Практика частных явлений
Шрифт:
Третий: Только та летняя ночь!
Первый: Кунгх-зу!
Третий: Но ведь ты обещал!
Первый: (решительно) Хорошо, мы приехали на электричке из города, так?
Третий: Давай уж по порядку. Мы приехали из города, вышли из электрички.
Первый: (терпеливо) Вышли.
Третий: И...
Первый: (зевая)
Третий: Нет, рано! Вышли из электрички и... мы сели покурить! На скамейку! Там, на платформе, стояли очень удобные, широкие скамейки. Мы сели на крайнюю...
Первый: Могли покурить на ходу.
Третий: Куда нам было торопиться? К тому же вокруг было так красиво... Мы сидели, курили... как раз ушла последняя электричка в сторону города! Всё! Путь назад был отрезан!
Первый: (с нотой сомнения) Ты здорово всё помнишь.
Третий: ...Тишина, редкие огни вокруг... все это больше напоминало декорацию, нежели реальную жизнь.
Первый: (ворчливо) Декорации! Кулисы из софитов! Падуги из подиумов! Чистая перемена? Кто же был монтировщиком?
Третий: А потом мы пошли к заливу!
Первый: Трик-трак! Аллея, тропинки, сосны.
Третий: Как будто бы мы ещё проходили мимо входа в санаторий. Высокая такая арка.
Второй: Первый раз – с Филоновым на голове. Или – с Билибиным. Вообще, море романтики. Сломя голову через весь поезд.
Первый: Ну, вот, хорошо. Мы уже у залива. Разделись – и в воду!
Третий: Сбоку ещё горел костёр...
Первый: Костёр? Кто же это так постарался?
Третий: Неподалёку находился кемпинг.
Второй: Во вторник, тридцатого.
Третий: Или пансионат.
Первый: Санаторий!
Третий: Мы подошли к костру.
Первый: (неуверенно) Вроде бы...
Третий: Вряд ли нам было интересно общаться с курортной публикой...
Пауза.
Второй: Позвонил один раз – и готово! Вперёд! Шалом!
Третий: Слушай... мы ведь были втроём!
Первый: (тревожно) Втроём? Кто же был третьим?
Третий: Этот... этот...
Первый: Кто?
Пауза.
Третий: (растерянно) Кирилл...
Первый: (потрясён) Ки!
Второй: Врачиха. Да? Замкнутый круг.
Третий: Нет, нет! С нами увязался этот проходимец Шварценгарт!
Первый: Опять какой-то немец?
Третий: Он не немец. Просто фамилия немецкая. А по-немецки не знал ни слова.
Первый: Откуда он там взялся?
Третий: Увязался. Он всегда за всеми увязывался. Пустой парень, хотя и весёлый. Нет, у него другая фамилия... Дудергоф? Крукенберг?
Первый: (ворчливо) Понятия не имею.
Третий: Он был, был тогда! Правда не купался, а сидел на берегу. Кстати, я не так давно его видел, он занимается бизнесом с шашлычными. (восторженно) Надо же, я и это вспомнил! Если и дальше так будет, то...
Третий: Купанье начинает обрастать массой подробностей.
Второй: Дождь с утра до вечера. Очень.
Первый: Ты вот говорил, что мы ели. Где? Что? Не привезли же мы еду с собой? Стало быть, пошли на вокзал.
Третий: Какой вокзал? Там не было вокзала! Пустая платформа, касса уже закрылась.
Первый: Хорошо, касса закрылась. Где же мы по-твоему...
Третий: (сосредотачивается) Сейчас... сейчас...
Второй: Да нет. Просто тело руки. Здесь-то нельзя. Здесь – никак. Хоть тресни. Причём тут недоверие? Причём тут вообще что-ибо из человеческого обихода?
Третий: Сейчас... Искупавшись... Ис-ку-пав-шись мы пошли по пе-ше-хо-дной до-рож-ке вдоль шос-се... Искупавшись, мы пошли по пешеходной дорожке вдоль шоссе... Вдоль шоссе.
Первый: Вдоль шоссе.
Третий: Вдоль шоссе... и... Вспомнил! Вспомнил! Километра через полтора мы увидели дом, в окнах горел свет. Мы подошли и увидели накрытый стол, буквально заваленный всякой снедью. Молодая женщина – лет, примерно, на пять старше нас – убирала со стола. Тут-то и пригодился Гертенгрюнд с его феноменальной наглостью! Он влез на подоконник и стал что-то плести: про бедных странников, изголодавшихся в пути, – битничество, – идеалы хиппи! И тогда хозяйка – в ней было что-то лунное, неисчерпаемое, неуловимое...
Первый: Дарк сайд!
Третий: В тоже время она была очень естественная, приветливо-сдержанная...
Первый: (кричит) Что мы ели?
Третий: Она угостила нас бутербродами, салатом, гречневой кашей. Чай. Прохвост Бартенголью начал уже было подклеиваться к ней...
Первый: (потрясённо) Б... Бартенголью!
Третий: Бартенгольц! Римермахер? Он клеил её, обещал провести куда-то, что-то сулил, как бы невзначай прикасался к её тонким рукам, шаловливо позвякивал браслетами – мы с трудом увели его!