Правило двух
Шрифт:
Но восторг Джоана сразу испарился, когда он понял, что учитель упомянул лишь о корабле; он не сказал ни слова об экипаже.
— Что случилось? — спросил Джоан, так испугавшись, что едва связал два слова.
— Мы полагаем, что виновны наемники, — пояснил Фарфелла. — Брошенное судно дрейфовало в секторе Джаприл. Все ценное вынесли. Всех, кто был на борту, убили — застрелили из бластера с близкого расстояния.
— Всех? Иртанну? Бордона? Даже его сыновей?
Фарфелла лишь мрачно кивнул.
Нет эмоций, —
— Я знаю, тебе сложно это принять, — сказал Фарфелла, присев напротив Джоана и взглянув ему в глаза. — Но мы уже бессильны им помочь. И что бы ни случилось, не стоит принимать все на свой счет и жаждать отмщения.
— Я понимаю, мастер, — сказал Джоан, смахнув слезы. — Но я не могу не скорбеть об их потере.
— Ты и должен скорбеть, мой юный падаван, — сказал Фарфелла, в утешение похлопав Джоана по колену, прежде чем встать. — Печаль, что ты ощущаешь — нормальна для такой ситуации. Одна лишь скорбь не таит в себе угрозы.
Фарфелла отошел на другой конец комнаты и взялся за изучение настенного полотна, дав юноше немного уединения и позволяя ему собраться. Когда, несколько минут спустя, Джоан поднялся с кресла, учитель вновь встретился с ним взглядом.
— От этих новостей мне тяжело на сердце, мастер Валентайн, — признался юноша. — Но я понимаю, что не мне искать убийц. И спасибо вам, что позвали меня и сообщили об этом.
— Это не единственная причина, почему ты здесь, — заявил Фарфелла. — У меня для тебя задание.
— Я слушаю, учитель. Я готов служить. — Джоан подумал, что никогда прежде не говорил большей правды. Он отчаянно нуждался хоть в чем–то, в чем угодно, что поможет отвлечься от мыслей об Иртанне и ее экипаже.
— Сенат принял закон о «Руусанской реформации». Ты уже знаешь, каковы последствия для нашего Ордена, но закон содержит и много других нюансов. Как сказал канцлер Валорум, Республика должна переродиться.
Джоан понимающе кивнул.
— В Галактике найдется немало тех, кто примет в штыки новый закон, — продолжал Фарфелла. — Многие увидят в усилии Валорума объединить Республику попытку заново установить контроль Сената над мирами, провозгласившими свою независимость… или теми мирами, что вот–вот ее провозгласят.
— Вы боитесь за жизнь канцлера, — предположил Джоан.
— Абсолютно верно. Также я считаю, что джедаям важно показать поддержку канцлера и «Руусанской реформации». Мы должны занять лидирующую позицию в защите канцлера от тех, кто может причинить ему вред.
Джоан старался сдерживать эмоции. Фарфела сказал, что приготовил для него специальное задание. Быть может, он отправит его на территории Внешнего Кольца, чтобы положить конец радикальному сепаратистскому движению, или командирует его на передовую войны против одной из повстанческих клик!
— Ты будешь официальным представителем джедаев в личной охране канцлера Валорума, — подытожил Фарфелла, и Джоан задохнулся, точно от удара.
Последнее, чего он хотел — это остаться на Корусанте, а теперь его приговорили торчать здесь до окончания срока канцлера. А может и еще четыре с лишним года, если канцлера выберут на второй срок.
— Похоже, ты огорчен, Джоан.
— Не огорчен, мастер, — осторожно ответил юноша. — Разочарован. Я надеялся совсем на другое.
— Наш Орден избрал путь служения. Подчас нам приходится приносить в жертву то, что мы ценим превыше всего, ради блага других. Это и значить быть джедаем.
Джоан не горел желанием спорить. Как обычно, учитель был прав. Если уж таков его долг, если такова роль, ему уготованная, то он не только примет ее, но и будет ею гордиться.
— Мастер Валентайн, я смиренно принимаю оказанную мне великую честь. Я клянусь служить канцлеру Валоруму всем своим сердцем и духом, отдавать службе все лучшее, на что я способен.
— Я весьма рад слышать, с какой готовностью ты принимаешь свою судьбу, Джоан, — с озорной улыбкой отозвался Фарфелла. — Но нам нужно обсудить еще один вопрос.
Мне придется покинуть Корусант через несколько дней, чтобы проследить за другими делами. Как ты сам видишь, сейчас непростое время для нашего Ордена.
— Разумеется, мастер.
— Но ты должен понимать, что я не могу оставить падавана на Корусанте без надзора.
Ясное дело. Всем падаванам полагалось постоянная опека и бдительный надзор мастеров–джедаев, пока те не закончат учебу.
— Боюсь, что не совсем понимаю. Если вы улетаете, то кто будет меня обучать?
— Думаю, время твоего обучения подошло к концу, мой юный джедай.
Несколько секунд Джоан не мог прийти в себя, пытаясь уложить в голове то, что только что слышал. Только когда он понял, что Фарфелла использовал почетный титул «джедай» вместо падавана, все прояснилось.
— Вы хотите сказать… меня посвятят в рыцари?
— Именно это я и сказал, — подтвердил Фарфелла. — Я встречался с Советом, и они согласились, что ты готов.
Рука Джоана невольно опустилась на рукоять светомеча. Он собрал его на Руусане по настоянию Хота всего за пару недель до гибели своего первого наставника. Он понял, что генерал, должно быть, уже тогда готовил его к настоящему моменту. Но создание меча было только первым шагом на пути к званию рыцаря–джедая.
— А как же испытания? — вопросил Джоан, стараясь держать себя в руках. — Мне все еще нужно пройти финальную проверку Совета.
— Я говорил с ними об этом, и они решили, что ты уже не раз показал свою доблесть за время службы на Руусане. Назначив тебя в охрану Валорума, я провел последнее испытание. Приняв должность, ты, без сомнений, доказал, что готов пожертвовать собственными нуждами и желаниями во имя высшей цели.
— Я… я даже не знаю, что сказать, мастер, — пробормотал юноша.