Право по рождению
Шрифт:
— Ну ладно! — закричал он, и его голос вновь и вновь в тишине повторяло эхо. — Если тебе что-то нужно от меня, так скажи, что! Скажи мне, я требую!
Как только он умолк, резкий звук ударил по ушам. Сглотнув, Мендельн наблюдал в ужасе, как указующая рука статуи развернулась в сторону основания.
Мендельн подождал, не сделает ли она что-то ещё, но крылатый страж снова застыл. Постепенно он набрался смелости, чтобы посмотреть, что было внизу.
Всё те же древние записи. Не то чтобы он ждал чего-то другого, но это подлило масла в огонь.
— Но я не могу прочестьэто! — пробурчал он. — Я не знаю, что говорится хоть в чём-нибудь из этого! — Скосив глаза, Мендельн попытался припомнить те слова, которые стали ясны для него в тот момент испуга, когда демон поймал его одного в лесу. Он вспомнил образы в своей голове и звуки этих слов, но этого всё ещё было недостаточно, чтобы Мендельн мог разобраться в том, что лежало сейчас перед ним.
Уставший от тщетности этого кошмара, Мендельн в конце концов осмелился склониться над могилой, чтобы изучить каждый знак. Его губы складывались определённым образом, но этим дело и ограничивалось. Всё, абсолютно всё было лишено смысла.
— Что здесь говорится? — проворчал он, вздыхая. — Что здесь говорится?
«Дракон избрал тебя…»
Мендельн вскочил на ноги. Он снова услышал голос, как в Сераме. Он был похож на голос Сайруса.
Сайруса, послетого, как тот умер.
Часть его хотела закричать, чтобы голос убирался из его головы, но часть зацепилась за то, что он говорил. «Дракон избрал тебя…»
Он уставился на древнюю запись и прочитал её заново:
— Дракон избрал меня… Тебя… Дракон… Избрал… Тебя…
И внезапно брат Ульдиссиана смог прочесть эту строку. Что было важнее, остальные символы тоже приобрели смысл. Мендельн чувствовал, что находится теперь на пороге раскрытия значения всех их, а значит, и того, что происходит.
Но что именно значила эта фраза? Снова склоняя колени рядом с могилой, Мендельн изучил символ, означающий самое важное слово… Дракон. Петля, замыкающаяся на самой себе, нечто без начала и конца. Мендельн знал о драконах из легенд; почему этот знак обозначал это создание? И вообще, почему это создание?
— Что произошло? — тихо спросил Мендельн… Затем нахмурился, обратив внимание на то, как построен вопрос. Он хотел спросить: что происходит. Почему это он…
Земля под его рукой внезапно зашевелилась… Словно что-то под ней пыталось прокопать путь наружу.
С круглыми глазами Мендельн отскочил назад. При этом он неумышленно оказался над другой могилой, в которой, к его дальнейшему испугу, тожечто-то зашевелилось внизу.
Хуже того, он обнаружил, что могилы повсюду стали двигаться, шевелиться. Кучки свежевырытой земли уже украшали многие из них, и воображение Мендельна нарисовало скелетов, готовых появиться оттуда.
Но когда уже начало казаться, что его воображение сейчас станет чудовищной реальностью, в тени крылатой статуи образовалась фигура, полностью завёрнутая в чёрное. Быстрый взгляд Мендельна уловил лицо, не похожее на его: это было лицо учёного, но при этом очень, очень непохожее на его собственное. Оно было невероятной красоты, какая могла быть только у изваяния или картины.
Фигура начертила в воздухе один-единственный символ — кинжаловидный знак, который на один миг засиял белым. Нечто, похожее на глубокий вздох, пронеслось по кладбищу…
Могилы замерли. Фигура в плаще исчезла… И в этот же миг окружение Мендельна поменялось.
Он всё ещё был в Парте, это мог уяснить даже его потрясённый разум, но брат Ульдиссиана больше не стоял внутри кладбища. Вместо этого Мендельн стоял у ворот, горгулья улыбалась во всю пасть, видимо, насмехаясь над его сознанием. Кладбище больше не выглядело древним и заросшим, но было хорошо ухоженным, как и следовало ожидать от жителей Парты.
Но как бы Мендельн ни скашивал глаза, он никак не могу разглядеть крылатую статую.
Кто-то тронул его за плечо, от чего он подпрыгнул, как пришпоренная лошадь. Сильные пальцы схватили Мендельна и развернули его.
К его облегчению это оказался Ахилий, а не какой-нибудь демон или мертвец.
— Мендельн! Ты в порядке! Что ты делаешь здесь? Охотник был почти таким же бледным, как брат Ульдиссиана. Ахилий взглянул на кладбище за Мендельном с крайним отвращением. — Ты что, был там?
— Я… Нет, — Мендельн подумал, что лучше ему не пускаться в объяснения, поскольку он сам не был вполне уверен, что только что произошло. Видение? Сон? Сумасшествие?
Вместо этого Мендельн остановился на новом и интригующем вопросе:
— Ахилий, друг мой, а тыпочему здесь? Ты что, шёл за мной?
На этот раз лучник колебался, прежде чем ответить с не меньшим подозрением:
— Да, — Ахилий внезапно улыбнулся Мендельну и хлопнул фермера по плечу. — Не хотел, чтобы ты потерялся, а, Мендельн? В таком большом городе мало ли что может отвлечь тебя, хм?
Мендельн не был уверен, должны ли его оскорблять такие комментарии, но предпочёл проигнорировать их ради их обоих. Быть может, в другой раз он сможет поделиться с Ахилием своими секретами, а охотник сможет поступить так же по отношению к нему. Он считал, тайна целиком сосредоточена на судьбоносном камне недалеко от дома.
— Тебе нужно вернуться со мной на площадь. Ульдиссиан…
Мендельна объял стыд, что он не беспокоился за своего брата. Нервно потирая руки, он выпалил:
— Ульдиссиан! Он в порядке?
— Более чем, — ответил Ахилий. — Но нужно увидеть, чтобы понять… — тут ему случилось опустить взгляд на руки Мендельна. Его брови изогнулись. — Твои ладони покрыты грязью! Что…
— Я запнулся на соседней улице, пришлось защититься руками, чтоб не удариться лицом о камень, — быстро объяснил Мендельн. — Там было грязно, — прибавил он довольно неубедительно.