Правда выше солнца
Шрифт:
– Отличная вещь, – одобрительно сказал Кадмил. – Легированная сталь, зонная закалка. И заточен так, что можно оскопить комара на лету. Вы, люди, научитесь такие делать очень нескоро.
– Он волшебный? – спросил Акрион.
– Ну-у... – протянул Кадмил. – Пожалуй, в некотором смысле да. Посмотрим. Оцени, кстати, каков он в руке.
Акрион вышел из-за стола, встал в стойку. Огляделся: не заденет ли мебель? Взялся покрепче за рукоять, рубанул воздух, как учили в эфебии, крест-накрест. Кадмил ощутил на лице гибельный ветерок от клинка.
Девушка-подавальщица
– Эвге! – сказал Акрион, оглядывая ксифос. – Будто сам идёт!
– Баланс смещён к рукояти. Ваши ксифосы – малость неповоротливые штуковины. Этот половчей.
Акрион вернулся за стол. Надел через голову перевязь, вбросил клинок в ножны.
– Теперь чувствую, что готов ко всему, – сказал он задумчиво.
Кадмил, потянувшись через стол, хлопнул его по плечу:
– Ты и так был готов. Просто теперь ещё и как следует подготовлен, хе-хе!
Он засмеялся и подмигнул Акриону. Тот, однако, помрачнел. Между бровей вновь появилась складка:
– Аполлон ведь… Он же не ждёт, что я зарублю этим мать?
«Я тебе зарублю! – подумал Кадмил сердито. – Кого я тогда приведу Локсию для допроса?!»
– Ни в коем случае, – со строгостью сказал он. – Матереубийство – страшнейшее из преступлений. Всемилостивый Феб не может требовать такого.
Акрион слегка расслабился.
– Но впереди трудный путь, множество злодеев, – продолжал Кадмил. – Вот для чего бог дал тебе оружие. Будь готов сразить их.
«А то мне как-то неуютно в чужой стране без защиты, – добавил он про себя. – Особенно если учесть то, что ждёт впереди».
За последние сутки он тысячу раз успел пожалеть, что не захватил из лаборатории боевой жезл. Пускаться в опасное путешествие без оружия было безумием. Однако не меньшим (а то и большим) безумием стало бы применение магического вооружения на территории союзного государства. Один выстрел из жезла – и готово: истеричка Орсилора тут же полетит к Локсию требовать объяснений. А то и угрожать войной. Реакцию Локсия на такое развитие событий Кадмилу даже представлять не хотелось.
Акрион между тем был по-прежнему мрачен.
– Уже и так пролилось немало крови, – сказал он. – Отец… Его-то я убил таким же мечом. И тот парнишка вчера. Просто стоял в карауле. А я его заколол, как свинью. Паршиво вышло.
Кадмил поёрзал. От долгого сидения затекли ноги. Чтоб этим лидийцам в Тартар провалиться с их дурацкими скамейками.
– А на мой взгляд, вышло совсем неплохо, – отметил он. – И так понятно, что ты не отлынивал в палестре. Но справиться голыми руками с копейщиком! Молодец.
Акрион сморщился, будто снова попробовал тушёную тыкву.
– Со мной что-то сделалось, – признался он. – Злость такая вдруг накатила… И сила появилась огромная.
Он скрипнул зубами; на посеревшей коже ярко проступили точки двухдневной щетины.
– Это – проклятие, Кадмил? – спросил он осипшим голосом. – Оно так и действует, да? Страстный гнев?
«О
– То была помощь свыше, – сказал он назидательно. – Божественный дух снизошёл на героя в трудный миг и помог одолеть врага. Гордись! Сам Аполлон выручил! А, может, Афина или Артемида – наша, эллинская, настоящая. Вот что значит покровительство богов.
Акрион кивнул – впрочем, скорее из вежливости. Складка на лбу так и не исчезла. И скулы не спешили розоветь, хранили бледность. Он обернулся, будто ждал увидеть соглядатая. Кабак был по-прежнему пуст, если не считать подавальщицы, которая робко посматривала из-за двери на странных и опасных посетителей: ну как вновь станут размахивать мечами? Кадмил украдкой глянул в крошечное окошко, устроенное так высоко, что не видно было ничего, кроме неба. Небо хранило обычный послеполуденный цвет, не спешило темнеть. Вечер, стало быть, еще нескоро. Но время-то идёт. Когда же?..
Акрион глубоко вдохнул и резко выдохнул. Крепко вцепился руками в край стола, будто боялся упасть.
– Послушай, – сказал он. – Нужен твой совет. Мне часто… Да что там – каждую ночь снится один и тот же сон. Дурной сон. Верней, не каждую ночь, а когда засну – ну вот, как сегодня, когда пришёл под утро и проспал до обеда.
– Ясно, ясно, – нетерпеливо сказал Кадмил. – Так что там тебе снится?
Акрион ещё раз вздохнул. Лоб блестел от пота.
– Страшный сон, – выдавил он сквозь зубы. – Диковинный. Будто бы три каких-то чудища кружат подле меня. С крыльями, вроде летучих мышей, а сами ростом с человека. Не решаются подойти, но рычат, визжат, щёлкают зубами. Тянут когти. И сегодня…
Он поставил локти на стол, обхватил голову.
– Сегодня эти чудища впервые заговорили. Обвиняли в отцеубийстве. Говорили, что они – духи мщения, и будут преследовать меня всю жизнь, пока не настигнут.
«Смерть на меня, – подумал Кадмил с досадой. – Похоже, парнишка заработал невроз на почве всего, что с ним стряслось. Неудивительно. Могла ещё сказаться варварская магия Семелы. Впрочем, мы это тоже употребим себе на пользу. Ну, или хотя бы постараемся».
– Они говорили иносказательно, – сказал он мягко, но с уверенностью. – Это – эринии, посланные Аполлоном. Следят, чтобы возмездие было совершено, и не отступятся, пока не настигнут твою мать. Верней, пока ты её не настигнешь.
Акрион откинулся на спинку скамьи, хрустнул пальцами.
– Воля твоя, Кадмил, – сказал он с сомнением, – но они определённо винили меня в гибели отца.
Кадмил почувствовал во рту кислый привкус. «Повезло мне с героем. Упрямый, нервный и мнительный. Сейчас бы его оглушить «золотой речью», да пневму надо экономить. Потому как…»
На улице послышался шум: глухие крики, свист, частый топот.
«Неужто началось?» – у Кадмила прыгнуло сердце.
– Что это там? – произнёс он крайне заинтересованно. – Никак, ловят кого-то?