Предание Темных: Вечность не предел
Шрифт:
Когда приходит время, мы уходит в гостиную комнату поспать. Гостиная, которую Ратвен описал, как «маленькая, но кровать удобная», оказывается настоящем мини-люксом лучших отелей. Оценив еще раз дорогое убранство, я все-таки спрашиваю у сестры:
– Ты вот о Ратвене так много знаешь.. а не знаешь, чем он заработал себе все это состояние?
– Да вроде он его не зарабатывал – жмет плечами – у него предки дико богатые. Сеть роскошных отелей или типо того.. короче целая династия богачей.
А, ну тогда все сразу становится понятным.
Когда мы ложимся
Понимаю, что заснуть не удастся.
Что ж, на такие случаи всегда есть проверенный способ. Что можно найти удобнее для работы такой уж кровати? На подобной мне точно поработать еще не скоро доведется, если доведется вообще.
Тихо, чтобы не разбудить сестру, лезу к своему чемодану, еще в самом начале занесенному на борт Тэдом, и достаю тубу с картинами. Вынимаю ту, которую наполовину очистила. Хотя, в слабом свете люминесцентных ламп, предназначенных как раз для ночного освещения (типо ночников), не сразу разбираю и вначале вынимаю неверное полотно.
Уже законченное.
Но вот, наконец, дохожу до нужного. Лицо женщины (матери Лале), ее рыжие волосы, зеленые глаза, и часть зеленого платья уже очищены. Невероятно красивая женщина.
Перстни на руках тоже очищены, как и вся правая рука.. а вот левая еще наполовину нет. Решаю, что именно с нее и начну сегодняшнюю работу.
Беру нужный инструмент, но требуется какое-то время, чтобы при таком слабом свете навостриться работать. А выходить работать в главный салон самолета, который хорошо освещен – не вариант. Ведь когда я «отрублюсь», меня может обнаружить Тед или сам Ратвен – и возникнет куча ненужных вопросов.
Потому подстраиваюсь под обстоятельства.
Собственно, это в природе человека – подстраиваться под обстоятельства, потому уже очень скоро я начинаю работать ловко и хорошо и при свете этим ламп, будто бы всегда работала только так и никак иначе. И в награду за это водоворот, простив мое трусливое бегство из замка, соглашается – даже из самолета, несущего нас на крыльях ночи обратно в Штаты, прочь от последнего из выживших участников событий – забрать меня с собой в прошлое.
В долгожданный, сокрытый пеленой мрака 1448-ой год, чтобы поведать тайну того, что же вынудило приятного валашского принца из XV-го века пойти на сделку с Темными и в итоге навсегда обернуться тем ужасным монстром, которого я видела той ночью..
– 2-
1448 год, Май.
Османская империя.
Город Эдирне.
У ворот дома не оказывается привратника – что, впрочем, неудивительно, учитывая что новые жильцы его только вселились – потому Лале отворяет сама. Идет по тропинке, окруженная прелестным
Хотя, учитывая ее довольно странную просьбу, обычным гостеприимством это едва ли можно назвать..
Но вот мысли Лале отвлекаются на какую-то неразбериху, что шумным гулом царит ближе ко входу в дом. Снуют служанки, повсюду лежат сундуки и тюки с вещами. Даже стоит огромный чугунный чан для готовки.
По скромному разумению Лале – если в такой махине приготовить еды, то ею можно будет целый месяц кормить весь город, да притом еще и останется.
– Поживей, Дамла! – сердито требует Нурай-хатун, еще не заметившая приближающегося к ней силуэта Лале – этак до ночи не разберем..
Тут ей на глаза попадается этот самый чан и лицо приятельницы становится еще более сердитым:
– Почему этот чан оставили тут? Весь проход занимает!
Крепкая пухлощекая служанка обиженно морщит нос, точно они тут на равных правах и подобное обращение ей претит:
– Почему оставили – этак не меня, а поваров спрашивайте, госпожа. А перенести нельзя, он эвон как на солнце раскалился, все руки обожжем!
– Все-то тебе не так, на все обратное слово найдется – раздраженно бросает Нурай – ну оберните тряпками да перенесите.
Она подходит к одному из сундуков и достает несколько кусков полотна, после чего протягивает служанке:
– На вон. От прежних хозяев, им-то уж точно без надобности. Не свои же тряпки тебе давать для грязной работы.
Та, недовольно ворча, берет тряпки и накрывает ими чан. Однако, доделав до конца, вновь начинает ворчать, точно старая собака, которая не может разгрызть кость оттого, что зубы все давно выпали, но и отдать ее не желает. Посасывает, измазывая слюнями, да ворчит:
– Ну где там эта Сайжи? Я что ж, сама тащить буду? Сама я не смогу.
Нурай окончательно злится и раздраженно машет в сторону шикарного дома:
– Так ступай, позови ее!
Дамле, казалось, только этого и добивалась все это время. Ее хмурое полнощекое лицо тут же радостно озаряется и она прытью уносится в дом. Глаза Нурай недовольно сверкают, но тут Лале уже окончательно подходит и касается ее рукой. Подруга оборачивается и растерянно улыбается:
– Ох, Лале, не заметила.. – и вновь кивает на удаляющийся силуэт служанки – эдак все, теперь ищи свищи ее. Ближайший час не найдешь.
Но вот негодная служанка забывается и девушки обмениваются приветствиями, после чего уже сами неспешно зашагивают к дому, подальше от нещадно палящего солнца.
– Кто бы мог подумать, что я в этом доме у тебя в гостях окажусь – улыбается Лале – думала, что Сафие приду поздравлять с новосельем, а получилось, что тебя..
– Точно – смеется Нурай – Халиль-паша ведь этот дом ей построил как свадебный подарок, да только не ко двору пришелся. Молодые и не жили в нем. Только завезли вещи – и сразу вывезли.