Праведник
Шрифт:
За мачтой с излучателем Лот скорее угадал, чем увидел друзей.
– Джек?
– Я за него, – хихикнул в темноте «Вергилий» Ганс. – Привет!
– Здорово. Скоро сеанс?
– Джек только что звонил, говорит, подгребают уже.
– И то хлеб…
Парижане, не свободные в выборе информации из-за цензуры, готовы были сносить все трудности, тайком, в обход законов, собираться за городом, только бы познать истину.
Приходили и те, кто владел всею полнотой знания, лишь бы побыть среди «своих», почувствовать, что ты не один такой в царстве полуправды и откровенной брехни.
Горожане приплывали к месту встречи на низких надувных плотах, подхватывали их и тащили с собой – послужат
Приглушенный шум толпы разрастался – сдавленные голоса, шиканья, шарканье подошв множились.
– Третий, я первый, – щелкнуло в ухе. – Как обстановка?
– Первый, я третий, – откликнулся Яков. – Все идет штатно.
– Нормуль! – булькнул «первый».
В призрачном свете стереопроектора возникла щуплая фигурка «Идальго».
– Друзья! – начал Робер безо всякого пафоса. – Наш сеанс мы начнем с телесюжета, снятого еще в две тыщи пятнадцатом. Это интервью профессора Франсуа Пиньона, которое он давал в студии «ТФ-1». В эфир оно не пошло. Посмотрим?
– Посмотрим! – откликнулась толпа.
Стереопроекция легла на вогнутую кручу, налилась цветом… Пошла картинка, плоская, но яркая. Седой, представительный месье Пиньон сидел в кресле напротив молоденькой ведущей, улыбаясь иронически, но горькая складка у губ профессора придавала его улыбке нотку печали.
ВЕДУЩАЯ (бодро): Господин профессор, ваши высказывания по поводу гендерной теории известны. Что вы можете добавить к уже сказанному?
ПРОФЕССОР (спокойно): Ничего, мадемуазель.
ВЕДУЩАЯ: (растерянно): Совсем ничего?
ПРОФЕССОР (вздыхает): Скажите, мадемуазель, что утверждает эта, якобы научная теория?
ВЕДУЩАЯ: М-м, насколько я помню, теория гендера… она о том, что существует не два пола, а семь – мужской, женский, гомосексуальный, лесбийский… Еще есть бисексуалы, транссексуалы и интерсексуалы. И человек сам определяет свою сексуальную ориентацию, свою идентичность с тем или иным гендером. По-моему, так.
ПРОФЕССОР (иронично): Браво, мадемуазель! Вам удалось в двух словах изложить весь этот гендерный бред.
ВЕДУЩАЯ: Почему бред?
ПРОФЕССОР: А вот скажите, когда вы раздеваетесь у себя в ванной, кого вы видите в зеркале?
ВЕДУЩАЯ (неуверенно): Себя, наверное…
ПРОФЕССОР (с силой): Вы видите женщину! Кстати, молодую и хорошенькую. Когда раздеваюсь я… Ох… Ну, внешние признаки мужского пола все еще заметны, скажем так. И какая-нибудь лесби, раздевшись, наблюдая за своим отражением, тоже увидит как бы женщину. А гей узрит как бы мужчину. И все! Иных полов в природе не существует! Только мужской и женский! И у людей, и у зверей, у насекомых, у растений даже, у всего живого.
ВЕДУЩАЯ: Но нетрадиционная сексуальная ориентация не выдумана, она реальна!
ПРОФЕССОР (назидательно): Нетрадиционная, следовательно, ненормальная. Поймите, мадемуазель, все эти словеса, вроде гендерной идентичности или сексуальной нетрадиционности, подменяют куда более верное определение. А именно – половые извращения. Наша политкорректность привела к тому, что отклонение от нормы принимается за норму!
ВЕДУЩАЯ: Однако те же геи считают себя нормальными…
ПРОФЕССОР (мягко): Мадемуазель, ни один душевнобольной не признает себя таковым. В чем причина психофизиологической ненормальности геев? Некий генетический сбой приводит к гормональному дисбалансу…
ВЕДУЩАЯ: Это как?
ПРОФЕССОР (терпеливо): В крови каждого из людей присутствуют и женские половые гормоны, и мужские. И наша ориентация зависит от того, чего и сколько в нас намешано. Если у мужчины больше доля андрогенов, [5] то он и ведет себя, как мужчина, а вот если в нем преобладают женские гормоны… Всё! Получите завсегдатая «Голубой устрицы»! Понимаете? Я говорю все это не для того, чтобы кого-то задеть, отнюдь нет. Просто хочу донести до зрителей одну непреложную истину: существует норма, заданная биологически, проверенная чуть ли не миллиардом лет эволюции, а все прочее – от лукавого! Поэтому нельзя говорить: «сексуальное меньшинство». Это же автоматически приводит к уравниванию, вообще отрицающему половые различия. Гетеросексуалов и гомосексуалов ставят на одну доску, тем самым признавая последних нормальными. Дескать, натуралов больше, а членов ЛГБТ-сообщества меньше, только и всего! Это гибельная ошибка. И ни в коем случае нельзя говорить: «нетрадиционная семья». Я не против однополых браков, но вы хоть семьи-то не касайтесь! Семья – это отец, мать и дитя. Ну, если, в общем, то самец, самка и детеныш. Всегда и везде, при любом раскладе! Вот, для чего создается семья?
5
Андрогены – общее название для мужских половых гормонов (тестостерон, андростендион, ингибин и пр.).
ВЕДУЩАЯ: Ну, чтобы жить вместе… Двоим, любящим друг друга…
ПРОФЕССОР (резко): Чушь! Семья создается для того, чтобы зачать и вырастить ребенка! Могут два гея или две лесбиянки быть родителями? Разумеется, нет! У них же один пол!
ВЕДУЩАЯ (робко): Вы так эмоциональны…
ПРОФЕССОР (успокаиваясь): А это потому, что я профессионал и вижу дальше наших горе-политиков, лишивших нацию святых понятий, таких как «мать» и «отец», заменив их убогими «родитель А» и «родитель Б». Детей в школах с малых лет приучают к тому, что нет девочек и мальчиков, тетенек и дяденек. Анекдот даже такой ходит: встречаются двое пап с детскими колясками. Один спрашивает другого: «Кто у тебя – девочка или мальчик?» «Не знаю, – отвечает тот. – Когда подрастут, определятся сами!» Смешно? Нет, страшно!
ВЕДУЩАЯ (удивляясь): Да чего же вы боитесь, профессор?
ПРОФЕССОР (очень серьезно): Расчеловечивания. Семья – это ячейка общества, а мы разрушаем ее. Следовательно, ведем дело к распаду всего общества. Мы вдохновенно расширяем свободу и равенство за пределы разумного, а это равноценно гибели. Есть у меня и еще одна причина для страхов – мигранты. Хоть со стороны политиков и раздаются трели о мультикультурности, но в реале этого нет, и не будет. Мусульмане и африканцы не приемлют наших гипертрофированных прав и свобод, сохраняя жесткий водораздел между мужским и женским. Расчеловечиваясь, мы уступаем им Европу…
ВЕДУЩАЯ (с беспокойством): Профессор, это уже попахивает расизмом!
ПРОФЕССОР (грустно улыбаясь): Так пахнет правда, мадемуазель. Меня утешает лишь одно – я не доживу до той ужасной поры, когда человечество превратится в серую массу безликих, бесполых, безличностных нелюдей. Но вы доживете, и мне вас жаль…
– Третий! Третий! – послышался заполошный голос в наушнике. – Визит! Как слышите меня? Повторяю: визит!
– Понял! – выдохнул Лот. – Визит! Безопасники?