Правильный вопрос

Ерёменко Дмитрий

Но если бы всё было так просто…

Обнаружилась невероятная сложность нашего подхода к решению технических задач, заменившего простые алгоритмы, работающие по принципу «да/нет». Оказалось, что в местных условиях расчет – это скорее дань полузабытой традиции, чем необходимость. На практике лучше найти что-то подходящее, уже разрешенное и доказанное, чтобы скопировать и пройти все согласования по наезженной колее. Проще всего сочинить свой документ с типовыми решениями «на все случаи жизни» и собрать как можно больше подписей и печатей на

титульном листе. Если ты предлагаешь включить мозг и вспомнить, чему нас всех учили, то уже проиграл. Унаследованная от плановой экономики привычка опираться не на расчет, а на документ никуда не ушла. Когда я пытался обосновать преимущества наших решений с помощью расчетов и доказательств, у меня неизменно спрашивали какое-нибудь разрешение или сертификат, причем не всегда могли толком объяснить, где их надо получать и как они должны выглядеть. Лучшим доказательством считалась резолюция начальника, снимающая все вопросы вместе с возможностью подумать. Цитирую участника одного из таких совещаний почти дословно: «В нашей стране сопромат не действует – у нас действуют законы Российской Федерации», «Нам не нужны теории, мы работаем по утвержденным нормативам».

Убедившись, что ссылки на учебник физики не помогают, я решил поискать ответ в «тех самых» законах Российской Федерации. Правильная постановка задачи все-таки нашлась – ни много ни мало в основном федеральном законе, «Техническом регламенте о безопасности зданий и сооружений». Ура! Там написано, что безопасность сооружений все-таки должна быть обеспечена расчетами. Но тут же в тексте кто-то очень хитрый (или очень глупый) предложил решать ту же задачу «иными способами», а именно обосновать надежность ссылками на требования нормативов, включенных в перечни для обязательного или добровольного применения. То есть всё, что не включено в такой перечень, к нашей задачке про надежность отношения не имеет.

Если мы должны убедиться, что данные для расчетов подтверждены и в характеристиках предложенной продукции нам не наврали, то ответы надо искать в технических условиях. Если помните, мы об этом говорили в первой главе, как испытывают и ломают тестовые образцы, чтобы определить, какие нагрузки и деформации и в течение какого срока выдержит серийное изделие. Здесь тоже всё оказалось совсем неоднозначно.

Если взять один и тот же продукт, с помощью которого мы решаем одну и ту же задачу, то и требования, и процедура их выполнения по логике будут одинаковы для всех. То есть содержание технических условий на один продукт у разных производителей тоже не может отличаться принципиально. Как бы не так. У нас для одного продукта может действовать сразу несколько стандартов, и они будут отличаться только степенью пренебрежения законами физики и здравого смысла. Каждый производитель может сочинить и утвердить свой вариант технических условий, выкинув из него всё, что ему неудобно, включая самое важное – доказательства, без которых решение задачи про надежность теряет смысл. Для сравнения я взял иностранные

технические условия на аналогичную продукцию и убедился, что суть отечественной модификации и адаптации свелась либо к удалению «лишних» и «неудобных» требований, либо к переводу их из разряда нормативных в справочные.

Мы разорвали логическую связь между нормативным документом и самой технической задачей, придающей этому документу смысл. Теперь на бумаге можно написать всё что угодно, надо только соблюсти правила оформления и выполнить все бюрократические ритуалы. Срок службы изделия не надо доказывать – проводить эксперименты и ломать необходимое количество образцов, ограничивать себя в выборе самого дешевого сырья. Теперь можно просто написать в документе – «срок службы 100 лет». Так написано в нормативе, который утвержден и действует, так написано в сертификате на номерном бланке, так сказали уважаемые люди. Они топнули ногой, шлепнули печать и надули щеки – сделали всё как надо, и Система приняла это за доказательство.

Мне оставалось убедиться, что это не ошибка и не отдельный сбой в Системе, и попробовать что-нибудь исправить. Для этого я стал обращаться ко всем, кто контролирует выполнение того самого федерального закона и должен по идее разбираться в вопросах надежности и безопасности. Я начал с основных предприятий-заказчиков, комитетов по строительству и государственной экспертизы. Останавливаться на строчке федерального закона, где требовались расчеты, никто из них не захотел. Все уверенно ее проскакивали и переходили к ссылкам на нормативы из утвержденного Перечня. Ответы заключались в том, что если в утвержденном Перечне нет прямых указаний на необходимость читать технические условия и проверять доказательства, то и серьезных людей это больше не интересует. Хотя в том самом Перечне, утвержденном к обязательному исполнению председателем правительства, самым первым стоит стандарт, в котором подробно написано про расчеты и доказательства, но для этого надо погрузиться в содержание дальше заголовков.

В своем исследовании Системы я дошел до отраслевых министерств и коллизии между Минстроем, в ведении которого находится безопасность сооружений, и Минпромторгом, которому подчиняется Госстандарт. Сначала эти два министерства переадресовали меня друг на друга, а потом вместе отправили… за горизонт. Туда, где осталась последняя инстанция – председатель правительства. Обращение на самый верх сработало, и вопрос все-таки спустили в Госстандарт, а Госстандарт поручил разобраться профильному техническому комитету, утвердившему сразу несколько разных и неоднозначных стандартов на один и тот же продукт.

На заседании технического комитета я услышал десяток слов, которые люди обычно говорят, когда немножко наврали, и еще сотню тех, что помогают в этом не признаваться. Речь вновь зашла о том, как в нашем случае обосновать надежность для сооружений городской канализации.

Конец ознакомительного фрагмента.