Правда о любви
Шрифт:
– И в чем же риск?
Не успел он задать вопрос, как кусты расступились, и перед ним появился широкий журчащий ручей, через который было перекинуто поваленное дерево.
– Вот он, – показала Жаклин на дерево. – Риск, и немалый.
Она стала спускаться по пологому склону. Джерард смело последовал за ней. За лето ручей успел пересохнуть, оставив по краям берегов широкие зеленые полосы, следы весеннего паводка. Однако перепрыгнуть через ручей или перейти вброд оказалось невозможно, а ствол
– Ну как? – подначивала Жаклин – Решитесь?
– А если у меня получится? Меня наградят?
Жаклин молча посмотрела в глаза Джерарда, гадая, почему только в его присутствии она ощущает себя сиреной. Кокетливо опустив ресницы, она обронила:
– Возможно ... все возможно.
– В таком случае ... – он наклонился к ее уху, – после вас, дорогая. После вас.
На ее перевозбужденный слух это прозвучало львиным рыком.
Жаклин перевела дух, оперлась на его руку, ступила на бревно и легко перебежала на другую сторону: недаром проделывала это тысячу раз. Спрыгнув на землю, она обернулась и обнаружила, что Джерард спускается вниз прямо за ней.
Он поймал ее, сжал талию, закружил и только потом поставил на ноги.
– Настало время получить награду, – объявил он и завладел ее губами в неистовом поцелуе, потрясшем обоих. Жидкий огонь разлился по венам, груди напряглись и заныли, внизу живота копилось тайное желание.
Она держалась за его плечи, пока их губы и языки вступили в дуэль не за превосходство, но ради восторга наслаждения.
Время застыло; мгновение все длилось и длилось.
Наконец он отстранился. Оба дышали слишком тяжело, чтобы идти дальше.
– Ты уже приняла решение? – неожиданно спросил он, хотя перед этим твердил себе, что не станет давить, не станет спрашивать. Но он умирал от желания знать.
Жаклин попыталась нахмуриться, но не сумела.
– Нет. У меня создалось впечатление, что нужно хорошенько все обдумать. Я пока не ведаю, к чему приведет мое согласие.
Ее взгляд упал на его губы, и он едва подавил порыв снова осыпать ее поцелуями.
– Ты права, – кивнул он. Мысль о том, что последует за ее решением ...
Шаги. Оба услышали хруст веток под подошвами сапог. Они поспешно разошлись в разные стороны как раз в тот момент, когда из леса вышли Элинор и Мэтью Бризенден.
– А вот и вы! – воскликнула Элинор. Джерард с радостью отправил бы ее в ад вместе со спутником, который метал на него злобные взгляды. – Говорила же я Мэтью, что вы срежете дорогу, и будете ждать нас здесь!
Явно довольная своей предусмотрительностью, Элинор шагнула вперед, не сводя глаз с Джерарда. Тот учтиво подхватил Жаклин под руку.
– Совершенно верно: мы были уверены, что остальные не задержатся.
– Они остались на главной дороге, –
– О, разумеется, – кивнул Джерард. – Показывайте, куда идти.
Мэтью недоуменно моргнул, но что он мог поделать? Не мог же он отказаться! Поджав губы, он молча повиновался. Джерард повел Жаклин следом. Но тут Элинор совершенно неожиданно порхнула к нему и тоже взяла под руку. Джерард удивленно вскинул брови, но Элинор, казалось, совершенно не тронул его недоуменный взгляд.
– Мы говорили о нашем традиционном завтрашнем собрании, – щебетала Элинор. – Жаклин, ты, надеюсь, придешь?
– Скорее всего, – пожала плечами Жаклин.
– И мистер Деббингтон просто обязан прийти. Там почти также весело, как на балу ... а иногда и больше.
Глаза Элинор хищно блеснули.
– Традиция, – пояснила Жаклин, – состоит в том, что все молодые люди собираются утром в Треуоррен-Холле и украшают бальный зал.
– И террасу, и сады, – добавила Элинор.
Жаклин кивнула.
– Итак, – настаивала Элинор, пожирая глазами Джерарда, – вы к нам присоединитесь?
Джерард повернулся к Жаклин. Он не должен оставлять ее одну, особенно если Мэтью Бризенден будет маячить поблизости.
– Скорее всего, – пробормотал он. – Сплошная работа, и никакой игры ... Кончится тем, что я превращусь в ужасно скучного художника-зануду.
Губы Жаклин дернулись, но она упорно смотрела вперед.
– Превосходно! – воскликнула Элинор.
Этим вечером за столом лорд Трегоннинг шокировал собравшихся, спросив Миллисент:
– Как прошел ваш пикник сегодня?
– О, просто чудесно, Маркус, – поспешила ответить сестра, после чего перечислила фамилии тех дам, которые предпочли приехать. – Хотя я не стала бы утверждать, что мы убедили всех и во всем, думаю, все же заронили сомнения в умах многих и подготовили почву для дальнейших действий.
– Что же, неплохо, – согласился лорд Трегоннинг. – Значит, все идет, как задумано?
– И очень гладко, – заверил Барнаби, потянувшись к бокалу с вином. – Насколько я понял, завтра молодые люди собираются в Треуоррен-Холле, что будет последним событием перед балом.
– Ах да, украшение зала, – вспомнил лорд Трегоннинг и сочувственно поинтересовался у дочери: – Тебе не будет там неловко, дорогая?
– Нисколько, папа. До сих пор я не столкнулась с ожидаемыми трудностями, и с поддержкой мистера Деббингтона и мистера Адера мне ничего не страшно. – Рассеянно играя с вилкой, она продолжала: – Хотя сначала многие были сбиты с толку, однако задумались над тем, что мы сообщили. Вряд ли это произошло бы, если бы мы не поколебали уже установившееся мнение.