Прародина Русов
Шрифт:
Из всего этого следует очевидный вывод: индоевропейский этнос сложился на основе смешения двух неродственных этнокультурных групп и скрещивания их языков. Между прочим, и по мнению М. Гимбутас, «процесс языковой консолидации протоиндоевропейцев идет прямо перед вторжением их в Европу» [278, с. 435].
Здесь у нас «точка бифуркации», далее в глубь времен исторический путь наших непосредственных предков раздваивается. В той или иной степени оба народа — и «сурские», И «днепро-донецкие» — являются прямыми предками индоевропейцев, а их языки — «предками» единого «гибридного» индоевропейского языка.
В свете вышесказанного выглядит вполне убедительным предположение о том, что факт заключения союза двух неродственных народов нашел отражение в мифе о двух неродственных
Наиболее четкие следы древнейшего мифа сохранились в германской языческой традиции. Так, в знаменитом «Прорицании вёльвы» есть строки, которые исследователи называют «самыми трудными во всей песне»: «В войско метнул Один копье, это тоже свершилось в дни первой войны; рухнули стены крепости асов, ваны в битве врагов побеждали» [257, с. 217, 11]. А в песне «Речи Вафтруднира» есть такой диалог: «Как меж асами Ньёрд появился? Посвящают ему капища, храмы, но сам он не ас. — У ванов в жилище рожден и в залог отдан был асам; когда же настанет мира конец, он к ванам вернется» [257, с. 33]. Отсюда очевидно, что после «первой войны» между асами и ванами был заключен мирный договор с обменом заложниками, причем этот договор по-прежнему действует и будет действовать, пока не «настанет мира конец». В комментариях сказано: «Ваны (боги Ньёрд, Фрейр и Фрейя) — явно боги плодородия. Асы — все остальные боги и обычно боги вообще» [257, с. 217]. В «Младшей Эдде» («Видение Гюльви») сказано, что Ньёрд «родился в Стране Ванов, но ваны отдали его богам как заложника, а от асов взамен взяли Хёнира. На этом боги и ваны помирились» [262, с. 43]. Характерны также связь, по крайней мере, Ньёрда и Фрейра с богатством, морем и огнем и их миролюбие [92, с. 231, 572].
У иранцев и индийцев сохранились древние сборники гимнов богам: соответственно Авеста и Ригведа. В них сохранились общие черты: «К общему мифологическому наследию относится прежде всего существование двух классов мифологических персонажей: вед. deva — авест. daeva и вед. asura — авест. ahura. Различие между Ригведой и Авестой заключается в трактовке этих классов. В Ригведе deva являются богами, а в Авесте daeva — демоны. В отношении второго класса такой резкой противопоставленности нет: ahura в Авесте обозначает только богов, а в Ригведе asura может быть и эпитетом бога (Митры, Варуны и др.), и обозначать класс демоцов. Дальнейшее развитие на индийской почве происходило в том направлении, что в поздней ведийской литературе слово asura приобретает исключительно отрицательный характер» [240, с. 438]. Очевидно, что первоначально у индоиранцев и deva/daeva и asura/ahura были просто двумя родами «одинаково хороших» богов. Очень вероятно, что память об этом древнем времени сохранилась в словах гимна к Брахманаспати (РВ II, 24): «Прекрасно розданные (дары) Брихаспати заслуживают того, чтобы их добивались, эти приобретения ясновидца, завоевывающего награду, которого используют оба рода, (все) племена» [239, с. 264]. Нам представляется более правильным по смыслу перевод «оба рода племени (богов)».
Характерно в этом отношении также и заявление из Авесты (Яшт X 2 — гимн Митре): «Никогда не нарушай договора, ибо договор (дословно MiOra — Митра) имеет силу и в отношении носителей лжи, и в отношении носителей правды» [92, с. 154–155]; в другом переводе [297, с. 270]: «обоим принадлежит слово, что Договор скрепило — и праведным, и лживым» [281].
В Ригведе Варуна и Митра часто фигурируют именно как пара богов, также связанных с
В мифологии народов северного Нуристана, в частности, кати и прасунцев [159, с. 55–59, 102], сверхъестественные существа также разделяются на богов (Дэлу, Лузу) и демонов (дэвов). Между богами не бывает браков, партнеры могут принадлежать только к лагерю демонов. Характерным примером служцт брак бога Судрема (Суджуна) с демоницей Нанги-Вутр. У них рождается дочь Дизани (Дисни) — одна из главных богов пантеона. Со временем Дизани родила сына Багишта (Опкулу) — также от демона [281].
Память о двух племенах богов, иногда (но совершенно не обязательно) враждебных между собой, сохранилась и в кельтской ирландской традиции. Так, в «Книге захватов Ирландии» говорится: «Обрушились Сыновья Миля (предки собственно ирландцев) на демонов и фоморов, иначе сказать, на Племена Богини Дану в битве при Слиб Мис» [91, с. 53]. А в самой архаической ирландской саге «Битва при Маг Туиред» Племена Богини Дану, наоборот, противопоставлены фоморам. Но это противопоставление — именно противопоставление двух равноправных племен: «И случилось Племенам Богини заключить мир с фоморами, и Балор, внук Нета, отдал свою дочь Этне Киану, сыну Диан Кехта. Чудесным ребенком разрешилась она. И это был сам Луг. Приплыли Племена Богини на множестве кораблей, дабы силой отнять Ирландию у Фир Болг» [91, с. 33].
Т. е. важнейшие боги Ирландии родились еще до переселения на этот остров в результате браков между Племенами Дану и фоморами. Например, Руадан — один из воинов фоморов, сын Бреса и Бриг, дочери Дагда, «отправился проведать о кознях Племен Богини, ибо приходился он им сыном и внуком» [91, с. 44]. Сама Бригита (Бриг) — языческая богиня, ставшая затем ирландской христианской святой — выступает в этой саге на стороне фоморов. Фоморов, как и Племена Дану, в этой саге называют Сидами [91, с. 44, 13, 37]. Характерно, что правитель фоморов Элата обращается к своему сыну Бресу, неудачливо правившему Племенами Богини в Ирландии: «Не пристало неправдой захватывать то, что не удержал ты честью» [91, с. 38].
Известны прямые этнографические параллели подобному союзу двух неродственных народов, в частности, среди индейцев Южной Америки: «Аравакские племена гуана в прошлом жили в бассейне Амазонки, но еще в доколумбов период истории Америки переселились на север Чако, в район Парагвая, лежащий недалеко от его современной границы с Бразилией. Здесь они завязали дружеские связи с индейцами мбайя-гуайкуру, которые в отличие от гуана не занимались земледелием, а были охотниками. Гуана и мбайя-гуайкуру заключали между собой браки, обменивались продукцией охоты, земледелия, ремесел. В 70-х годах XVII в. мбайя-гуайкуру, а вслед за ними и большая часть племен гуана освоили лошадь и стали совершать набеги как на соседние племена, так и особенно на испанские поселения в Парагвае» [282, с. 120–121].
В книге Б. А. Шрамко о Бельском городище скифской эпохи (городе Гелоне) приводится интереснейшее изображение найденного там бронзового перстня [рис. 13]. «На нем изображены два сидящих друг против друга бородатых человека, которые держат какой-то предмет, видимо, сосуд… Очевидно, это сцена скрепления какой-то клятвы или договора распространенным в Скифии ритуалом питья из одной чаши. Это хорошо увязывается с ранним этапом истории Гелона, возникшего на основе договора между двумя племенами: будинами и гелонами. Два сидящих человека — вожди или олицетворения этих племен, а само изображение символизирует заключение племенного союза» [250, с. 161].