Правда о Григории Распутине
Шрифт:
Как считала генеральша, это происходило потому, что Царь окружил себя «прохвостами», «жуликами», «людьми без принципов». «Патриотка», «столбовая дворянка» и «истинная монархистка» мириться с этим не могла и не хотела. Салон госпожи Богданович стал одним из центров инсинуаций.
Вскоре после установления власти коммунистов самые «смачные» части дневниковых записей Александры Викторовны были опубликованы, они весьма приглянулись новым правителям. С тех пор дневник и стал «ценнейшим документом эпохи». Это действительно так. Однако он особо важен не для познания исторических событий как таковых,
Мимо внимания Богданович не могла проскользнуть орловская история. Слух о супружеской неверности Царицы оказался как нельзя кстати, он попал в доме Мятлева на благодатную почву. У генеральши не раз говорили о том, что А. А. Орлов — любовник Царицы. Сама же хозяйка в этом и не сомневалась.
Удивление и шок вызвала «свежая информация» о том, что, оказывается, «на самом деле» Царица «питала слабость» не к генералу, а к своей фрейлине Анне Танеевой, вышедшей в 1907 году замуж за лейтенанта А. В. Вырубова, с которым у нее семейной жизни «не получилось».
10 июня 1908 года Богданович записывает: «Сегодня говорили, что в истории Царицы, Танеевой и Орлова последний — ширма, что неестественная якобы дружба существует между Царицей и Танеевой. Что будто муж этой Танеевой, Вырубов, нашел у неё письма от Царицы, которые наводят на печальные размышления. Говорила это Кочубей. Теперь эту Вырубову (Танееву) взяли к себе ее родные, Танеевы, и в Петергоф больше пускать не будут. Какой скандал, если это всё правда! Говорят, что в немецких газетах про все это написано».
Ничего подобного в «немецких газетах» опубликовано не было, но кто это проверял! Сплетня жила по своим законам…
Тема о «любовном треугольнике» не исчезала, некоторые гости приносили в дом на Исаакиевскую новые подробности. После беседы с генералом A. M. Зайончковским госпожа Богданович записала 28 сентября 1908 года, что, как поведал генерал, «Вырубова у Царицы — первый человек, что те, кто за ней не ухаживает, подвергаются опале, как, например, князь Орлов, который уехал из-за нее». Этими двумя характерными пассажами пока и ограничимся.
Итак, если верить гостям салона Богдановичей, а помимо вышепоименованных нечто подобное утверждали и еще некоторые посетители, то картина, в общем-то, открывалась удручающая. Царица сначала «состояла в связи» с генералом Орловым, а затем «воспылала неестественной любовью» (слово «лесбийская» тогда в обиходе употреблялось мало) к своей бывшей фрейлине, с которой проводила дни и даже ночи (в этом тоже уверяли). Естественно, что такая «похотливая особа», как Царица, достойна была лишь осуждения. И Ее осуждали. Правда, верили этим глупостям далеко не все, но мнение скептиков в расчет не принималось. Тема «аморальности», «разврата» заворожила многих.
Здесь необходимо дать пояснение о личностях «моралистов», чтобы было понятней, так сказать, вся эта «информационная технология». Грязь ведь притягивает тех, кто имеет к ней склонность по складу своей души…
Генерал A. M. Зайончковский (1862–1926) происходил из дворян Орловской губернии, получил прекрасное образование, окончил Николаевское инженерное училище и Николаевскую Академию Генерального штаба, участвовал в Русско-японской войне 1904–1905 годов, затем командовал полком и дивизией.
Свое «свободомыслие» этот генерал потом красноречиво и доказал: уже в 1918 году он принял присягу на верность власти коммунистов, участвовал в войне против некогда «своих» на стороне красных, а затем трудился в качестве профессора в военной академии Красной армии. Его кумиром являлся Лев Троцкий, который, в свою очередь, имел расположение к «бывшему дворянину». Клевета на Царя и Царицу, восхищение революцией и одним из самых кровавых большевистских лидеров — все это печальные вехи на пути нравственной деградации генерала Русской армии.
Другой «высокоморальный» информатор, точнее, имформаторша мадам Богданович, был фигурой куда более колоритной, чем упомянутый генерал. Это — княгиня Дарья Евгеньевна Кочубей, легендарная Долли, слухи о похождениях которой просто сотрясали высшее общество. Она прожила жизнь, полную таких впечатлений и превращений, которых бы хватило для написания нескольких увлекательных авантюрных романов.
Родилась она в 1870 году и была расстреляна по постановлению НКВД в ноябре 1937 года. Между этими датами масса событий, главными из которых были любовные увлечения и служба в тайной полиции большевиков. В ряду удивительных жизненных эпизодов этой «моралистки» один из самых выразительных — добровольный переезд в конце 1918 года из Баварии, где она оказалась после революции, в «красную Совдепию».
Это потрясающее антраша, как сама героиня заявляла позднее, она совершила, потому что «симпатизировала РКП(б)» (партии большевиков). Чтобы стать вполне «своей» в царстве Интернационала, она отреклась от родственных корней, происхождения и даже своей фамилии. Теперь ее имя звучало достаточно «революционно»: Дора Евгеньевна Лейхтенберг.
Долли родилась в именитой семье и приходилась родственницей Царям — Александру II, Александру III и Николаю II. Ее отцом был внук Николая I герцог Г, М. Лейхтенбергский. Он вступил в 1869 году в морганатический брак с фрейлиной Д. К. Опочининой, которая после появления на свет Долли умерла.
Как рожденная в морганатическом браке Дарья не имела династических прав и не пользовалась при дворе никаким вниманием. В 1893 году она вышла замуж за князя Л. М. Кочубея, родила ему двоих детей и через несколько лет фактически порвала с ним. Без всяких сожалений рассталась она и с детьми. В 1911 году был оформлен развод. В общей сложности только официально Дарья выходила замуж пять раз…
Еще до замужества Дарья Лейхтенбергская, ставшая в 1878 году, после второго брака отца, графиней Богарне, прославилась бесконечными «амурными историями», которые не прекратились и после замужества. С полным на то основанием некоторые называли ее «великосветской потаскухой». Так как грешить в Петербурге было сложно, кругом глаза и уши, масса знакомых, Долли регулярно отбывала за границу, где чувствовала себя значительно вольготней.