Практическая криминалистика. Учебник для вузов
Шрифт:
На обложке четким почерком был выведен номер уголовного дела, фамилия, имя, отчество обвиняемого и статья обвинения.
– Вот смотрите, – следователь указал на отчет Сергея, – у тебя фамилия в родительном падеже, а должна быть в именительном.
– Так отчет кого? – возмутился Сергей.
– Все правильно, отчет – «кого?», но вот тут у тебя написано – «выполнил», а это уже «кто?», именительный падеж, так что преподаватель прав, ты же не девушка, – спокойно разъяснил Николай Валерианович.
– Точно – не девушка, – улыбнулась Серафима, – вон и про даты начала и окончания тоже забыл.
– Так это же мелочь, – возмутился Сергей, – подумаешь, фамилия не в том падеже и даты
– Не согласен, – остановил его Николай Валерианович, – правильный падеж – это важно, ведь обвиняемым может быть и женщина и мужчина, а ты вместо имени и фамилии только инициалы указал, вот и думай, кто отчет составил, ты или некая девушка с твоей фамилией и совпадающими инициалами. На обложке уголовного дела фамилия, имя и отчество обвиняемого всегда пишутся полностью и обязательно в родительном падеже. Это потому, что уголовное дело по обвинению «кого?». У тебя же на обложке отчета написано «выполнил», а это уже «кто?». Так что исправляй.
Сергей недовольно заворчал, но спорить не стал.
– Даты начала и окончания производства в любом деле важны, – продолжил следователь, – вся юридическая деятельность построена на процессуальных сроках.
– Согласен, буду исправлять, – печально вздохнул Сергей и полез в сумку за зеленой ручкой.
– Преподаватель запретил переписывать протоколы, велел все ошибки исправлять цветными ручками, – печально пояснила Серафима в ответ на вопросительный взгляд следователя.
Пока Сергей исправлял текст на обложке, Николай Валерианович открыл Симин отчет. На первом листе располагалась таблица описи с гордой надписью «Опись документов, находящихся в отчете…», но внизу листа красовался красный вопросительный знак. Такой же знак обнаружился на первом листе описи у Сергея.
– Ну вот, и почему он тут? – спросила Серафима.
– Давайте посмотрим в мое дело, – улыбнувшись, предложил следователь, – странно, на первый взгляд все похоже.
– Ой, у вас тут подпись внизу страницы, как раз где знак вопроса, и на других страницах тоже, – заметила Серафима, переворачивая листы описи. – А зачем? В конце все равно написано, кто составил опись.
– В любом судебном деле, и в уголовном и в гражданском, обязательно есть опись. Тот, кто ее составляет, всегда подписывает каждую страницу, тем самым заверяя, что опись проверена и составлена именно тем лицом, которое ведет дело. Это позволяет создать определенную защиту от подмены материалов дела. Технически от фальсификации и подмены документов подпись не защитит, но тот, кто захочет подделать материалы, должен будет подделать и опись, и подпись, а это сложнее, чем просто заменить листы. Поддельную подпись легче выявить, благо сравнительных образцов подписи следователя в деле достаточно, практически в каждом документе.
– Значит, отсутствие подписи на каждой странице описи – это ошибка, – заключил Сергей, рисуя зеленую подпись возле знака вопроса, и перевернул страницу. – А здесь что не так? Подпись же есть.
В его описи перечень документов заканчивался на середине страницы, и сразу же на свободной строчке красным маркером было написано: «47. Конверт с 1000 долларов США. л. д. 153».
– Давайте посмотрим, как в настоящем уголовном деле, – робко попросила Серафима.
– Давайте, – согласился следователь, открывая последний лист описи.
В уголовном деле опись заканчивалась на второй строчке третьего листа, сразу же со следующей строки четким разборчивым почерком было написано: «В настоящем уголовном деле пронумеровано, прошито и скреплено печатью 137 (сто тридцать семь) документов на 203 (двухстах трех) листах. Опись составлена старшим следователем…». Дальше шли все регалии
– Николай Валерианович, а почему у вас осталось пустое место и вообще пустой лист? – поинтересовался Сергей.
– Тут все просто, следователь собирает только первую часть уголовного дела – результаты предварительного расследования. Потом дело передается прокурору, который принимает решение – направить его в суд или вернуть следователю. Потом дело принимает к производству судья, назначает заседание, проводит судебное следствие, составляет протокол судебного заседания, приговор. Если поступают жалобы, то дело переходит в следующую инстанцию. На каждом этапе составляются документы, которые подшиваются в уголовное дело, опись дополняется. Поэтому в любом судебном деле, когда оно сшивается впервые, в опись вставляются чистые листы, а подписи и пояснения пишут сразу со следующей строки. В описи не должно быть пустых строк выше подписи следователя, иначе кто-нибудь может вписать нужный ему документ и сказать, что он был в деле, а теперь его нет. Уголовное дело не всегда находится под жестким контролем, на разных стадиях процесса с ним знакомятся практически все участники процесса, у каждого есть свой личный интерес, и не стоит искушать их лишний раз.
– А все эти пояснения про то, сколько документов подшито и сколько листов, про паспорт и диск – они тоже для защиты материалов дела? – уточнил Сергей.
– Не только, – улыбнулся следователь, – но и для сведения тому, кто будет знакомиться с делом. Он сразу увидит, что еще есть в деле. Профессиональный участник процесса сразу понимает, где и что ему нужно смотреть.
– Значит, у меня нашлась еще одна ошибка, – резюмировал Сергей, – точнее, не одна, а сразу три.
– Николай Валерианович, а почему у меня все перечеркнуто? – робко спросила Сима. – Я же про документы и листы дела, и про диск написала.
– Да, интересно, что же не понравилось вашему преподавателю, – задумался следователь, – а давайте глянем на заднюю сторону обложки?
Перевернув отчет, следователь внимательно изучил тексты на конверте и листочке бумаги, которым были закреплены нитки подшивки.
– Вот смотри, Серафима, тексты, которые написаны на обложке и конверте с диском, не совпадают с теми, что написаны в описи.
– Ну и что? Подумаешь, не совпадают дословно, суть же передана верно, – попробовал заступиться за Серафиму Сергей.
– Значит, не существенно? – Николай Валерианович хитро прищурился. – Тогда скажи мне, пожалуйста, а тот ли это конверт, который указан в описи, или другой? Может быть, в описи написано про совсем другой конверт? Текст-то не совпадает. Достаточно одному участнику процесса заявить об этом, и что прикажешь делать судье?
– Допросить следователя о том, тот или не тот конверт указан в описи, – Сергей явно растерял весь свой напор.
– А устранит ли этот допрос сомнения в подлинности конверта и его содержимого? – настаивал следователь.