Право на выбор
Шрифт:
— Вывожу положение станции МКВ на экран.
На черном мониторе вспыхивают сотни, сотни тысяч маленьких ярких точек. Некоторые пульсируют, некоторые движутся… Все они подписаны мелко-мелко незнакомым мне набором символов.
— Вот это — наша станция, — Шерша указывает на крупную красную точку в кружке, а потом смещает палец на пять-семь сантиметров. — А вот здесь — твоя Земля.
— Не так уж и далеко… — бормочу я. Может, меня как-нибудь можно… назад? Если это все взаправду, конечно...
— Кхм… — Шерша смотрит на меня, и мне чудится жалость в
Я тупо смотрю в экран. Парсек?.. Это… это ведь много, да?
— Это… это очень далеко. Один парсек равняется приблизительно трем световым годам…
Я стою… стою… а потом падаю, там где стояла. Шерша тарахтит и волнуется вокруг меня, что-то бормочет Ис из динамиков. Пятьдесят парсек… 150 световых лет…
— А… назад меня… как-нибудь?..
Шерша медленно качает головой.
— Это… по протоколу не положено… да и капсулы… в них заряд только на один скачок туда и обратно…
— …
— Тебе понравится у нас, я обещаю! Ты не пожалеешь, вот ни разу! Мы тебя подлечим, найдем хорошее место, где о тебе будут заботиться… ну здорово же, да?
Здорово… охренеть как… здорово…
1-3
… Все-таки хорошие у них транквилизаторы, или что они там мне вкололи. Я не сопротивляюсь, пока мне на руку цепляют полоску черного металла — "чтобы Ис мог отследить твои показатели" — тупо киваю, когда показывают, что нажать в экстренной ситуации. Как в тумане иду за Шершей по металлической трубе, стены которой словно подсвечены изнутри. Она тарахтит что-то, объясняет, показывает, машет руками-лапками… Я иду как во сне и начинаю думать, что наверное, это все-таки сон.
— Вот твоя каюта, располагайся. Здесь свет, вода и санузел вот тут. Захочешь поспать — вот эта кнопка выдвинет кровать. Ну, ты отдыхай, я зайду, когда отоспишься.
С тихим щелчком дверь смыкается со стеной, оставляя еле видимую глазу щель и кнопку. Я медленно оглядываю светло-серые стены… выступы и проемы в них… светильники… одна из стен — абсолютно черная, и чернота эта словно пульсирует, переливается, как глаза у Шерши. Я иду к этой стене, касаюсь поверхности — гладкая… холодная… как стекло ловит мое отражение...
Это и есть стекло. А за ним — бескрайняя черная бездна.
Я опускаюсь на пол, он теплый и немного гудит. Нащупываю в кармане блистер из-под таблеток, но пить я их не собираюсь. Острая кромка оставляет на коже быстро темнеющий след, еще один и еще… Вяло вспыхнувшая боль быстро тонет в тумане оцепенения.
Я не сплю. Я не галлюцинирую. Я на космической станции в сотне световых лет от дома.
…Твою же ж мать.
Шерша ругается, обрабатывая мои царапины спреем и мазью, которая мгновенно стягивает кожу и останавливает кровотечение. Я слушаю ее вполуха. За грохотом мыслей в башке трудно разобрать щебет и клекот
— Не вынуждай меня забирать твои личные вещи, — хмуро говорит Шерша. — Если капитан узнает…
Она замолкает и вся словно рябит. Страх ее столь очевиден, что мне становится стыдно.
— Извини… Я просто… не знаю… все это… в голове не укладывается…
— Я понимаю. Не торопись и хорошо отдохни. Потом я тебе все покажу и расскажу, что будет дальше.
— А если в двух словах?
Шерша убирает свои спреи и мази в ящик, тот почти полностью пропадает в гладкой стене. И как она только находит их потом?..
— Если коротко, то сначала мы тебя подлечим. Ис провел обследование и выявил у тебя кучу проблем. Они не смертельны, но довольно запущены, придется хорошо поработать. После того, как ты поправишься, будет проведено тестирование, и для тебя определят наиболее подходящее место из прошедших проверку.
— Определят подходящее место?
— Отправят на планету с самым подходящим климатическим и социокультурным фоном.
Я молча перевариваю услышанное. Вылечат и отправят на курорт с билетом в один конец? Звучит… слишком хорошо. Слишком хорошо, чтобы быть правдой.
— А… вам какая выгода от этого?
— Ну… — Шерша мнется… — это для… культурного обмена… Организация спонсируется благотворительностью…
Так ли это? Что-то я сильно сомневаюсь. Тревога внутри жадно склабится, запуская в желудок ядовитые зубы. Обколют сейчас, накачают наркотой… и сдадут на органы…
Пищит датчик на моей руке, сигнализируя о повышении пульса, и Шерша качает головой. Она ведёт себя совсем как человек, внезапно понимаю я… повадки эти её… Интонация, тембр, вздохи…
Писк усиливается.
— Ну чего ты? Опять испугалась?
— Ты… ну… ведешь себя как человек…
— Ааа, тебя это смутило?
Ну, пусть будет только это.
— Есть немного.
— Мой вид обладает способностью к психологическому мимикрированию. Мы легко подстраиваемся под особенности других видов, благодаря чему им комфортно с нами находится. Большая часть персонала на станции — мои сопланетники.
— А… как вас называть?
Черный рот растягивается в улыбке.
— Рахшасы. Рахшасы с планеты Рах. Рах на моем языке — это земля на вашем, а шас — житель.
Я разглядываю красноголовую, улыбающуюся девушку (девушку? ну, допустим девушку) и впервые испытываю что-то кроме тяжесть и холода в животе.
— Приятно... познакомиться, Шерша.
Черный рот расширяется еще, занимая уже пол головы.
— И мне!
1-4
В моей каюте очень тихо и пахнет операционной. Приглушенный свет распространяют потолок и стены, свет холодный и металлический. Я лежу, бездумно глядя в безграничную черноту за стеклом — есть в ее бездушности и неподвижности какой-то магнетизм.