Право на выбор
Шрифт:
Выдвинув этот ультиматум, Верен осмотрелся и подбежал к ближайшему дубу. Вокруг дубов всегда бывает свободное пространство — они не терпят близкого соседства, а значит, там легче обороняться. Полина покорно перекинулась в горлицу и вспорхнула. Сай, не имея такой возможности, скатился вниз с медвежьей спины, но тут же полез на избранный Вереном дуб с завидной скоростью и упорством. Мирна прислонилась спиной к стволу и замерла, по обыкновению придерживая живот и с ужасом всматриваясь в наплывающую темноту, в которой уже виднелись красные огни злобных глаз. Верен поднялся на задние лапы, занимая оборонительную
— У меня есть второй меч, — бросил Верен.
— Я не обучен боевому искусству, — мрачно ответил Сигирд. — Но если…
— Тогда не стоит, — отрезал Верен.
Несколько секунд мраки топтались на границе прогалины, окружавшей дуб. И за это время Полина со всей очевидностью убедилась — именно они преследовали ее в детских кошмарах. Высокие и массивные тела, обросшие густой свалявшейся шерстью, лапы с загнутыми когтями, налитые яростью глаза… Она никогда не могла рассмотреть их, да и не хотела — боялась. А сейчас осознала, что там и рассматривать было нечего — это действительно сыны Мрака — почти бесформенные, не задерживающиеся в сознании ничем, кроме чувства страха и обреченности, которое они вызывали. Сгустки ожившей злобы и темноты, лишенные каких бы то ни было индивидуальных черт.
Как ни странно, это понимание принесло ей своеобразное облегчение. Значит, это судьба. Значит, так все в ее жизни и должно было случиться, значит, ее с детства готовили к этому непростому пути.
Дальнейшее слилось для Полины в один сплошной мелькающий ужас. Схватка была страшной, яростной, жестокой — совсем не такой, как бывает в книгах и фильмах, где все зрелищно и понятно, где "наши", а где враги. Здесь же было ничего не разобрать, и от этого становилось еще страшнее.
Приблизившись и вступив в бой, мраки перестали завывать, и все звуки, доносившиеся до застывшей на ветке горлицы, были жуткими — куда более жуткими, чем то пробирающее до костей завывание. Когда слышишь как когти рвут плоть или одежду, с каким звуком меч входит в плоть или скрежещет по кости — в тысячу раз страшнее.
Виднелись волны силы, исходившей от Верена-медведя и оленя-Сигирда, мелькали медвежьи лапы и оленьи рога. Сигирд поднимался на дыбы, а когда его передние копыта били по земле, от него полукругом расходилась серебристо-сиреневая волна — мощная магия, бившая врагов, так что некоторые из них падали и не сразу могли подняться. Олень старался не подпустить никого к Мирне.
Сила Верена была темно-фиолетовой с проблесками серебра, и шла не широким веером, а прицельно — била мраков словно темными копьями с горящими серебром наконечниками. Сигирд все время оставался оленем, а Верен то и дело перекидывался в человека, и тогда неширокий, слегка изогнутый меч смертоносной змеей мелькал, добивая сынов Мрака, оглушенных ударами магической силы.
— Это самая действенная тактика в бою с сынами Мрака… — прерывающимся шепотом сообщила притаившаяся рядом Фая. — Сначала их оглушают силой, а потом добивают мечом, на который тоже наложены особые чары.
Несколько раз Верен взлетал вороном, бил врагов силой сверху, и тогда казалось, что от его крыльев вниз падают серебряные перья.
Мирна, прижавшись спиной к могучему стволу, дрожала и едва слышно ахала, когда чудовища особенно наседали на Сигирда.
Наконец один из мраков зацепил его, прочертив на шее оленя кровавые борозды. Мирна отчаянно всхлипнула и застонала. Полина подумала, какая же она сильная и мужественная. Сколько ей уже пришлось вынести и как она держится.
Мраки продолжали наседать, двое из них сумели отбросить раненого Сигирда в сторону и вплотную подобраться к Мирне. Складывалось впечатление, что именно к ней они и рвались. Девушка увернулась от удара одного, но напоролась на когти другого — Полина ясно увидела кровь на ее щеке.
И тут Сай упал с дерева. Так показалось в первый момент. Но в следующий стало понятно, что он бросился на мрака, готового разорвать Мирну, — спрыгнул ему на голову и вцепился в морду, раздирая лапами глаза. Мрак заревел истошно, оглушительно, мотая головой, чтобы сбросить нежданного противника, и одновременно впиваясь в него своими страшными когтями, окрашивая мех енота кровью. Все происходило настолько стремительно, что казалось — с начала боя прошло всего несколько секунд. И целая вечность…
Полина ощутила себя внутри кошмара — самого ужасного из всех, что снились ей. Этого не могло быть наяву. Не могло. Отчаяние затопило ее и смыло страх. Она тоже ринулась вниз, не думая, чем может помочь. Она просто не могла больше смотреть на это. Они же убьют всех. С дерева вниз сорвалось белое хрупкое тело птицы, прямо в полете ставшее палевым, крупным, смертоносным.
Большая пума наполовину слетела, а наполовину спрыгнула, опрокинув ближайшего мрака. От нее во все стороны хлынула серебряная волна силы, разметавшей и оглушившей немногих еще оставшихся в живых мраков. Большинство нападавших Верен и Сигирд уже перебили, но и сами почти лишились сил. Их тоже зацепило ударной волной, порожденной отчаянной атакой Полины, но, к счастью, лишь слегка. Верен быстро пришел в себя и добил оставшихся мраков.
— Все зря… — простонал Сигирд, перекинувшийся человеком и прижимавший к груди любимую.
На ее щеке алели глубокие следы когтей. Она не плакала, только сжимала его плечи, жадно глядя сухими, лихорадочно блестевшими глазами, будто хотела насмотреться перед смертью.
— Прости… — прошептала она. — Все из-за меня… — а потом опустила взгляд на свой живот и наконец разрыдалась.
— Жаль… ребенка… — с трудом расслышала Полина сквозь всхлипывания и тяжелое, судорожное дыхание.
— Почему ты не использовал силу Лориша? — Сигирд поднял глаза на Верена.
— Я не могу, — глухо ответил тот. — Хранительница Светании сказала, что я должен сберечь ее для Отступника.
Сигирд обреченно опустил голову, гладя любимую по вздрагивающим плечам, целуя ей руки и залитую слезами щеку — ту, на которой не было алых следов когтей мрака, словно написавших на юном лице смертный приговор.
— Ты мог бы… — с трудом проговорила она.
— Нет. Я все равно не хочу жить без тебя. Лучше уж так. Лишь бы не в застенках Отступника. Лучше здесь. Вместе.
Мирна кивнула, соглашаясь.