Правила большой игры
Шрифт:
– Не боятся. Перед отправкой ему делают укол, и двое суток он валяется в беспамятстве. Все, что потом сможет рассказать, это что его везли на судне по морю. Местная морская полиция куплена, если присылают запрос, следует ответ: все проверили, подозрения не подтвердились.
– А если денег нет?
– Если нет денег, людей отправляют либо в первый корпус, либо во второй лагерь, который находится на северном побережье острова, в горах.
– Первый корпус, это где санчасть? – спросил Рон.
– Санчасть, – усмехнулся Гастон. – Правильнее говорить не санчасть, а скотобойня. В первом корпусе изымают органы и переправляют их клиентам. Вертолетную площадку видели?
Видели, – одновременно произнесли Джек и Рон, невольно вспоминая доктора в окровавленном халате.
– На нее садится вертолет, чтобы забрать один или несколько контейнеров с органами для транс плантации.
Джек и Рон молчали как пришибленные.
– А чего вы так поразились, ребята? – Майор хохотнул. – Разве вам не бросились в глаза эти уродливые шрамы на телах местной публики?
– Да, я заметил у одного… – произнес Джек.
– Что у одного? – Гастон махнул рукой. – У половины отсутствует какой-нибудь парный орган, ну а если печень понадобится, то уж тогда всего под разделку – милости просим.
– А что с вторым лагерем? – спросил Джек, что бы сменить жуткую тему.
– Туда отправляют бесперспективных, тех, кого взяли по ошибке и кто не годится для первого корпуса, – то есть старых и больных.
– Они там умирают?
– Конечно, но только от работы. На побережье в глубинных горных пластах имеются ренитовые залежи, их-то и разрабатывают те, кто попадает во второй лагерь.
– Ренитовая пыль ядовита, – заметил Джек.
– Вот именно. Те, кому везет, живут три месяца, но большинство не вытягивает и двух.
– Но как вы сюда попали, сэр? Или вы на службе?
– Эх… – Майор вздохнул. – Хотелось бы мне думать, что я на службе. Впрочем, иногда мне так и кажется – мол, выполняю государственное задание, но – увы. Я приехал на Цитрагон встретиться с одним очень ценным агентом, но в результате попал в ловушку, получил удар по голове и очнулся уже здесь.
– А не проще было вас просто убить?
– Конечно, проще, но так интереснее, согласитесь. Продать своего врага в рабство – вот высшая месть.
– И давно вы тут?
– Почти три недели.
– И что, вас так и будут держать на этом теплом местечке?
– Боюсь, что нет. У меня взяли анализы – они оказались не очень хорошими, но и не очень плохими, то есть, если возникнет дефицит органов, меня могут пустить в дело, если дефицита не будет, поеду добывать ренит… Перед смертью прощу вам все ваши прегрешения…
Заметив, как изменились в лице Джек и Рон, майор замахал руками:
– Ладно-ладно, признаю, вы нам тогда здорово помогли, а преследовал я вас по привычке. Мой заместитель убедил меня оставить вас в покое, он сказал: объективно они нам не нужны, а везение у них такое, что гоняться за ними – только агентов терять… Прав да, сейчас, насколько я понял, ваше везение закончилось.
– Очень на это похоже, сэр, – согласился Джек.
– Ну и как вы сюда попали?
– С работой одной не выгорело…
– Это была та работа, из-за которой вы и попали тогда в полицию?
– Мы не из-за работы попали, а из-за Сутулого и его банды – они устроили в нашей каюте поножовщину, но отвечать пришлось нам. Когда добрались до Цитрагона и стали выполнять контракт, чем-то не угодили работодателю и за нами началась охота. Пришлось бежать, понадобились документы, вышли на какого-то подпольного печатника, а он нас газом уморил, сволочь, теперь вот здесь оказались. Кстати, он отнял у нас именно те деньги, которые мы заработали у вас на Шлезвиге, сэр.
– Вот сукин сын! Казенные деньги!
– Да-а, – протянул Рон, – попадись он мне, пожалел бы, что родился.
68
Уже в который раз за несколько последних дней Сутулый предстал пред боссом мафии. Сеньор Марино смотрел на наемника с усмешкой, будто ожидал, что тот скажет какую-нибудь глупость, а между тем этот наемник был самым эффективным работником в деле поиска пропавших беглецов. Но сеньор Марино, разумеется, никогда бы не признался в этом.
– Что скажешь, Тревис, тебе удалось разговорить этих шлюх? – как можно более небрежно спросил сеньор Марино.
– Так точно, сэр, удалось, но они, к сожалению, ничего не знали.
– Совсем ничего?
– Ничего из того, что нам могло бы пригодиться.
Они рассказали, как Джек и Рон впервые наведались к ним в администраторскую и прикинулись клиента ми, а копы, заглянув и увидев – ребята с голыми задницами при работе, – убрались восвояси. Потом к ним неожиданно вернулся Рон и уговорил помочь поискать в пруду Джека…
– И они согласились?
– Да.
– Он их что, запугал?
– Нет, во время первого визита он так оттрахал одну из них, что она в него влюбилась.
– Оттрахал? – Сеньор Марино был в замешательстве. – Но она же шлюха – разве ее этим удивишь?
– Он удивил. Рон – мастер удивлять.
– Ну, допустим. Так где они нашли этого Джека?
– Он сидел в водоспусковой коробке. Они подплыли на лодке, Джек спустился в воду, а потом перевалился через борт, и его прикрыли какой-то тряпкой.
– Как все просто! А Бьорн с Уллитом нашли там только крыс! Аристодис, – обратился сеньор Марино к одному из своих капитанов, – мне не нравится, как работает твой племянник, я хочу, чтобы ты серьезно поговорил с ним.