Правильное решение
Шрифт:
В целом, все соответствовало видению. Разве что масштабы оказались куда меньше: Энакин видел бойню, на которую эта стычка не походила ни продолжительностью, ни последствиями.
Значило ли это, что его видения неточны? Искажены его собственными страхами, как говорил Палпатин?
"Или будет еще одно столкновение, помасштабнее. А оно наверняка будет, если не разогнать отсюда эту толпу. Да и разгон ее тем же закончится..."
Тяжелый вздох вырвался из груди хриплым клекотом; костяшки пальцев, все еще сжимавших рукоять светового меча, побелели.
"Падме
"А что дальше? Оставшись с Орденом, поставить крест на спокойной жизни, о которой так мечтал? Позволить жене и ребенку жить в раздираемой гражданской войной галактике? Не лучше ли тогда сразу забыть о них, посвятив себя погибающему Ордену? Пора определиться, чего ты хочешь, Скайуокер. Пока еще не поздно".
Энакин до хруста стиснул зубы.
"Шли бы вы к хаттам, лорд Сидиус", - прошипел он мысленно и сам едва не расхохотался - желчно, полубезумно: да с чего он вообще взял, что Сидиус способен телепатически общаться с ним? Как удобно: каждую подлую, предательскую мыслишку приписывать ситху!
Или же - каждую рациональную мысль?
Ведь это правда. И правдой быть не перестанет, как бы мерзко ни было это признавать, как бы ни хотелось поверить в иной исход.
"Позже. Сначала - Падме. Ее безопасность прежде всего. Галактика, Орден, я сам... все это подождет".
– Энакин?
Он обернулся на голос. Надо же: и не заметил, как подошел Оби-Ван. Наверное, подкрадись к нему враг - обратил бы внимание, только получив очередь в спину.
– Наслаждаетесь видом, учитель?
– осведомился Энакин, растянув губы в кривом подобии улыбки. Похоже, этот оскал постепенно становился его привычным выражением лица.
– Даже на окончание шоу успел. Отвратительное зрелище. В чем-то даже хуже, чем на фронте.
Оби-Ван, сдвинув брови, посмотрел вниз - на полицейский кордон, врачей, журналистов и злобно гудящую толпу. На его лбу залегла глубокая складка - как заметил Энакин, с недавних пор вовсе переставшая разглаживаться.
– Считаешь, Корускант долго еще будет чем-то от него отличаться?
Кеноби долго молчал - опустил голову и стиснул челюсть так, что на лице четко обозначились желваки. Когда Энакин уже решил, что бывший учитель принял его вопрос за риторический, тот наконец ответил - сипло, будто выдавливая из себя слова:
– У Совета есть... опасения. Сам видишь: готовимся кто к эвакуации, кто к осаде.
Снова повисло молчание. Некоторое время паузу заполнял лишь шум раскинувшегося внизу палаточного городка. Медицинский транспортник с гулом поднялся в воздух, забирая с собой пострадавших в стычке, следом потянулась пара журналистских спидеров. Большинство же осталось: собирать сенсации с протестующих и полицейских,
– Даже не будешь меня ни о чем спрашивать?
– А зачем? Все равно не ответишь.
– А почему бы и не ответить? Я давно не держу тебя за ребенка, Энакин. Не хуже меня ведь понимаешь: даже если Сенат проголосует в нашу пользу, Палпатиновская хунта от власти так просто не откажется. Здесь расклад - или мы, или они. И все это хорошо понимают. Совет в том числе.
– Надеюсь, Совет понимает, что в одиночку мы много не навоюем?
– Конечно. Но дальше - не спрашивай. Сказать ничего конкретного не имею права.
Энакин понимающе хмыкнул, тщетно гоня прочь поселившийся в груди мерзостный холодок. Будто нужен ему был этот ответ - и так все ясно. Что понимает Совет, то понимает и Делегация. Вопрос только в том, кто уже согласился от лица своей планеты пообещать джедаям полную поддержку...
"Эх, Падме, Падме... во что же ты влезла?"
– Энакин?
– Да?
Подняв голову, он встретился взглядом с Оби-Ваном. Понимающий у него был взгляд, проникновенный. Как у человека, разделяющего с собеседником одну тайну на двоих.
– С Падме все будет в порядке. Я обещаю.
"Вот как? И что же ты можешь гарантировать ей, друг, когда в собственном будущем уверен быть не можешь?"
Его молчание Оби-Ван интерпретировал по-своему: шагнул ближе, улыбнулся - тепло и искренне.
– Сейчас не до Кодекса, Энакин. Я понимаю, как много она для тебя значит. И осуждать не собираюсь. Удивлен?
Энакин ухмыльнулся:
– Я давно уже не ребенок, Оби-Ван. И идиотом тебя перестал считать лет с восемнадцати.
И - после паузы:
– Спасибо.
"Но я предпочту, чтобы ее жизнь не зависела от Совета. Ему и самому защита не помешала бы".
* * *
Вот уже с четверть часа Сейли старательно убеждала себя, что делает доброе дело. Получалось с переменным успехом - а если честно, то очень плохо. Хотя девочка и понимала, что поступает правильно, чувствовала она себя гадко. "Предательница, предательница!" - будто кто-то кричал ей на ухо противным, издевательским голоском.
Сейли сердито тряхнула копной тугих каштановых кудряшек. Мысленный спор с собой так захватил ее, что она даже не обратила внимания на выпавшую из прически заколочку - не до того было.
Какие все-таки глупости начинаешь себе придумывать, немного постояв в одиночестве. Предательница, это же надо! А вот ничего подобного, никого она не предавала! Нет и не может быть ничего плохого в том, чтобы помочь тете Мон помириться с Исанн. Ну подумаешь, пришлось немного соврать... Сейли же свою лучшую подружку знала: если она себе что-то в башку вбила, то ее никакими уговорами не переубедишь - разругаешься только.