Правильное решение
Шрифт:
– Ничего иного я от вас и не прошу. В очередной раз благодарю за помощь, господин Артемиус.
Поднявшись на ноги, они обменялись крепкими рукопожатиями: может быть, руки Артемиуса и выглядели хилыми, но их хватка была цепкой и сильной не только в фигуральном смысле.
Вежливо улыбнувшись, Бейл попытался осторожно стряхнуть ладонь старика. Но тот не спешил разжимать пальцы.
– Что бы вы ни задумали, Бейл, я надеюсь, что ваш план сработает, - произнес он, глядя сенатору прямо в глаза.
– Помните: если мы проиграем, то отправимся на свалку истории вместе с Орденом джедаев. Думаю, вам не нужно напоминать, как на нее обычно попадают?
"Через бесчестье, кровь и смерть.
– Не нужно. Лично я предпочту отправить туда Палпатина вместе с его свитой.
– А говорят, альдераанцы - сплошь пацифисты. Рад, что встречаются исключения вроде вас, сенатор.
Бейл промолчал. Даже вежливая улыбка будто сама собой исчезла с губ.
Он-то как раз был совсем не рад оказаться таким исключением. Но кто-то же должен?
* * *
С ареста канцлера не прошло и суток, но произошедшие после него перемены уже чувствовались так же явственно, как резкое похолодание после летнего тепла. По крайней мере, для Исанн это было примерно так. Если раньше девочка твердо верила, что все будет хорошо, - даже пережитый во время сепаратистской бомбардировки ужас поколебал ее уверенность совсем немного и ненадолго, - то теперь страх преследовал ее неотступно. Она даже отвлечься ни на что не могла: казалось, весь Корускант был пропитан тягостным ожиданием катастрофы. В СМИ же творился какой-то нездоровый, лихорадочный ажиотаж - мол, что же будет, чьи же головы полетят?
Весело им - всяким экспертам и прочим любителям почесать языком! А у кого-то вся жизнь на кону стоит. Ах, как здорово это пообсуждать и прогнозы построить!
Девочка закусила губу, чувствуя, что еще немного, и она глупо и очень по-детски расплачется. Или взбесится: она всегда злилась, когда ей было страшно. Уже сейчас ее так и подмывало что-нибудь разбить или сорвать накопившиеся эмоции на надоедливой гувернантке, но Исанн сдерживалась: это было бы еще глупее, чем лить слезы. Поэтому она просто стояла, обхватив себя руками и глядя в окно. Лучше бы, наверное, не глядела: патрули, вышагивающие по широкому проспекту далеко внизу, даже с такого расстояния выглядели зловеще. Не они сами, конечно: девочка догадывалась, что патрульные здесь в том числе для того, чтобы защищать ее... но именно это и было жутко: значит, есть от чего защищать. Значит, точно что-то нехорошее должно случиться.
Зябко передернув плечами, Исанн отошла от окна и с ногами залезла на диван. Собралась было включить голопроектор, но вспомнив, о чем сейчас говорят по всей ГолоСети, отдернула руку от вмонтированного в подлокотник пульта. Ну к хаттам.
Какое-то время она сидела в тишине, сцепив руки в замок и уставившись в одну точку. За окном сгущались сумерки, погружая гостиную в полумрак. А дурацкие мысли в голове все множились и множились... и почему-то назойливее их всех было воспоминание о сегодняшнем дне в школе. О том, как девчонки, еще вчера готовые на все, лишь бы войти в круг ее подружек, шарахались от Исанн, как от прокаженной, и ядовито перешептывались за ее спиной:
" - Недолго ей нос задирать осталось: как ее папашу в тюрьму бросят, так сразу скромнее станет!
– Да кто ее здесь держать будет? В приют отправят, как сиротку. И поделом: а то гонору, как у принцессы!"
Девочка стиснула кулаки, до боли впиваясь ноготками в кожу. Ничего, пусть себе эти дуры, сенаторские дочки, хихикают, сколько влезет - такая смешливость обычно от куриных мозгов бывает. Просто их папаши, разжиревшие на воровстве и взятках, очень хотят верить, что канцлер и его "цепной пес", Арманд Айсард, скоро перестанут мешать им
"Мы еще посмотрим, кто будет смеяться, когда канцлер вернется к власти".
Представив себе, как на чрезвычайной сессии верные Палпатину сенаторы в один голос провозглашают его единственным законным правителем Республики, а джедаев - преступниками, девочка чуть приободрилась. Примерно на полминуты - а потом фелинксы заскреблись на душе с удвоенным энтузиазмом.
Если бы все было так здорово, в небе сейчас мирно курсировали бы гражданские спидеры, а не тяжело рассекали воздух бронированные полицейские транспортники.
Чтобы отвлечься от невеселых мыслей, Исанн собралась было заняться какой-нибудь ерундой - скажем, порисовать или поупражняться в игре на фортепиано, - когда услышала звуки шагов. Проходили, похоже, двое человек, причем мужчин - поступь обоих была тяжелой, явно не женской.
"Один - точно папа, больше некому. А вот кто второй?"
Исанн беспокойно заерзала на диване, борясь с искушением выскочить в коридор и пристать к отцу с расспросами. Появление гостей в такое раннее время означало только одно: случилось нечто из ряда вон выходящее, и папе требовалось срочно обсудить это с кем-то из союзников. В последний раз такое было накануне нападения сепаратистов на Корускант...
Усилием воли она заставила себя остаться на месте и затаить дыхание. Что-то однозначно случилось. Что-то опять пошло не так. А это значит, что если Исанн попадется отцу на глаза, то он отправит ее в детскую или классную комнату, под бдительный надзор гувернантки - чтобы дочь не услышала чего лишнего и под ногами не путалась.
Девочку такой вариант не устраивал категорически: она была твердо намерена выяснить, что стряслось на этот раз. Пусть даже это знание добавит ей ночных кошмаров, в которых и так недостатка не было.
Выждав, пока взрослые минуют двери гостиной и отойдут на порядочное расстояние, Исанн на цыпочках выскользнула в коридор. Первым делом метнулась на первый этаж, в кухню: она давно уже наловчилась подслушивать разговоры, приставляя стакан к стене соседней с отцовским кабинетом комнаты. Обратно к лестнице пробиралась, навострив уши и воровато озираясь по сторонам: большую часть прислуги отец распустил пару недель назад, оставив хозяйство на дроидов, но гувернантку увольнение почему-то не коснулось. У Исанн даже зародилось подозрение, что та была как минимум внештатной сотрудницей ССБ - по крайней мере, обо всех провинностях подопечной она докладывала работодателю со скрупулезностью профессиональной стукачки. Не хватало еще попасться ей на глаза в самый неподходящий момент.
Но все прошло благополучно: никем не замеченная (даже дроидов по дороге не встретилось), Исанн добралась до маленькой комнаты отдыха, уже год как служившей ей "постом прослушивания". Здесь было куда удобнее и безопаснее "совать нос не в свои дела", чем стоя под дверью: слышно было лучше, а ловили реже. Вернее, до сих пор не ловили ни разу.
Удобно устроившись на пуфе, она приложила стакан к стене и прижалась ухом к его донышку. Голоса, до этого неразборчивые, сразу стали звучать отчетливей. Несмотря на волнение, от которого сердце бешено колотилось, казалось, где-то в районе горла, девочка улыбнулась: папин кабинет был буквально нашпигован всевозможной аппаратурой против электронной прослушки, а от таких грубых и примитивных методов защиты не имелось.