Правовое регулирование международных коммерческих договоров. В 2 томах. Том 2

Стригунова Дина

§ 4. Основные критерии определения права,

применимого к международному коммерческому договору в отсутствие соглашения сторон о применимом праве

Во многих международных коммерческих договорах отсутствует условие о применимом праве. Как отмечает М.У. Алем, некоторые участники международных коммерческих договоров забывают включить в свой договор оговорку о выборе права, другие намеренно ее не включают, поскольку считают, что объективно применимое право способно надлежащим образом урегулировать их взаимоотношения, третьи вообще стараются не поднимать указанный вопрос [249] . В ряде случае стороны международного коммерческого договора не могут прийти к соглашению о выборе того или иного применимого права либо считают, что международный коммерческий договор является самодостаточным регулятором их отношений, в связи с чем выбор применимого права им кажется ненужным. Иногда стороны международного коммерческого договора заключают ущербное соглашение о применимом праве, которое признается судом (арбитражем) незаключенным или недействительным, и, следовательно, выбор права также отсутствует.

249

Alem M.Y The Applicable Law to International Commercial Contracts: Harmonization Perspectives Between Civil and Common Law. Thesis LLM. Montreal, 1991. – P. 61.

Во всех этих и других подобных случаях при отсутствии выбора сторонами

применимого к международному коммерческому договору права возникает коллизионный вопрос о применимом к такому договору праве, установление которого происходит судом (арбитражем), как правило, на основе коллизионных норм. Подобные нормы содержатся в международных правовых актах, а также в национальном законодательстве государств. При этом государственные суды связаны своим правом и применяют свои национальные коллизионные нормы, а в определенных случаях также международные коллизионные нормы, что в целом следует из п. 1 ст. 1186 ГК РФ и ст. 13 АПК РФ. Как отмечал М.Г. Розенберг, «государственным судам законом не предоставлена свобода усмотрения при выборе применимых коллизионных норм. Они обязаны строго следовать указаниям закона об использовании соответствующих коллизионных норм» [250] . В то же время международный коммерческий арбитраж применяет коллизионные нормы, которые он считает применимыми (п. 1 ст. 1186 ГК РФ, п. 2 ст. 28 Закона РФ «О международном коммерческом арбитраже»).

250

Розенберг М.Г. Международный договор и иностранное право в практике Международного коммерческого арбитражного суда. М., 2000. – С. 44.

Исследование коллизионного регулирования международных коммерческих договоров в отсутствие применимого к ним права в той или иной степени затрагивалось в отечественной и зарубежной доктрине. В советское время указанная проблема применительно к внешнеэкономическим сделкам подробно исследовалась Л.А. Лунцем [251] . В российской доктрине она ставилась И.С. Зыкиным [252] , В.П. Звековым [253] , В.А. Канашевским [254] , А.В. Асосковым [255] и рядом других ученых [256] . В зарубежной доктрине свои исследования рассматриваемой проблеме посвятили М.У. Алем [257] , Г.Б. Испаева [258] , Д. Кордеро-Мосс [259] и другие.

251

ЛунцЛ.А. Указ. соч. – С. 484–528.

252

Зыкин И.С. Внешнеэкономические операции: право и практика. М.: Международные отношения, 1994.

253

Звеков В.П. Указ. соч.

254

Канашевский В.А. Внешнеэкономические сделки: основные регуляторы, их соотношение и взаимодействие: дис… д-ра юр. наук. М., 2009; Канашевский В.А. Международные сделки: правовое регулирование.

255

Асосков А.В. Нормообразующие факторы, влияющие на содержание коллизионного регулирования договорных обязательств: дис… д-ра юр. наук. М., 2011; Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012 // СПС «Консультант Плюс»; Асосков А.В. Основы коллизионного права. М., 2012 // СПС «Консультант Плюс».

256

Напр.: Толстых В.Л. Указ, соч.; Ходыкин Р. М. Принципы и факторы формирования содержания коллизионных норм в международном частном праве: дис… канд. юр. наук. М., 2005; Шулаков А.А. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: монография. М.: Изд-во СГУ, 2012; Шулаков А.А. Принцип наиболее тесной связи в международном частном праве: дис… канд. юр. наук. М., 2013; Буланов В.В. Категория наиболее тесной связи в международном частном праве: дис… канд. юр. наук. М., 2012; Ерпылева Н.Ю. Международное частное право: учебник для вузов. М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2015; Международное частное право: учебник: в 2 т. Т. 2: Особенная часть / Отв. ред. – С.Н. Лебедев, Е.В. Кабатова.

257

AlemM.YOp.cit.

258

Испаева Г.Б. Договор в международном частном праве: коллизионные проблемы: автореф. дис… д-ра юр. наук. Астана, 2010.

259

Cordero-Moss G. International Commercial Contracts: Applicable Law and Enforceability. Cambridge: Cambridge University Press, 2014.

В литературе справедливо отмечается, что регулирование договорных обязательств с иностранным элементом характеризуется определенной сложностью в связи с тем, что само по себе договорное обязательство является «идеальной юридической категорией, у которой отсутствует естественная связь с территорией определенного государства» [260] . На данное обстоятельство в свое время обращали внимание М.И. Врун [261] и В.М. Корецкий [262] , в современной литературе – Ф. Юнгер [263] , Дж. Долингер [264] , К. Гонзалез [265] , в отечественной доктрине – А.В. Асосков [266] .

260

Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012.

261

Брун М.И. Международное частное право. Курс, читанный в Московском коммерческом институте в 1910/1911 гг. – С. 79–80.

262

Корецкий В.М. Международное хозяйственное право // Корецкий В.М. Избранные труды: в 2 кн. Киев, 1989. Кн. 1. – С. 171.

263

Juenger Fr. Choice of Law and Multistate Justice. Dordrecht, Netherlands: Martinus Nijhoff Publishers, 1993. – P. 371.

264

Dolinger J. Evolution of Principles for Resolving Conflicts in the Field of Contracts and Torts // Recueil des Cours / Collected Courses of the Hague Academy of International Law. 2000. Vol. 283.

265

Gonzalez C. Switzerland and Europe: International Contracts and Characteristic Performance // Tradition and Innovation of Private International Law at the Beginning of the Third Millennium. Liber in Memoriam of Prof. Fr. Juenger / Eds. C. Leonel, Tr. Tullio, Fr. Seatzu. Juris Publishing. Inc., 2006. – P. 59.

266

Асосков А.В. Коллизионное регулирование договорных обязательств. М., 2012; Асосков А.В. Основы коллизионного права. М., 2012 //СПС «Консультант Плюс».

Между тем в международных соглашениях и национальном коллизионном праве государств, а также доктрине предпринимались и продолжают предприниматься попытки «привязать» договоры, осложненные иностранным элементом, в том числе международные коммерческие договоры, к тому или иному праву. Для этого используются различные формулы прикрепления, содержащиеся, как уже было сказано, в международных и национальных правовых актах и подлежащие применению в тех случаях, когда выбор применимого права отсутствует.

Основополагающим принципом международного частного права, в соответствии с которым осуществляется коллизионное регулирование договорных обязательств в целом, включая международные коммерческие договорные обязательства, является принцип наиболее тесной связи.

Связь представляет собой одну из категорий диалектики. Как отмечал И. Кант, притяжение и есть та всеобщая цель, которая соединяет в одном пространстве все части природы [267] . Связь – отношение общности, соединения или согласованности [268] . В общем виде принцип наиболее тесной связи проистекает из философско-правовой идеи о том, что каждое правоотношение должно регулироваться правом, наиболее адекватно отражающим суть явления [269] . В международном частном праве, когда говорят о наиболее тесной связи, имеют в виду связь общественного отношения с правом какого-либо государства [270] . Используемыми при этом терминами могут быть: наиболее тесная связь, наиболее существенная связь, наиболее реальная связь, наиболее прочная связь, принцип близости, оседлость правоотношения [271] .

267

КантИ. Соч. в 6 т. Т. 1. М., 1964. – С. 72.

268

Буланов В.В. Указ. соч. – С. 14.

269

Ходыкин Р.М. Указ. соч. – С. 132.

270

Буланов В.В. Указ. соч. – С. 14.

271

Ходыкин Р.М. Указ. соч. – С. 135.

В установлении материального права, наиболее близкого правоотношению, состоит назначение любых объективно применимых коллизионных норм, в том числе регулирующих международные коммерческие договоры. На данное обстоятельство обращали внимание Л. Раапе [272] , Р.М. Ходыкин [273] , Я. Долингер [274] .

В соответствии с принципом наиболее тесной связи правовое регулирование общественных отношений, в том числе отношений международного коммерческого характера, осуществляется с помощью права, к которому «тяготеет» договор, с которым он обнаруживает наиболее тесную связь. Недаром одним из наименований принципа тесной связи в Англии стал термин «свойственное [договору] право» (Proper Law), введенный в научный оборот Дж. Уэстлейком [275] .

272

Раапе Л. Указ. соч. – С. 44–45.

273

Ходыкин Р.М. Указ. соч. – С. 12.

274

Dolinger J. Evolution of Principles for Resolving Conflicts in the Field of Contracts and Torts // Collected Courses of the Hague Academy of International Law. The Hague – Boston – L., 2000. Vol. 283. P. 497–498.

275

Westlake J. Treatise on Private International Law or the Conflict of Laws. L., 1858. P. iii; Цит. по: Ходыкин P. M. Указ. соч. – С. 136.

Принцип наиболее тесной связи получил отражение в международных соглашениях и национальном законодательстве государств. Так, указанный принцип был закреплен в Римской конвенции о праве, применимом к договорным обязательствам, 1980 г. и пришедшем ему на смену Регламенте «Рим I», Федеральном законе Швейцарии о МЧП 1987 г., ЕТК США, ГК Луизианы [276] , Своде законов штата Орегон, Втором своде о конфликте законов США, Модельном ГК СНГ (ч. III), законодательстве по МЧП стран ЕАЭС, включая ГК РФ.

276

Официальный сайт НИУ «Высшая школа экономики» // Режим доступа: URL: https: //pravo.hse.ru/intprivlaw (дата обращения: 25 декабря 2016 г.).

Наиболее точно принцип наиболее тесной связи сформулирован в Федеральном законе о МЧП Австрии 1978 г. В соответствии с п. (1) § 1 указанного документа обстоятельства дела, соприкасающиеся с заграницей, рассматриваются в частноправовом отношении согласно тому правопорядку, с которым [у них] присутствует наиболее прочная связь. При этом австрийский законодатель определяет, что содержащиеся в ФЗ о МЧП Австрии отдельные правила о применимом правопорядке (отсылочные нормы) рассматриваются как выражение этого принципа [277] .

277

Международное частное право: иностранное законодательство / Предисл. А. Л. Маковского; сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М.: Статут, 2000. – С. 156–180.

В отечественной литературе еще в 2002 г. справедливо было отмечено, что несмотря на то, что в ГК РФ отсутствует закрепление наиболее тесной связи, аналогичное тому, которое имеет место в австрийском Законе о МЧП, «принцип наиболее тесной связи можно отнести к разряду стержневых, формирующих одно из основных начал свода коллизионного права России» [278] . Приведенное мнение, на наш взгляд, в настоящее время не потеряло своей актуальности.

Таким образом, в соответствии с принципом наиболее тесной связи в отсутствие выбора сторонами применимого права международный коммерческий договор должен регулироваться правом того государства, к которому он тяготеет, т. е. с которым он обнаруживает наиболее тесную связь. Принцип наиболее тесной связи следует рассматривать как основное коллизионное начало правового регулирования частноправовых отношений с иностранным элементом, включая те, которые возникают из заключенных сторонами международных коммерческих договоров. В рассматриваемой сфере данный принцип находит свое непосредственное проявление в сформулированных законодателем коллизионных привязках, с помощью которых определяется право, применимое к международным коммерческим договорам.

278

Комментарий к части третьей Гражданского кодекса Российской Федерации / Под ред. А.Л. Маковского, Е.А. Суханова. М., 2002. – С. 319 (автор комментария к ст. 1186 ГК РФ (кроме п. 8) – В.П. Звеков).