Правда в глазах смотрящего
Шрифт:
– Ну... не совсем.
– Тогда крест придется оставить. Не бойся, он вернется к тебе, когда я сделаю все необходимое, без него нам не совершить переход.
– Но зачем его оставлять?
– Не грузись. Снимай крест и иди одевайся. Доверься мне.
– А если я откажусь?
– Не советую.
– А все-таки?
– Ты станешь не нужен и опасен. Сам посуди, зачем мне еще один вампир в монастыре?
– Ты угрожаешь?
– Я не угрожаю, я констатирую тот факт, что даже с крестом тебе не справиться с десятком
Я подчинился.
12.
Через четверть часа мы с Татьяной снова вошли в кабинет владыки. Зина уже была там, замотанная в толстый шерстяной платок, она напоминала привокзальную попрошайку. Дмитрий в расстегнутой бобровой шубе походил на депутата государственной думы, а мы с Татьяной в скромных дубленках и меховых шапках, вообще не выделялись бы из толпы, окажись мы вдруг в моем родном мире.
– Держи пистолет, - сказал Дмитрий, глядя на меня, - и надевай крест. Не будем терять времени.
Я засунул пистолет в специальную петлю, приделанную к внутренней стороне дубленки, и надел крест.
– Начинай, - сказал Дмитрий.
Я обратился к кресту и повелел переместить нас в мой мир. Роскошный стол красного дерева исчез, окна закрылись ставнями, стало темно и пыльно. В мгновение ока кабинет владыки превратился в кладовку, густо заваленную всяким хламом. Татьяна неосторожно пошевелилась, обо что-то ударилась и негромко вскрикнула.
– Тише, - прошипел Дмитрий.
– Алексей, отменяй чары.
– Мы возвращаемся обратно?
– Да нет же! Отменяй чары, которые я на тебя наложил.
– Какие чары?
– Спроси у креста.
Какие чары наложил на меня Дмитрий?
Удаленное управление.
Что это значит?
Ты потерял свободу воли, теперь ты выполняешь только его приказы.
Отмени эти чары немедленно!
Хорошо.
Кажется, ничего не изменилось.
Чары отменены?
Да.
– Зачем ты это сделал?
– спросил я Дмитрия.
– Чтобы ты не испытывал сомнений, стоит ли выполнять перемещение.
– Неужели нельзя было сделать то же самое как-то по-другому?
– Я выбрал самый простой способ. Он тебя возмущает?
– Не то чтобы возмущает... но это же неприятно, когда тобой управляют!
– Согласен. Именно поэтому я не люблю держать такие чары дольше, чем нужно. Ты в порядке?
– Вроде да.
– Замечательно. Внимание! Все дружно обретаем некорпореальность и выбираемся на улицу. Держаться вместе, не теряться. Готовы? Алексей, ты первый. Пошли!
Я просочился через большую картонную коробку с чем-то железным внутри и медленно направился к двери, внутренне напрягаясь всякий раз, когда приходилось продираться сквозь очередной твердый объект. Где-то за спиной тихо ругалась Татьяна, похоже, такой способ передвижения
Я могу видеть в темноте?
Конечно.
Как?
Вот так.
Спасибо.
Теперь окружающие предметы стали хорошо различимы. А вот и дверь, она совсем рядом, надо только просочиться через наваленные в кучу детали какой-то мебели... а зачем выходить через дверь? Я изменил направление движения и вышел в коридор прямо через стену.
Откуда-то издали, с той стороны, где в альтернативной версии монастыря находится дискотечный зал, донеслось монотонное заунывное пение. С противоположной стороны коридора никаких звуков не доносилось.
– Это молебен?
– прошептала Зина, широко раскрыв глаза.
– Настоящий молебен? Как в первые века христианства?
– Типа того, - согласился я.
– Хочешь посмотреть?
– Можно?
– она вопросительно обернулась к Дмитрию.
– А почему бы и нет?
– ответил тот.
– Только надо принять невидимость.
– Я не умею, - подала голос Татьяна.
– Еще бы ты умела, это тебе не поклонников привораживать. Готово. Алексей, ты справишься?
Мы справимся?
Уже.
– Вижу, - отметил Дмитрий.
– Зина?
– Ты же знаешь, что я не умею.
– Кто вас, вампиров, разберет... не обижайся, шучу. Сделано. Учтите невидимость не абсолютная, резкие движения различимы на расстоянии до ста аршин, потому старайтесь двигаться плавно и беззвучно. Пошли!
Действительно, мое тело не стало по-настоящему невидимым, оно стало полупрозрачным и каким-то расплывчатым. Наверное, сейчас я похож на хищника из одноименного фильма с Арнольдом Шварцнеггером. Обернувшись, я убедился в правильности своего предположения - мои спутники выглядели именно так. Жуткое зрелище представляет собой колонна полупрозрачных тел, марширующих по темному коридору.
В дискотечном зале размещалась то ли церковь, то ли часовня, то ли что-то еще в том же духе. На стене большое распятие, вокруг много икон, в зале стройными рядами стоят монахи и поют что-то церковнославянское.
– Какое сегодня число?
– шепотом спросил я.
– Шестое декабря, - ответил Дмитрий, - а что?
– Да я подумал, может, это рождественская служба...
– Нет, она будет через месяц.
– Вот и я про то же.
– Алексей, по какому поводу этот молебен?
– спросила Зина.
– Откуда я знаю? Я за всю жизнь был в церкви раза три.
– Жалко. Очень красиво поют.
Татьяна ехидно хихикнула, пожалуй, я с ней соглашусь. Конечно, на вкус и цвет товарища нет, но по мне даже Децла слушать приятнее, чем эти завывания. В общем, мы постояли минут пять, а потом пошли обратно.
Если ты можешь проходить сквозь стены, найти выход из здания не составляет никакой проблемы, сколь бы запутанной ни была архитектура здания. Не прошло и пяти минут, как мы оказались на улице.