Право на жизнь

Савинов Михаил Авенирович

В отличие от него, русоволосый, спортивного вида молодой человек, годов двадцати пяти, вел себя весьма достойно. Одетый в синие джинсы и черную майку борцовку, он подчеркнуто вальяжно взирал на все происходящее, опираясь рукой на крыло своей, малость пострадавшей машины. Казалось еще не много и парню будет точно туговато, поскольку его агрессивно настроенный оппонент, будучи на голову выше и весивший как минимум на пол центнера больше, готов был выместить на нем всю свою накопившуюся в мозгах злость, еще до приезда гаишников.

Но как это зачастую бывает, внешность человека оказалась довольно обманчива. Именно в

тот самый момент, когда дошедший до точки кипения здоровяк вскинул для удара свой громадный волосатый кулак, правая рука хозяина девятки, стремительно сорвавшись с капота машины, молнией врезалась ему в объемное, выдающееся вперед брюхо. Как мне тогда показалось, она почти по локоть увязла в нем, после чего, не менее стремительно вернулась в исходное положение. Эффект от такого удара, был по истине впечатляющим для всех, кто в этот момент наблюдал за происходящим. Исключением был, пожалуй, только сам парень в борцовке. Он не спеша вернул себе прежнюю вальяжную позу и спокойно взирал на то, как хозяин помятой волги, рухнув всей своей массой на горячий асфальт, тщетно пытался поймать открытым ртом воздух, ставший вдруг каким-то трудно уловимым и вязким.

Его некогда активная группа поддержки, потеряв былую уверенность и явно не горя желанием проверить на себе прочность чужого кулака, максимум через минуту отошла от шока и бросилась грузить тяжелое тело в волжану, после чего поспешно ретировалась. Ну, а вслед за ними тронулась в путь и вся скопившаяся за время конфликта разномастная машинная братия.

Где-то через десяток минут, все еще находясь под впечатлением от увиденного, я с облегчением покинул этот неимоверно уставший от долгой жизни троллейбус и внимательно огляделся.

Ударивший в ноздри специфический запах птичьего рынка, подтвердил, что прибыл я точно по назначению. А вот занесло меня сюда, в самый разгар летнего сезона, данное детям обещание, непременно обзавестись собакой, да ни какой попадя, а настоящим американским стаффордширским-терьером. Собакой по тем временам редкой и по настоящему, бойцовой.

В начале девяностых, найти хорошего, чистокровного щенка, тем более в нашем провинциальном северном городе, было просто нереально. Вот почему, я был откомандирован семьей именно в Питер, нашу культурную, северную столицу.

Покупать собаку на базаре, я естественно не собирался, просто здесь была реальная возможность выйти на нужных заводчиков, а там, как говориться, были бы деньги.

Побродив с полчаса по рынку, весьма удачно знакомлюсь с довольно темной молодой парой, активно торговавшей разномастной щенячьей братией. Разговорить их было делом не сложным. Стоило мне это, всего двух сигарет и заверения, не далее как завтра, я готов, типа купить у них одного, или даже двух милых песиков, что нервно скреблись и поскуливали в большой картонной коробке.

После того, как мне стало известно место проведения собачьих поединков, что беспроигрышно гарантировало знакомство с настоящими заводчиками бойцовских пород, мне оставалось лишь поймать такси и постараться не опоздать к месту сборища любителей специфических развлечений. Но таксисты, как назло, будто не замечали моих нервных телодвижений и размахивания денежной купюрой. А время действительно было под обрез. По добытым мною сведениям, бои проводились только по воскресениям и только в первой половине дня. Естественно, гостю города,

было от чего запаниковать. И вот тут, мимо меня проскочила уже знакомая и хорошо приметная темно изумрудная девятка. Буквально через секунду, ярко сверкнув красными стоп сигналами, она резко остановилась и стала аккуратно сдавать назад.

–Тебе куда уважаемый? – поинтересовался сидевший за рулем обладатель сногсшибательного кулака. В ответ, я молча сунул ему в руку блокнотный лист, с детальным планом местности, который начертил мне торговец собаками.

– Знакомое место, – быстро оценив примитивную схему, кинул парень и красноречивым жестом, указал на кресло рядом с собой.

Дверь едва успела щелкнуть металлом замка, как машина резко сорвалась с места, и плавно вливаясь в железный поток, понеслась прочь за город.

С водилой я как-то сразу нашел общий язык. За неполный час пути, мы достаточно плотно прошлись по многим больным темам нашей огромной, многострадальной страны, не забывая при этом, отдавать должное, великолепию города на Неве. Особенным нашим вниманием, пользовалась прекрасная половина человечества, которую жаркое июльское солнце, обласкав своим теплом, значительно раздело и будто нарочно вывело на улицы города, что бы радовать цепкий мужской глаз.

Новый знакомый оказался отличным водителем. Лихо, бросая машину то вправо, то влево, он, почти не сбавляя ход, с хорошим запасом времени доставил меня к пункту назначения. Плавно нырнув с трассы на хорошо утромбованную отворотку, мы продолжили движение, уже по относительно сносной грунтовке. Буквально через пару минут, наш автомобиль выехала на окраину большого поля, где на импровизированной стоянке, на самом солнцепеке, теснилось десятка два легковушек. Чуть поодаль был виден квадратный, сколоченный из щитов ринг, вокруг которого сгрудилось как минимум три десятка мужчин и женщин.

– Похоже, попадание сто процентное, – подвел итог, водила, без лишней суеты покидая салон своей девятки.

– Сколько с меня, – поинтересовался в свою очередь я, доставая из дорожной сумки потертый кожаный кошелек, одновременно прикидывая в мозгу соотношение проделанного нами пути к его денежному эквиваленту.

– Я не бомбила, и тем более не таксист, – кинул в ответ парень. – Пойдем ка, лучше присоединимся к толпе, да посмотрим, что это, за новая русская развлекуха такая.

Пока тот закрывал свою машину, я нетерпеливо двинулся вперед и чуть не поплатился за свою поспешность и невнимательность. Огромная кавказская овчарка, притороченная цепью к отечественному внедорожнику, казалось, только и ждала удобный случай, что бы было сорвать на кои-нибудь, всю накопившуюся в ней собачью злость.

Стремительно несущееся грязно-серое чудовище, с каким-то, просто невероятно жутким рыком, наверняка вогнала бы в ступор большую часть населения планеты. Именно к такой категории людей, по видимому относился и я. Скажу честно, мне уже на физическом уровне ощущалось, как громадные клыки собаки входят в мое онемевшее разом тело и вырывают из него куски кровоточащей плоти. И именно в момент, когда передние лапы волкодава, уже готовы были отрываться от земли в последнем решающем броске, между мной и чудовищем стремительно возникла фигура человека и сходу ударила правой рукой по огромной, грязно-косматой собачей голове, куда-то в район обрезанного под корень уха.