Правило двух
Шрифт:
— Ты заслужил это, Джоан, — заверил Фарелла. — Генерал Хот мог бы гордиться тобой.
Светомеч в руке мастера с легким гулом выпустил из рукояти сверкающий клинок. Джоан склонил голову и слегка наклонил ее набок. Фарфелла опустил меч, отсекая ученическую косичку. Когда та упала на пол, вместе с ней юноша ощутил упавший с плеч груз, и со слезами на глазах поднял голову.
Слова застряли в горле, в голове все так же беспорядочно кружили мысли: его посвящение в ранг рыцаря–джедая; назначение в охрану Валорума; трагические новости об Иртанне и экипаже «Звездного следа».
— Всю жизнь ты будешь оглядываться на этот день, как на день великой радости и день
— Я буду помнить, мастер, — поклялся Джоан, внезапно осознав, что впервые он обещает что–то не как падаван, а как истинный рыцарь–джедай.
Даровит медленным, но уверенным шагом ступал по растрескавшейся земле высохшего на солнце поля. Левой рукой он сжимал трость, обрубок потерянной правой кисти был туго обмотан бинтами. За юношей, с обеих сторон, неотступно летели два прыгуна; округлые тела необычных созданий подскакивали в воздухе, словно пара пушистых зеленых шаров, привязанных к плечам Даровита. Кроме двух широких, открытых глаз, прыгуны не обладали иными видимыми чертами лица. Длинные и плоские хвосты созданий развевались позади словно ленточки, волнующиеся на легком ветру.
В первый раз прыгуны навестили Даровита в пещере, где тот пролежал несколько дней в состоянии, сходном с кататонией. Свернувшись в клубок и сжимая покалеченную руку, он почти уже сдался на произвол судьбы. Когда прыгуны нашли его, Даровит хотел лишь умереть.
Жалостливые существа–телепаты кружили над ним, общаясь напрямую с его разумом, шепча слова утешения, придавая уверенность. Они уняли его мятежный дух, и хотя не смогли излечить раны, но облегчили физическую боль.
Прыгуны вывели его из подземных тоннелей на яркий солнечный свет и свежий воздух. Они провели его к роще, где он нашел холодную воду, чтобы утолить жажду, и сладкие ягоды, чтобы унять жуткий голод. Они даже показали, где найти тайник со спрятанными медикаментами, и юноша смог позаботиться об обрубке, предотвратив сепсис.
Несколько дней Даровит прятался в роще прыгунов, собирая силы и оправляясь от ужасного ранения. Так опасался, что его примут за сита, что боялся искать других людей; был так пристыжен своими поступками и своей изуродованной рукой, что не хотел ни кого видеть. Но и страх, и позор перевешивала ярость — Рейн лишила его руки! Его собственная сестра предала и покалечила его! Мысли о мести и воздаянии поглотили саму его суть; в беспокойных снах он видел лишь, как находит и убивает кузину.
Но едва тело его начало поправляться, гнев понемногу стал утихать. Устав цепляться за ненависть, Даровит стал снова и снова прокручивать в голове столкновение с Рейн… и увидел очевидную правду. Рейн пыталась его спасти!
Окруженный добрыми прыгунами и укрытый их утешением, Даровит наконец–то понял, что сделала сестра. Сит, сопровождавший кузину, мог бы запросто его убить. Покалечив брата, Рейн спасла ему жизнь; финальный акт милосердия, прежде чем девочка попала под влияние своего нового темного наставника.
Вместе с пониманием пришло и принятие того, что случилось. Даровит лишился руки. Он лишился Рейн. Утратил желание вступить в ряды джедаев — или ситов, без разницы. У него остались лишь прыгуны.
Даровит был благодарен им за доброту, но не понимал, почему они ему помогают. Быть может, потому, что никого другого не осталось: ситы погибли, их приспешники покинули планету или попали в плен. От джедаев и республиканских солдат, служивших в Армии Света, тоже не осталось и следа. Двумя ночами ранее, он видел в звездном небе сигнальные огни кораблей, прыгающих в гиперпространство: республиканский флот покидал орбиту. Даже те, кто жил на Руусане, вернулись на фермы и в деревни, оставив поле великой брани между Светом и Тьмой. Вот уже несколько дней Даровит не видел вокруг ни единого живого существа, кроме спасших его прыгунов.
Он понимал, что те дали ему второй шанс. Он мог забыть о прошлом и начать все сначала. Но чего ради? С какой целью? Прыгуны часто говорили о будущем, как будто обладали возможностью видеть обрывки грядущих событий. Однако, как и большинство прорицателей, они пользовались расплывчатыми пояснениями и неоднозначными словами, не дававшими и малейшего представления о судьбе Даровита.
Даровит грустит, — мысленно передало ему одно из созданий; скорее утверждение, чем вопрос.
— Я уже не знаю, что мне делать, — ответил он вслух.
Хотя прыгуны могли передавать слова без голоса и ощущать весь спектр чужих эмоций, они не могли читать мысли. Общаться с ними приходилось вслух.
— Какое будущее меня ждет? — продолжал Даровит, озвучивая проблему, с которой внутренне боролся. — Я был плохим джедаем. Плохим ситом. Кем мне быть теперь?
Человеком?
Ответ заставил юношу остановиться.
— Человеком? — повторил он.
Не ситом, и не джедаем. Не наемником, и не солдатом. Ни кем иным, как простым, обычным человеком. Он кивнул и продолжил путь по пустому, открытому всем ветрам полю, чувствуя, как с плеч его опустилась огромная ноша.
— Простым человеком. Почему бы и нет?
Глава 10
Десять лет спустя
Планета Серенно, что находилась во Внешнем Кольце, была одним из самых процветающих миров Республики. Нельзя не сказать и о том, что в то же время она являлась рассадником антиреспубликанских настроений и радикальных сепаратистских движений, часто тайком финансируемых из глубоких карманов многочисленных сереннианских благородных семей, страсть как желавших сбросить с себя политический хомут Галактического Сената.
И все же, несмотря на рисковые революционные идеи местного общества, а, может, как раз из–за них, огромный палаточный рынок столицы планеты, Караннии, был широко известным центром внимания межзвездной торговли. Покупатели нескольких дюжин разных рас вольно бродили между палатками и толпились под навесами прилавков доброй тысячи торговцев. От рассвета до заката крики лавочников, продающих добро, свезенное с различных уголков Галактики, соревновались с громким гамом торгующихся покупателей. И даже богатеи и почтенные лица не гнушались посещать переполненный рынок, охотно опускаясь до уровня непокорной толпы, и толкаясь меж прилавков в поисках редких и ценных сокровищ, добыть которые можно было только в Караннии. Занна неподвижно стояла в укромном местечке на рыночной площади, стараясь избегать чужого внимания. Ей непросто было слиться с толпой; несмотря на средний рост, девушка была весьма привлекательна. Часто приходилось быть настороже, чтобы не навлекать на себя голодные взгляды мужчин и завистливые взоры женщин. Именно поэтому сейчас на Занне был надет просторный черный плащ, скрывавший ее с головы до пят, и прятавший стройную, спортивную фигуру. На голову девушка опустила капюшон, прикрыв копну длинных, светлых кудрей; тень, которую капюшон бросал на лицо, успешно скрывала ее светлые, горящие огнем глаза.