Право первой ночи. Право сильнейшего
Шрифт:
Глубоко посаженные глаза лорда Островов Белой Кости при пристальном изучении оказались тёмными, почти чёрными. Как ничто, как бездна… Суровости этому взгляду прибавляла складка между густых бровей.
Прямой нос, узкие аристократичные скулы, упрямый, выступающий вперед подбородок… Гладкие каштановые волосы убраны в низкий хвост. Короткая густая бородка и усы над четкой, ярко очерченной линией верхней губы.
…В противовес Наставнице лилае Кюри наш старый Наставник Чтения Лиц не раз говорил, что вовсе не глаза – зеркало души,
– Глаза – лишь ширма, – откашлявшись и лукаво посверкивая магическими линзами своего пенсне, поговаривал Наставник Юм. – Хотите узнать, чего ждать от человека, присмотритесь к его губам…
Осмелев до безрассудности, я нагло пялилась на губы Владыки, перебирая в памяти крупицы мудрости, полученные от Мастера Юма в Школе Белых Лотосов.
Рот правителя с чёткой верхней линией и немного выпяченной вперёд нижней губой с головой выдавал в нём изощренный ум, способность мгновенно генерировать идеи и даже остроумие, кто бы мог подумать. При этом опущенная линия правого уголка ненавязчиво так и довольно красноречиво предупреждала, что мужчина передо мной может быть не только резким и язвительным, но и жестоким. Среди обладателей столь выраженной линии Самсона было немало прославившихся своей жестокостью правителей, вспомнила я уроки Наставника.
Вот только злость и усталость от томительного ожидания начисто отшибли мне инстинкт самосохранения.
Оставив в покое губы правителя, я нагло уставилась прямо в два чёрных омута напротив.
По коже липкими лапками пробежал холодок, внутри предостерегающе дёрнуло. Я поспешно принялась изучать узорчатую плитку под ногами. Почти физически я ощутила усмешку Владыки. Тревожную такую усмешку, от которой в горле сжался ком.
Пока я раздумывала, что ж сделать в первую очередь – принести извинения за невольную дерзость или сперва склониться в поклоне (ни один из вариантов не нравился, оба коробили), заговорил сам Владыка.
Его глубокий низкий голос пробирал до мурашек, до головокружения, подло расшатывал пол под ногами! Потому и смысл сказанного доходил с запозданием, что только больше дезориентировало.
И бесило!
– Если бы Владыка Запределья умер у меня в гостях, миру между нашим королевством и Запредельем пришёл бы конец.
Хлопнув пару раз ресницами, я честно попыталась понять, с чего бы Владыке обсуждать со мной Правителя Запределья. Понимание вместе с остатками храбрости и самоконтроля позорно тонуло в чёрном омуте глубоко посаженных глаз.
– Когда-то наши предки заключили Союз Дланей, разделив на двоих Силу Первой Длани, закрывающей собой прореху между мирами.
– Лучезарной Длани… – вырвалось у меня тихое помимо воли.
Владыка поморщился.
– Особой лучезарности я там не заметил. Длань имеет поэтичный до отвращения цвет зари потому лишь, что питается кровью… Кровью Мира Живых и кровью Мира Мёртвых. Эта паскудина готова разжать хвалёные небесные персты в любой момент… стоит только перекрыть ей доступ к пище.
Только тут до меня дошло, что Владыка не просто так заговорил о Длани.
Конечно, каждый островитянин с детства знает, что Лучезарную Длань питает сила и мощь двух великих правителей!
Нашего, Владыки Света и… Владыки Запредеделья!
Говорили нам и что «Владыки с незапамятных времён зовут Силу свою Кровью, ибо устроены они иначе, чем мы, люди…»
Стоп!!!
Владыка Мира Мёртвых?!!
Я не ослышалась?
Прядильщицы!!!
Ведь Риардон Хатар-Небесный Всадник сразу сказал: если бы Владыка Запределья умер…
Прядильщицы!!!
– Владыка Запределья?.. – я пробормотала это так тихо, что правитель не расслышал моего писка.
Он продолжал говорить.
– …я не мог допустить, чтобы тьма вновь хлынула в мир живых.
Каждое слово Лорда Белых Островов падало камнем.
На этот раз я выдержала тяжёлый взгляд.
Спасибочки шоку, как говорится.
А ведь думала, после ночи с демоном ничто и никогда больше не выбьет у меня почву из-под ног! Ни в прямом, ни в переносном смысле!
Но, простите, одно дело – отдать невинность инкубу, и совсем другое – Верховному Демону!
Суровое лицо передо мной вдруг расплылось и принялось заваливаться на бок.
В следующий миг плечи обожгли мужские ладони.
– Значит, лиана Милабелль Паскови… – Раздалось над ухом задумчивое, а щеки так и запылали, грубо оглаженные тяжёлым взглядом.
Без особой деликатности меня встряхнули.
– Только не надо обмороков. – Произнёс Владыка с досадой, которая подействовала мгновенно, куда эффективнее противной аммиачной соли! – Ты куда сильнее, чем хочешь казаться. А строишь из себя изнеженную лилаю первой руки.
Риардон Хатар демонстративно поморщился.
Пальцы рефлекторно сжались, кисть дёрнулась. Будь на месте этого напыщенного павлина кто другой, я бы уже показала, как быстра на руку! Да лилае любой руки до меня как зайцу до Лиловой Луны!
Вот только на этот раз передо мной была не хвостовая шушера, а сам Владыка, поэтому всё, что я смогла себе позволить – шарахнуться от нашего уважаемого правителя, как от зачумлённого.
Густые брови лорда тут же сдвинулись к переносице, губы сжались.
– Дикарка, – прозвучало насмешливое.
Мне, конечно, хорошо бы помолчать, но, как дразнится Зольди с детства: язык Бельчонка – враг Бельчонка.
Сама не ожидая от себя подобной смелости, я вдруг выпалила:
– По факту, это я не допустила нашествия тьмы в мир живых. А не вы!
Не предпринимая попытки приблизиться вновь, Риардон Хатар окинул меня задумчивым взглядом. Взглядом, который ну ничего хорошего мне не сулил!
Ком в горле превратился в полноценный свинцовый шар для соревнований по толканию тяжестей силой мысли среди молодых магов.