Правило белой вороны
Шрифт:
Его отсутствия в караван-сарае не заметили. Комната стояла пустой. Животным задавали корм. Девятнадцать дней незнакомка учила его магическим обрядам. А он читал ей стихи и делился силой. Женская магия была отлична от того, что он знал по книгам. И, хотя она была ближе к природной и могла управлять стихиями, но не требовала такой запредельной концентрации, как мужская, целью которой было перемещение между мирами и общение с Иными сущностями.
Женщинам с охотой повиновались джинны, поощряющие их шалости с ураганными ветрами и волнами-цунами. Мужчины же пытались поработить их, заставить трудиться, чтоб оставлять память по себе циклопическими сооружениями, добычей
На двадцатое утро он проснулся в караван-сарае, не помня как попал туда и где находится таинственный дом, в котором он провёл последнее время. Несколько дней он бродил по городу, то ли осматривая его, то ли разыскивая прекрасную колдунью. В конце концов Медина утомила его своей суматохой и толчеёй. И он снова нашёл попутчиков. На сей раз до Дамасска.
За то время пока он жил в Сане, родоначальника Омеядского халифата Муавию первого, правившего почти двадцать лет, сменила череда недолгих правителей. Его сын Язид пробыл у власти всего каких-то три года, малолетний Муавия второй и старик Мерван первый и того меньше, около года каждый. Сейчас в Дамасске власть взял Абдул-Малик ибн Мерван. Родом он был как раз из Медины. И планы имел весьма воинственные и реформистские. Смены власти происходили на фоне племенных и наследственных разногласий, восстаний и военных конфликтов.
Путешествие заняло более полутора месяцев. За это время Абдул, нагулявший в доме Масуда лёгкую полноту, похудел, подтянулся. Горячий ветер вытопил лишний жирок. В новом караване не удалось снять носилки. И Абдул взял несколько шуртуфов - грузовых верблюдов и нанял слугу, всю дорогу ведущего его связку и обихаживающего животных. На ночь он ставил для Абдула небольшой лёгкий шатёр. Иногда маг уставал от сидения в седле и проходил часть пути пешком.
Ещё в самом начале его пути из Саны, в сердце Абдула поселилась тревога. Он как будто и хотел посмотреть новые города, но что-то гнало его дальше. Кроме того в городах объединённых исламом, трудно было найти возможности для изучения альтернативных верований. Если и существовали учителя, то они не афишировали своих взглядов. А Абдул ещё не был так силён, чтоб найти людей силы самостоятельно, как нашла его Мединская колдунья. Дамаск поразил его. Он напоминал Абдулу срезанное дерево, где от пня и древних корней густо пошла молодая поросль. Но тревога его так усилилась, что он дал себе обещание вернуться сюда ещё раз, а сейчас, после небольшой передышки поспешить дальше, к местам, где он родился.
Он не смог найти попутчиков до горной деревни. Ему пришлось купить мула для груза и ещё одного для себя. Дорогу он находил по солнцу и звёздам, но чаще шёл по наитию и совсем не удивился, когда вышел к месту отмеченному знаком на скале.
В эту ночь он не мог заснуть. Свет костра давал возможность читать. Наконец Абдул отложил книгу. Всё прочитанное только утверждало его в мысли, что тайные знания передаются от народа к народу с глубокой древности. Как бы хотелось ему погрузиться в глубины времени и узнать о тех, кто жил прежде. Какие причины заставили их уйти и как сделать так, чтоб люди не повторили ошибок Предтеч. Или наоборот, достигли их могущества. Погибли наши предшественники или стали равными богам? Вот что хотелось знать магу.
Он учился технике медитации по книгам, но пробовал и различные растения, упоминаемые в трактатах. В медной плошке он сжёг сбор сухих трав и подышал дымом. Он поставил на валун кристалл горного хрусталя и сосредоточил взгляд на точке света, отражающейся в нём от костра. Сознание начало уплывать и он увидел свой дом. Вокруг было пусто. Даже животных не было видно.Над крышей висело зеленоватое туманное облако. Оно как будто стекало струйками по стенам. Маг почувствовал боль в костях и жар затопивший голову.
Очнулся он только с рассветом. Собирая вещи, он уже понимал, что не успевает. Что-то страшное случилось в доме.
Ему потребовалось полных три дня, чтоб добраться в селение. Вокруг его дома стояла толпа. Крыша уже просела от огня. Он рвался вверх сквозь обгоревшие балки.
Абдул бросился в толпу, но люди стояли плотно и оттолкнули его. В стороне стояла женщина и плакала.
– Что здесь случилось? Почему никто не тушит пожар?- закричал он.
– Они все заболели. Один за другим. Когда люди увидели их лица, им приказали не выходить из дома. Когда никто не вышел через две недели, дом подожгли, чтоб зараза не вырвалась в деревню.
– А что не так было с их лицами?- продолжал настаивать Абдул.
– Эй, ты кто такой, что тебе надо от моей матери?- заорал молодой парень с грубым темным лицом, обожжённым горным солнцем.
– Я их сын.. и брат..
– Иди отсюда по хорошему, их сын погиб давным-давно. Ты думаешь, если у тебя богатый халат, так ты можешь приставать к чужим женщинам? Нам здесь не нужно чужестранцев, которые лезут не в свои дела.
Абдул ещё раз обернулся в сторону догорающего дома.
– Я так и не вернулся к тебе, мама,..-прошептал он.
1 - 4 декабря 1967года Львов-село Борщовичи Западная Украина.
Геннадий Трофимович умел разговаривать с женщинами. Вне зависимости от их возраста. В село он приехал как писатель, который пишет книгу о войне. И не стал скрывать, что, как эпизод, его интересует судьба их соотечественника. Только говорить с ним не очень хотели. Не то чтоб совсем молчали, но соседки, к которым, в основном и обращался капитан, кроме стандартных фраз, ничем не порадовали.
Хороший, мол, был мальчик, вежливый, соседям помогал, хорошо учился. А, что он, тех же соседей за сотрудничество с националистами их же конторе и сдавал, про то они понятия не имеют. Поехал хлопчик в Москву, где-то там и работал. К родителям как-то приезжал, невесту показывал. И платье вспомнили и туфли, а про побег за границу ни-ни. Он же ж переводчиком где-то у дипломатов работал? Что-то, где-то, как-то..
С кем в деревне дружил Богдан, была ли у него девушка до того, как уехал, никто ни сном ни духом. Не вызывать же их с этим на допрос. То же самое скажут. Кто ещё больше замкнётся, а кто со страху напридумывает сплетен. Замучишься потом соседкам под юбки заглядывать.
Ещё перед отъездом, капитан нашёл в архиве доклад сотрудников, державших руку на пульсе дела Сташинского. И, хотя новый глава КГБ Андропов стал первым руководителем, осуждавшим точечные операции по уничтожению изменников, наблюдение за фигурантами велось. В докладе говорилось, что Инга Поль-Сташинская развелась с мужем ещё 23 июня 1964 года, а после исчезла в неизвестном направлении. Геннадий с гадливостью относился к наёмным убийцам, хотя понимал, что беглые агенты наносят ущерб разведке. Но что проку им мстить после того, как вред уже нанесён?