюсь. Но зато я очень хорошо разбираюсь в лжецах и хитрецах.
– А-а-а…
– Даю тебе слово: как только я сочту их готовыми, сниму с тебя ошейник, отдам грамоту и отпущу на все четыре стороны. А пока она побудет у меня, – он протянул руку. – Ну?
Я с неохотой пожал его крепкую ладонь, понимая, что тем самым, возможно, подписываю смертный приговор Эрику Пекарю – простому и доброму парню.
Он даже не подозревает, с какой целью его увезли из родного города. Если бы не Лиля…
– Понадобится много времени, чтобы обучить их.
– Трех месяцев тебе хватит?
Я пожал плечами. Откуда мне было знать, хватит ли трех месяцев? Я постигал антимагию с тринадцати лет, и до сих пор некоторые ее стороны были непонятны. Например, почему магия легко выходила из колдунов, но в то же время не желала покидать волшебные предметы вроде рабского ошейника. Да и учеников у меня никогда не было. Разве только Лиля.
Ну, во всяком случае, война не начнется в ближайшие три месяца, и поэтому есть надежда спасти дочь до того, как она очутится на поле боя.
– Значит, хватит, – решил за меня Маркус, нарушив тишину.
– Полагаю, Эрик не должен знать,
– Глупый вопрос.
– А этот, из Лэндкастеров, уже прибыл?
– Держишь ушки на макушке?
– Приходится.
– Да, Буверт в замке. Ждет не дождется встречи с тобой.
– Нужно будет его проверить.
– Вот за обедом и проверишь.
– Хорошо бы получить назад книгу и перстни.
– Не вижу препятствий, – Маркус кивнул на невзрачный небольшой сундучок у кровати. – Там и книга, и перстни, и ржавая корона. Все хотел спросить, чем она тебе так дорога?
– Мой первый трофей.
– Ты и с королями бился?
– Преимущественно с мертвыми. А я вижу, вы все предусмотрели.
– На то мы и агенты его величества. Наше дело предупреждать ошибки, а не исправлять их, – сказал он с гордостью. – Кстати, за дверью тебя ждут исполнители желаний. Я полагаю, что, помимо книги и перстней, тебе понадобится еще что-нибудь.
– И каковы их возможности?
– Почти как у короля. Так что не стесняйся.
– Все-таки «почти»?
– Не придирайся.
– Я и не придираюсь. Видишь ли, необходимые вещи очень необычны. Надеюсь, твои исполнители желаний к этому готовы?
– Человек в черных доспехах – настоящий следопыт. Исходил весь Эленхайм вдоль и поперек, поэтому знает, где и что достать. Наша служба часто пользуется его услугами, и он нас еще ни разу не подводил. В общем, сообщи все королевскому писарю.
Агент поднялся и, хлопнув меня по плечу, словно старого друга, направился к двери. У порога он остановился и, не оборачиваясь, сказал:
– Я знаю о твоей дочери и сочувствую тебе как отцу. У меня у самого есть дети, и я не хотел бы оказаться на твоем месте. Но если ты вздумаешь чудить…
– У меня просьба лично к тебе, – прервал его я.
– Слушаю.
– В карете лежит книжка, написанная сыном барарского тюремщика. Я пообещал ему, что похлопочу за сына. Он хочет стать писарем. Сможешь пристроить парня?
– Постараюсь. Как имя тюремщика?
– Блам.
– Я запомню. Еще пожелания есть?
– Нет, – ответил я. – Пока нет.
Маркус скрылся за дверью.
Пока я листал книгу – единственную в мире книгу по антимагии, прикидывая, что может понадобиться, следопыт и писарь вошли в комнату и молча в ней расположились. Следопыт сел на край кровати, а писарь, с любопытством поглядывая на мою книгу, устроился за столиком, разложив принадлежности и заняв единственный стул в комнате. Никто не думал спрашивать моего разрешения.
Я опустился на подоконник и положил на колени книгу, которая по заверениям многих книголюбов и магов считалась выдумкой.