Правда о любви
Шрифт:
Поднявшись, она заметила странное выражение в глазах леди Треуоррен, и едва подавила желание оглядеть себя. Но взгляд хозяйки немедленно скользнул по ее лицу: в глазах светилось неподдельное тепло. Они поздоровались, соприкоснувшись щеками, после чего Джерард увел ее.
Как и ожидалось, появление графа немедленно вызвало настоящий фурор. Головы присутствующих поворачивались в их сторону. Да-да, сегодня сам Трегоннинг решил посетить бал!
Жаклин тихо радовалась, поскольку гости не обратили на нее никакого внимания.
Она
– Расслабься, – прошептал он, наклонившись ближе. – Выглядишь ты великолепно.
Его взгляд лениво и откровенно скользнул по ее груди и ушел вниз. Губы слегка дернулись, и он поспешно отвернулся.
– Приятно видеть, что я прав. Этот цвет просто восхитителен на тебе.
Восхитителен! Может, поэтому ей показалось, что он не прочь ...
Она не позволила себе додумать до конца: и без того впереди у нее нелегкий вечер.
Джерард прекрасно усвоил свою роль: главное, не дать Жаклин сосредоточиться на слухах на том, что о ней думают люди. Жаклин не должна отступать, замыкаться в себе, иначе привычные барьеры, которые с таким старанием возводила, не позволят окружающим увидеть, кто она на самом деле: молодая девушка, абсолютно неспособная на убийство.
Он здесь, чтобы отвлекать ее от тяжких дум, и знает, как это сделать.
Они влились в толпу, наполнявшую бальный зал. Предоставив лорду Трегоннингу и Миллисент оспаривать слухи при поддержке Барнаби, они разошлись в разные стороны. Лорд Трегоннинг с сестрой направились налево, Барнаби – направо. Джерард принялся занимать Жаклин разговорами.
Леди Треуоррен раздала всем незамужним молодым леди бальные карточки: старый обычай, исключавший споры соперников. Как выразилась хозяйка дома: «Не желаю улаживать никакие свары».
– Первый вальс – мой, – пробормотал Джерард. – Если будете так добры.
Жаклин величаво наклонила голову:
– Если желаете.
Взявшись за крохотный карандаш, прикрепленный к карточке, она послушно нацарапала его имя в соответствующей строке.
– И вальс перед ужином тоже.
Жаклин с сомнением взглянула на него, но все же послушалась.
– Жаклин! – весело воскликнул подошедший Джайлз Треуоррен. – Выглядишь ослепительно! Кажется, я успел вовремя! Буду весьма польщен, если удостоишь меня первого контрданса.
Меньше чем через минуту их окружили неженатые джентльмены со всей округи, умолявшие записать в карточку их имена. Джерард стоял рядом, втайне радуясь удивлению, мелькнувшему в ее глазах: она действительно понятия не имела, какой эффект производит в этом платье на впечатлительных мужчин. И даже на не столь впечатлительных ...
У него неожиданно появились манеры собственника! Джерард сам это заметил. Он почти не разговаривал, но управлял беседой, готовый в любую минуту вмешаться и придать ей иное направление. Он не желал, чтобы кто-то упоминал о Томасе или ее матери, испортив девушке настроение
И тут появился Бризенден. Бросил мрачный взгляд в сторону Джерарда, но по отношению к Жаклин его поведение было безупречно учтивым. Джерарду пришлось признать, что так было всегда. Парнишка – ему трудно было думать о Мэтью как о равном – продолжал вести себя так, словно кто-то назначил его защитником Жаклин.
Джерард с трудом удержался от сообщения, что эта должность уже занята.
– Моя дорогая мисс Трегоннинг, – приветствовал джентльмен чуть постарше Джерарда, хорошо сложенный, но уже начинавший толстеть, и с низким поклоном провозгласил: – Сегодня вы затмили луну и звезды! Осмелюсь ли я попросить последний вальс перед ужином?
– Сэр Винсент, я была бы в восторге, но, боюсь, мистер Деббингтон вас опередил.
Услышав имя очередного поклонника, Джерард мгновенно насторожился. Миллисент говорила, что он ухаживал за Жаклин!
– По-моему, вы не знакомы, – продолжала Жаклин. – Позвольте представить: мистер Деббингтон, сэр Винсент Перри.
Сэр Винсент смерил его взглядом, но вернул поклон.
– Деббингтон ... – пробормотал он и вновь обратился к Жаклин: – В таком случае, может, удостоите меня первым танцем после ужина, мисс Трегоннинг?
Жаклин, сверившись с карточкой, кивнула и записала имя сэра Винсента.
– Буду счастлива, сэр.
Остальные джентльмены тоже присоединились к просьбе сэра Винсента и, добившись согласия на танец, переходили к свободным дамам. Но сэр Винсент не двигался с места. Жаклин находчиво отвечала на его остроты, но ничем не выделяла из окружающих и, уж конечно, не поощряла.
Сэр Винсент стал недобро поглядывать на Джерарда. Тот, как мог, игнорировал его, но при этом исподтишка сам следил за соперником. В то же время лорд Трегоннинг, расхаживая по комнате, останавливался то у одной, то у другой компании, заводил разговоры, шутил и смеялся. Вид немолодого джентльмена, веселившегося так искренне, словно душу не туманили никакие тревоги, заставлял собеседников непременно оглядываться на Жаклин. Джерард от всей души надеялся, что в этих взглядах не светилось подозрение.
Помедлив, граф направился к сэру Годфри и что-то ему сказал. Миллисент и Барнаби немедленно поспешили на помощь. Джерард уже знал, чем кончится дело. Лорд Трегоннинг представил Барнаби и рассказал о его открытиях, предоставив последнему объяснять детали. Сэр Годфри, казалось, с трудом вникал в доводы Барнаби.
Лорд Трегоннинг извинился и медленно, величественно направился в игорную комнату, где собирался описать другим пожилым джентльменам, как был потрясен, получив сообщение о трагедии в саду. Кроме того, ему не терпелось высказать свое мнение о том, кто виноват в смерти несчастного, а заодно опровергнуть убежденность присутствующих в вине его дочери.