Праздник криптий
Шрифт:
Когда все в полной мере почувствовали разницу, Павсаний воскликнул:
– Теперь вы видите, как глупо поступили персы, когда решили завоевать Элладу. У них было всё, но им почему-то захотелось чёрной похлёбки.
А добычу разделили следующим образом. Прежде всего, десятая часть трофеев была отделена и посвящена верховному богу Зевсу. В его честь отлили медную статую в десять локтей.
Столько же пожертвовали Посейдону, изготовив его статую в семь локтей. В Дельфы, святилище Апполона, помимо многочисленных даров, была отправлена колонна в виде трёхлагой медной змеи.
На колонну был водружен золотой треножник с надписью в честь победы над варварами.
Богам была посвящена почти треть всей добычи. Греки свято верили, что без опеки олимпийцев человек не сможет ничего добиться, и потому самое лучшее без сожаления отдавали верховным покровителям.
После этого победители распределили между собою остальную добычу: персидских наложниц, золото, серебро, прочие ценности и вьючных животных. Каждый получил то, что ему подобало. Павсаний же получил всего вдесятеро больше: женщин, коней, талантов, верблюдов и других ценностей.
Казалось, всё было распределено по справедливости и закону предков. Однако, Павсанию этого показалось мало. Он сумел получить сокровища, намного превосходящее захваченное у персов. Пир в честь победы был в полном разгаре, когда наварх уединился с Аримнестом.
– Вот список пленных персов, – вручил полководец юноше толстый свиток. – Доставишь их в Фивы моему гостеприимцу Ферсандру. Взамен получишь сто повозок золота, который переправишь в Платеи к ещё одному моему другу Левпиду. Все ясно?
Аримнест молча кивнул, но по округлившимся глазам ирена Павсаний понял, что требуются разъяснения.
– Ты удивлен, откуда столько золота?
– Да, – прямодушно ответил юноша.
– Это выкуп, который прислали родственники пленных персов за их освобождение.
– Кому?
– Мне.
– Зачем тебе столько? – вырвалось у Аримнеста.
– Для борьбы с мидянами.
– Они разбиты.
– Ошибаешься. Лев ранен, но не повержен. Артабаз сохранил свое войско. Царь Ксеркс, по-прежнему, силен и могуществен. Его богатства несметны, и тем больше мы заберем у него золота, тем лучше. Зачем тратиться на содержание изнеженных пленных персов, не способных сражаться, если можно получить за них выкуп?
– Да, но это противоречит закону.
Аримнест имел ввиду ретры Ликурга. Легендарный правитель Спарты ещё в восьмом веке до нашей эры вопросил Дельфийского оракула, какие законы ввести в Спарте, и получил такой ответ:
«Воздвигнув храм Зевса Силлании и Афины Силлании, разделив народ на филы и обы, учредив герусию из 30 членов во главе с царями, собирать время от времени народ на апеллу меж Бабиком и Кнакионом для принятия и отклонения твоих предложений; у народа да пребудет власть и сила».
На основе этого пророчества Ликург ввел в Спарте ретры. Постройка храмов знаменовала, что спартанцы должны чтить богов и руководствоваться в своих поступках не личной выгодой, а нравственными принципами. Разделение на филы и оби привело к тому, что все земли были поделены на равные наделы, клеры, между спартанцами. Тем самым устанавливалась материальное равенство. А чтобы окончательно вытравить стремление к роскоши и наживе, ввозить золото в Спарту было запрещёно под страхом смертной казни. Власть переходила к герусии, совету старейшин, состоящего из 28 геронтов, которых выбирал народ, и 2 царей, получавших место по своему происхождению. Народ принимал или отвергал предложения, которые вносили цари, геронты, а позднее и эфоры. Ретры были устными. Одна из них напрямую запрещала иметь в Спарте письменные законы, чтобы ретры воспринимались как обычаи и предания.
Введя ретры, Ликург взял с соотечественников клятву, что они ничего в них не изменят, пока он не вернется в Спарту, отбыл на чужбину, где и скончался.
Однако, клятва предков не смутила Павсания, и он решительно заявил:
– Я предпочитаю нарушить закон на благо Спарты, чем блюсти его ей во вред. Так я поступил, когда взял тебя оруженосцем, так я поступлю и сейчас. Золото будет направлено на то, чтобы Спарта усилила свое могущество и правила миром. Разве не стоит ради столь великой цели пренебречь устаревшим обычаем?
– А другая ретра запрещает ввозить золото в Лаконию, – согласился юноша.
– Вот видишь, как бы мы ни поступили, закон будет нарушен. Поэтому будем действовать так, как считаем правильным.
– Я сделаю всё, как ты велишь, – согласился Аримнест и отправился исполнять приказ Павсания.
Пленных персов везли в повозках, устланных дорогими коврами, и отряд спартанцев во главе с Аримнестом был больше похож на охрану, чем на конвой. Лаконцы с презрением наблюдали, как знатные азиаты прямо в пути ублажали себя винами, яствами и наложницами.
Конец ознакомительного фрагмента.