Преданный
Шрифт:
Я бросаю на нее взгляд, но к тому времени, когда я оборачиваюсь, Роза держится за кабинку, и ее лицо смертельно бледно.
Когда я делаю шаг к Розе, рука Марии обхватывает мою руку плотно. — Это просто маленькая любовная ссора, дорогой. Она взрослая девочка. Пусть сама разбирается с этим.
Роза потирает шею и грудь. Она выглядит так, словно ее сейчас стошнит.
Я не понимаю, о чем она говорит.
Я делаю шаг вперед, и рука Марии тянет меня за запястье.
— Не смей, — рычу
— Ты не хочешь этого делать, Лука. Просто стой здесь, как хороший мальчик, и смотри. Я думаю, пришло время тебе продемонстрировать свою преданность нашей семье, — ее ногти впиваются в мою руку.
Стряхивая ее хватку, я подхожу ближе, чтобы легче было подслушивать.
Я наблюдаю, как Мэдди ковыляет к Розе и обнимает ее за плечи. Сиенна следует за ней по пятам. Роза не шевелится. Ее ноги судорожно дергаются вверх-вниз по сиденью, и я больше не вижу ее лица.
— Роза, тебе вызвать скорую? — спрашивает Мэдди мягким голосом, поглаживая ее по плечу.
Скорая помощь.
— Я... я не могу, — она едва может говорить.
Угроза Романо нависла надо мной. Я чувствую, как взгляд Марии прожигает мне затылок.
Если я это сделаю, это будет последний гвоздь в крышку гроба.
Люди начинают толпиться вокруг нее. Данте пробирается сквозь толпу и нависает над ней.
— Вставай и прекрати, блядь, позорить меня, Роза, — выплевывает Данте, наклоняясь и шлепая ее по вытянутой ноге.
Красный туман застилает мне глаза.
Решение принято. Этот придурок никогда ее не заслуживал.
— Убирайтесь нахуй. Все. Сейчас же! — кричу я в ярости, когда я проталкиваюсь сквозь тела. В комнате воцаряется тишина, если не считать рыданий Розы, которые ранят мое сердце.
Я сосредотачиваюсь на Данте.
— Все. Включая и тебя. Вон! — я указываю на него, и он встает перед Розой, загораживая мне обзор.
В комнате начинается паника, когда люди бросаются к выходу. Я поднимаю взгляд и замечаю Марию, наблюдающую за каждым моим движением.
Игнорируя ее, я поворачиваюсь к трем женщинам, съежившимся на сиденье. — Мэдди, Сиенна, я разберусь.
Когда они отходят в сторону, я тянусь к Розе.
Данте встает передо мной.
— Она моя невеста, моя проблема. То, что ты с ней трахался, не означает, что она тебе принадлежит. Она моя, Лука.
Он резко дергает ее за запястье, и она спотыкается.
Перед глазами все в красном. Я вытаскиваю пистолет из-за пояса и крепко прижимаю его к его груди.
— Убери от нее свои руки. Сейчас же, если ты их не уберешь, я с удовольствием сделаю это за тебя, прямо перед тем, как всадить эту пулю тебе в грудь. Она моя и всегда была моей. Ты меня понял?
Данте не двигается. Он держит ее за руку, как куклу-марионетку, и она безвольно повисает на нем.
Медленная улыбка трогает уголки его покрытых шрамами губ, прежде чем он бросает ее мне.
Я едва успеваю подхватить ее, когда она безвольно падает на меня.
— Она всегда будет моей. Она вернется ко мне. Ты просто смотри, — он одергивает пиджак и уходит.
Пока я опускаюсь на пол, держа Розу на коленях, я успеваю заметить, как Мария качает головой, на ее лице злобная ухмылка, когда она следует за Данте.
Хриплое дыхание Розы возвращает меня к ней.
Мой пистолет со стуком падает на деревянный пол, когда я притягиваю ее к себе.
Нежно гладя ее лицо, я поворачиваю ее, чтобы получше рассмотреть. — Роза, детка. Это я, Лука.
Ничего.
— Ты в порядке, tesoro. Я обещаю. Ты можешь немного подышать со мной?
Она кивает, и меня охватывает облегчение. Я приподнимаю ее немного выше, так что она сидит у меня на бедре, крепко обхватив ее рукой. Другой рукой я начинаю легко очерчивать квадрат вокруг ее коленной чашечки.
— Хорошо, давай вдохнем на четыре и выдохнем на четыре. Медленно. Готова?
Делая глубокий вдох, я делаю то же самое.
— Раз, два, три, четыре.
Я выдохнул. — Раз, два, три, четыре.
— Теперь продолжай так дышать, детка, у тебя отлично получается.
Я чувствую, как ее грудь расширяется под моей рукой.
— Хорошая девочка.
Я слегка отстраняюсь и обхватываю ее лицо ладонями. Ее глаза, красные от слез, лились ручьем, но она по-прежнему оставалась прекрасной.
Смахивая капли слезинок подушечками больших пальцев, она прижимается носом к моей руке.
— Тебе стало легче? — шепчу я.
Она закусывает губу.
— Просто обними меня, пожалуйста, — ее голос дрожит.
— Ты же знаешь, я сделаю для тебя все, что угодно.
Включая принесение в жертву собственную семью. По моему позвоночнику пробегает холодок. Я разберусь с последствиями этого позже.
Положив подбородок ей на макушку, я вдыхаю сладкий аромат кокоса.
— Расскажи, что происходит, Роза. Пожалуйста, не отталкивай меня.
Мне не хотелось на нее давить, но что-то было ужасно не так, и мне нужно было знать.
Она молчит, ее рука прижимается к моему сердцу, когда она смотрит на меня.
— Лука, что насчет Марии?
Я сжимаю челюсти. — Она знает, все знают, Роза.
Лицо ее искажается страхом. — Но…
Я вытираю еще одну слезу с ее щеки. — Мы все предусмотрели.
Ну, у нас есть план. Он во многом зависит от свадьбы Розы. Прямо сейчас мне все равно.
Мы убьем Романо, и она будет в безопасности.