Праведные клятвы
Шрифт:
— Надеюсь, не предложение жить здесь и дальше, — заявляет Крю, входя и поднимая мой чемодан. Я стараюсь не смеяться, потому что знаю, что Крю Монти не любит, когда над ним смеются, но его рвение мне кажется забавным.
— Там хотя бы кровать есть? — спрашиваю я.
— Да. И диван и телевизор. Все улажено, и не за что, — он выходит из спальни, и когда мы подходим к двери, он снова смотрит на Райю и рычит. — Будь голой, когда я вернусь.
— Мне не нужно было это слышать, — говорю я, качая головой.
Крю и я спускаемся на несколько этажей вниз на лифте, и в конце коридора Крю останавливается у чёрной деревянной двери. Когда он открывает её,
В животе порхают бабочки, когда я рассматриваю гостиную слева и кухню справа с островным столом. За зоной отдыха расположены стеклянные панорамные окна, из которых открывается потрясающий вид.
— Я заказал доставку телевизора и всей прочей ерунды. Не беспокой свою сестру ближайшие двадцать четыре часа, — требует Крю, ставя мои вещи на пол и выходит, захлопывая за собой дверь.
Крю также захлопнул дверь перед Марко, не позволяя ему войти. Без сомнения, он хочет проверить безопасность квартиры, но я хочу пару минут побыть здесь одна и осмотреть всё самостоятельно.
Прикусываю нижнюю губу, и из меня вырывается небольшой визг. Неужели это всё действительно моё? Провожу рукой по кухонной стойке, любуясь ее просторностью и предвкушая все, что смогу приготовить. Заглядываю в спальню. Увидев кровать с покрывалом пыльно-розового цвета, я запрыгиваю на неё, чувствуя себя ребёнком, и поворачиваю голову вправо, чтобы полюбоваться видом из окон. Может быть, Нью-Йорк мне подойдет. Постепенно все ожидания, которые меня тяготили, улетучиваются.
Никто здесь не знает, кто я — даже я сама — и я чувствую, как впервые за долгое время могу по-настоящему глубоко вдохнуть.
Во мне загорается маленькая искра бунтарства.
Может быть, мне стоит постараться получить как можно больше удовольствия, пока я нахожусь здесь.
И от этой мысли мое волнение зашкаливает.
ГЛАВА 6
Доусон
Я не часто вмешиваюсь в то, кого нанимают и увольняют менеджеры моих магазинов, но я вижу все имена, которые проходят через мой стол в связи с начислением заработной платы. И когда всплывает ее имя, я удивляюсь и сразу его узнаю. Часть меня даже подумывает, не устроил ли это Крю, но он не из тех, кто тратит время, на такие мелочи. К тому же никто другой, не знает, как сильно этой горшочек меда проник мне под кожу.
Хани Риччи.
Как ей удалось так невинно войти в мой мир?
Этот конкретный магазин нанимает сотрудников исключительно по внешности, выбирая тех, кто не только может продавать продукцию, но и разбирается в ней. Даже не глядя на её резюме, в котором, не сомневаюсь, нет никакого трудового опыта, очевидно, почему менеджер её нанял. От неё исходит запах невинности и диких фантазий, и самое невероятное в этом то, что она сама этого не осознаёт.
— Доусон, — я поднимаю взгляд на Дафну, уверенно заходящую в мой кабинет. У нас с Дафной периодические отношения. Конечно, на контрактной основе. Раньше она работала у меня частным эскортом, пока наши отношения не перешли на новый уровень. Благодаря установленным границам, контрактам и взаимным ожиданиям, мы оба защищены. Я забочусь о ней в финансовом отношении, а она соблюдает наши регулярные встречи, чтобы доставить мне удовольствие. Я не организовывал эту встречу с тех пор, как вернулся
Мои челюсти сжимаются, когда Дафна садится на угол стола, а мои мысли все еще крутятся вокруг Хани. Что-то в ней меня притягивало, и я полностью потерял голову. Я бы переспал с ней в той кладовке без всякой защиты, и эта маленькая встреча могла бы стоить мне всего.
А это совсем на меня не похоже
— Итак, мне нужно новое белье… — Дафна улыбается мне. Ее длинные темные волосы ниспадают ей на плечо, и она многозначительно смотрит на меня своими глазами цвета лесной зелени. Я знаю, что она, вероятно, не понимает, почему я не звонил ей последние несколько недель, и любопытство по поводу магазина взяло надо мной верх.
— Отлично, я как раз собирался в магазин. Ты можешь пойти со мной.
Довольная моим ответом, Дафна спрыгивает со стола и поправляет юбку. Обычно я давал ей кредитную карту или предупреждал магазин, о ее визите. Но я бы никогда не пошёл с ней лично.
Мои магазины рассчитаны на особый уровень клиентов — тех, кто может позволить себе потратиться на сумму, сопоставимую с ценой нового автомобиля.
— Я пробуюсь на роль модели нижнего белья и хочу выступить в твоём бренде. Знаешь, чтобы продемонстрировать его.
Одна из вещей, которая мне всегда нравилась в Дафне, — это то, что она не из тех, кто берет. Она никогда не просит слишком многого, и, честно говоря, ей плохо удается быть эскортом. Она слишком мягкая и слишком привязывается к клиентам. Её доброта тоже играет свою роль, но именно это и делало её привлекательной для большинства. Она притягивала их своей искренностью в общении, но при этом была достаточно опытной и открытой к разным формам удовольствия.
Совсем не такая, как Хани, от которой исходит запах невинности. Она кажется из тех, кто мечтает только о кольце на пальце и выполняет супружеские обязанности всегда в одной и той же позе. И я не понимаю, почему это меня так бесит. У меня с ней ничего общего, и всё же я стал одержим ею. Никогда бы не подумал, что она приедет в Нью-Йорк и устроится работать в один из моих магазинов.
Я даже не уверен, что она знает, что магазин принадлежит мне.
— Я хочу, чтобы ты знал, как сильно я тебя ценю, — Дафна протягивает руку и касается моей ноги. — У тебя такая жесткая внешность, и я понимаю это. Ты общаешься с мафией и совершал плохие поступки. Вероятно, продолжаешь это делать. Но ты также заботишься о тех, кого считаешь близкими.
Я ничего не говорю, недоумевая, почему она подняла эту тему — скорее всего, потому, что я не звонил ей в последнее время — но знаю, что она на самом деле не заботится обо мне. Хотя, в её собственном понимании, она, вероятно, всё же заботится. Но на меня это не влияет.
— Я знаю, что ты отдаёшь мне лишь малую часть себя и никогда никого не впускаешь по-настоящему, но я благодарна тебе за то, что ты позволяешь мне быть хотя бы здесь.
Я обвиваю её волосы вокруг своих пальцев и резко оттягиваю её голову назад. Она с ожиданием замирает. Но когда я смотрю на неё — на её приоткрытый рот и то, как её язык скользит по губам в предвкушении того, что она знает, я могу ей дать — я чувствую…
…ничего.
Блядь!
— Понятно, — это все, что я говорю, прежде чем отпустить ее и подойти к двери.